Прикрыв дверь, вернулась обратно в кухонно-подсобные помещения и принялась симулировать рабочую деятельность, думая, как бы исхитриться и поглядеть, что ж там за крендель прикатился. С пылесосом наперевес примчалась Тайка – ее турнули с глаз долой, дабы не портила благородный пейзаж своим мусороуборочным видом. К сожалению, она не успела увидать гостя. Чтобы не путаться у суетящегося народа под ногами, но в тоже время не желая пропустить что-нибудь важное, мы с подругой рассредоточились по местности: Тая затаилась в коморке отдыха, открыв дверь так, чтобы угол обзора стал побольше, а я причучурилась на табуреточке в уголке рядом с кухней, где развернулся активный фронт работ по приготовлению разносолов для клиента. Кашеварил один единственный повар, но зато какой колоритный: плохо выбритый кавказский гражданин с пламенным взором, ростом с сидящую собаку, с красной косынкой на голове, повязанной в лучших традициях пиратской моды. Работы у Владика моментально прибавилось, помимо кастрюль-сковородок-ножей он должен был мыть еще фрукты-овощи-мясо-рыбу. Судя по масштабу готовки, господин приехал сюда не с девушками развлекаться, а пожрать до остановки пульса. Пиратский поварок отдавал Владу команды, вперемешку с двусмысленными комплиментами и всячески норовил ущипнуть красавицу за задницу. Владик улыбался, хихикал и еле сдерживался, чтоб не дать ему в табло сковородой, я же в своем уголке тихонечко тряслась от беззвучного хохота, жалея, что нет под рукой видеокамеры.
– Сеныч, – внезапно нарисовалась передо мной Тая, – клиент вошел в бар!
– Откуда знаешь?
– Официант бегает туда-сюда, дверь открывается, я и подсмотрела. Сидит за столиком с двумя местными девицами, солидный такой мужичина, при костюме.
Я поблагодарила ее за ценнейшую информацию, и Таиска поскакала продолжать наблюдения.
Обедал «почетный пассажир» «Королевы Марии» долго, плотно, основательно, официант только успевал таскать харчи. Улучив момент, я припала к щели неплотно прикрытой двери поглядеть на праздник чревоугодия. Помимо бутылки вискаря, на столике красовалось серебряное ведерко с двумя флаконами шампанского. Объедался господинчик вместе с девушками, то бишь, они не просто сидели с ним рядом для антуража, но и принимали непосредственное участие в трапезе. Шикарные особы трескали за обе щеки так, словно только что вернулись из голодающей Африки. Сначала я решила, что их просто-напросто не кормят в целях сохранения экстерьера и экономии продуктов, а потом поняла, что чем больше они сожрут и выпьют, тем веселее станет сумма счета.
– Чего там? – незаметно подкрался и напугал меня Владик.
– Фух! Нафиг так подкрадываться?!
– А что я должен топать и орать? Так что там? Дай поглядеть.
Я уступила ему место и стала следить, как бы нас не застукали за этим неприглядным занятием.
– Надо же, – сказал Влад, – похоже, это Юрий Астраханцев собственной персоной.
– Кто он такой и почему ты его знаешь?
– Ты, Сен, совсем политикой не интересуешься?
– Да, в общем-то, нет, я так… сочувствующая. А он что, из политики?
– Еще как из политики, он как-то даже в президенты баллотировался. Сейчас в Думе заседает.
– Понятно, думак, значит, интэрэсно, интэрэсно, вот куда уходят денежки честных налогоплательщиков. Как думаешь, сбегать за фотоаппаратом?
– Лучше не стоит, да и не делает он ничего предосудительного, просто обедает в женском обществе.
– Он обедает в закрытом вип-борделе в компании стриптизерш-проституток, мне кажется, получатся симпатичные кадры и забойный репортаж.
– Не лезь, Сена в кучу, от которой воняет политикой и очень-очень большими деньгами, а то от нас самих и от нашей газеты мокрого места не останется. В конце-концов, мы сюда не за этим пришли. Кстати, очень симпатичный чепчик, тебе идет.
– Вот только издеваться не надо, Владислава!
Налопавшись и нахряпавшись вискарика, господин депутат отчалил вместе с девицами в нумера. Владу привалило посуды, Тае – уборка стола и пола в баре, одна я маялась без дела, не зная, куда приложить свои горничные усилия.
Вскоре, один за другим стали подъезжать клиенты – сплошь солидные дядюсы, обвешанные мобильниками. К вечеру набралось семь человек, среди них Влад опознал еще парочку известных политиков и одного раскрутейшего бизнесмена, не слезавшего с телеэкранов – его лицо было знакомо даже мне. Да уж, если здесь такая публика тусуется, то девушек легче убивать, чем заставлять молчать по-хорошему.
К восьми подъехала группка девушек. Они прошмыгнули мимо нас в комнату местных красоток и заперлись там, из чего я сделала вывод, что не все барышни живут в «Королеве Марии» безвылазно. Как стало ясно позднее, приехавшие девушки являлись стриптизершами. В девять, когда основательно поддатая публика созрела для зрелищ, началась танцевальная программа.
Гудел народ долго, последние, самые крепкие гуляки разобрали оставшихся стриптизерш и расползлись по номерам к половине третьего ночи. Пока все привели в порядок, прибрали-помыли, время подобралось к началу пятого и мы уже еле-еле таскали ноги. Наконец-то от Елизаветы поступила команда отдыхать и мы поспешили в свою каморку. Стянули халаты и рухнули на топчаны, не раздеваясь, обуреваемые единственным желанием поскорее заснуть.
– Я хочу домой… – прозвучал в темноте печальный голос Владика. И я отсоединилась от связи с миром, провалившись в сон.
* * *
Выспаться нам с Тайкой толком не дали, в десятом часу нас растолкала Елизавета и отправила убирать освободившиеся номера. Счастливая посудомойка осталась храпеть, прикрывшись париком. Зевая и спотыкаясь на ходу, мы проследовали в санузел, где совершили омовение и почистили ротовые полости выданными щетками. Затем проследовали на кухню, где самостоятельно соорудили себе по бутерброду с остатками вчерашних сырно-колбасных изделий и по чашке растворимого кофе. Довольно приличного, между прочим, кофе, он даже чем-то отдаленно напоминал настоящий. Завтрак малость взбодрил нас, хотя сильного желания приступать к уборке мы все равно не испытывали. Борясь с зевотой, Тая вооружилась пылесосом и мы потопали трудиться. Отыскав дверь голубой заслоночкой, что означало: номер пуст, я на всякий случай постучала и, не дождавшись ответа, заглянула внутрь. Да-а-а, праздник явно удался. Вся постель раскурочена, покрывало на полу, на ковре валяются бутылки, на стеклянном столике окурки-объедки… короче, полный бардак. Не могут люди отдыхать так, чтобы не обсвинячить всю округу, ну никак не могут. Кручинясь и печалясь, я взялась за дело.
На уборку этого номера я потратила без малого час, затем пошла за Таисией, дабы она пропылесосила замусоренные ковры персидские.
– Да-а-а-а, – протянула Тая, оглядывая апартаменты, – раскрутецкие номеришки, нечего сказать.
– А что ты хотела, такой контингент отдыхает. Пылесось давай, работы еще выше крыши, контингент свинячит так, что не заскучаешь.
Тая отыскала розетку, воткнула вилку и только собиралась нажать пылесосью кнопку, как мы услышали приглушенный женский крик. Из номера мы срочно выскочили в поисках источника звука. Крик доносился из второй каюты напротив, ее дверь предупреждающе уставилась на нас красным «глазком». Слышимость была не ахти, но нам все же удалось разобрать пару мужских голосов и один женский. Девушка бурно рыдала, но больше не кричала.
