Книга Добрая фея с острыми зубками, страница 31. Автор книги Татьяна Сахарова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Добрая фея с острыми зубками»

Cтраница 31

По дороге к его дому мы перебросились лишь парой-тройкой предложений. Высадив наглеца возле подъезда, я пожелала ему подобрать к своему завтраку другую кандидатуру, а в отместку получила рекомендацию разнообразить свой гардеробчик парой синих чулок.

Лишь подъезжая к своему дому, я сообразила, что так и не отдала Генералову его сто долларов. Невезуха, хоть плачь! Ведь я даже номер его квартиры не знаю. Так бы обошлась почтовым переводом. А так придется на днях завозить ему денежки, если, конечно, он к тому моменту не обожрется своими вареными яйцами!


Рабочий день начался с приятной неожиданности. У главной бухгалтерши дочка преждевременно родила семимесячного и абсолютно здорового мальчика. Третья часть коллектива немедленно командировалась по магазинам в целях организовать поляну, а я велела выписать бухгалтерше материальную помощь. При этом мне припомнилась сердобольная Антонина, оставшаяся без мебели и прочей домашней утвари. По этой причине Оглоедов получил указание оформить ей беспроцентный кредит. Вопреки моим ожиданиям юрист не обрадовался.

— Может, не надо? — уточнил он понуро.

— Я понимаю, конечно, что Антонина — новый сотрудник и особых заслуг перед нашей компанией не имеет, но считаю личным долгом прийти на помощь ближнему. — Странная реакция Толика по поводу кредита, признаться, поставила меня в тупик. — Пускай я не могу накормить всех голодных в Зимбабве, но помочь отдельно взятому человеку вполне реально.

— Да я не о том, — мечтательно произнес Оглоедов. — Как ты думаешь, я очень жирный?

— Ну, я бы сказала, что десяток лишних килограммов в тебе имеется. — Мне пришлось покривить душой, поскольку, по моему глубокому убеждению, в Толике никак не меньше двух дюжин лишнего веса.

— Может, без мебели она согласилась бы ко мне переехать?

— Окстись! Люби лучше свою «Тойоту»! Антонину только-только муж бросил, а тут еще ты не вовремя кавалеришь.

— У меня все серьезно, — надулся юрист.

— Ну, если серьезно… Нет, все равно! Зачем тебе женщина в состоянии нищей безысходности? Решится, например, с горя пожить у тебя месяц-другой. Но это же не выход. Давай ей мебель купим, а там она — свободная девушка. Или пан, или пропал! Уверена, не стоит разжигать в Антонине меркантильные интересы.

— Нет в тебе романтики. Только собрался пригреть на груди сиротку…

— Я беспокоюсь, чтобы ты змею на груди не пригрел. О тебе же пекусь. Будет ей и мебель, и свобода выбора. Иди оформляй кредит. Если ты ей небезразличен, то мебель совсем не помеха вашему счастью.

На этой жизнеутверждающей ноте я отправила Толика в бухгалтерию, напомнив, что обретенные документы по сахарному заводу уже должны лежать в тендерном комитете.

Раздав указания, я залезла в Интернет и погрузилась в изучение последних котировок на фондовом рынке. Бесконечные столбики цифр с головой поглотили меня и мое рабочее время до самого обеда.

В перерыве пришлось присоединиться к праздничному столу, накрытому по поводу новорожденного внука. Когда народ понесся докупать ящик шампанского, стало ясно, что на сегодня работы в конторе уже не будет, и поэтому я потихоньку улизнула с банкета. Почему бы, собственно, не наведаться на Салютную и не потолковать с соседями Киселевой?

Хотя, по правде говоря, зачем мне теперь информация об этой женщине? Если статейка про мост — всего лишь глупая выдумка мальчишки-практиканта, то мое расследование теряет всякий смысл. Но, с другой стороны, кто-то же пригласил меня и Верещагина на квартиру к убитой. Спрашивается, зачем?

В дневное время добраться до Пролетарского массива удалось без проблем. Возле подъезда уже знакомой мне хрущевки толпились люди. У многих в руках пестрели сиротливые букетики, а у скамейки прислонились три неказистых похоронных веночка. Этого как раз мне и не хватало! Угодила прямо на похороны. С какой стати ее хоронят только сегодня, если умерла она еще в пятницу? Хотя, наверное, тело не выдавали из-за разных милицейских формальностей. Убийство все-таки…

Ненавижу похороны. Они всегда нагоняют на меня тоску и портят настроение на ближайшие несколько дней. Но нет худа без добра. Здесь сейчас собрались ее друзья-приятели, может, какие-то дальние родственники, коллеги по работе… На таких мероприятиях люди, как правило, друг друга знают плохо, и наверняка все будут потихоньку обсуждать покойницу. Плохо только, что придется выдержать погребальную церемонию до конца. Основные пересуды, как водится, происходят за поминальным столом.

Вскоре подъехал замызганный похоронный автобус. Дешевый, обитый черным сатином гробик. Несколько скупых фраз о тяжелом жизненном пути усопшей, сказанные кем-то из бывших коллег. Ни попа, ни музыки. Немного всплакнули лишь две сухонькие старушки, и то не потому, что были сильно убиты горем, а скорее оттого, что посчитали рыдания неотъемлемым атрибутом любых похорон.

Покойница выглядела неважно. Распухшее лицо застыло в противоестественной гримасе. Жидкие седые прядки выбились из-под косынки. Куцый воротничок платья едва прикрывает след от удавки, обезобразившей шею. Близких родственников, если верить милицейским записям, у нее нет. Хоронят за государственный счет, плюс, возможно, убогие копейки, собранные соседями. Что, если поминок вообще не будет и после кладбища все разъедутся по своим делам? Я забеспокоилась. Квартира после пожара для поминок точно не годится, а за любое плохонькое кафе платить нужно.

Но мои сомнения вскоре развеялись. Несколько мужичков принялись бодро выносить столики из ближайшего детского садика и расставлять их в тенечке под липами. Несколько теток в черных платочках крикливо руководили процессом. Похоже, поминки состоятся. Простой люд свято чтит народные традиции. Надо бы и мне внести свою лепту в поминальный стол.

Похоронная процессия двинулась к автобусу, а я направилась к теткам, занимавшимся организацией застолья.

— Простите, — обратилась я к одной из них, достав из кошелька тысячу рублей, — вот, возьмите деньги на продукты.

Тетка с крупным носом, на котором проступила уродливая сетка лопнувших сосудов, недоверчиво покосилась на протянутую купюру. Судя по выражению ее физиономии, сумма показалась ей не правдоподобно большой.

— А вы кто ей будете? — Она изо всех сил старалась понять, потребует ли прилично одетая девица сдачу.

— Ой, а я ее знаю! — К нам подлетела другая тетка, и я без труда узнала в ней толстую мамашу, чей малолетний отпрыск засек на месте преступления помощника депутата. — Это она труп обнаружила. С ней менты еще долго во дворе разговаривали.

Я кивнула, подтверждая ее слова.

— Вы знали Оксану Тихоновну? — продолжила любопытствовать тетка с носом.

Мне потребовалась пара секунд, чтобы сообразить: Оксана Тихоновна и есть та самая убитая Киселева. Вот ведь нет никакой памяти на имена-отчества!

— Нет, мне не приходилось с ней встречаться… при жизни, я имею в виду, — выдала я чистую правду. — Мы случайно оказались на ее этаже, дверь приоткрыта, внутри пожар… И еще кот орал благим матом, мы даже решили, что в квартире ребенок.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация