Четвертое. Когда меня, отобрав подписку о невыезде, провожали из «розового дома» (здание РУ ФСБ покрашено тошнотно-розовым), я с удовлетворением отметил, что контора деградировала уже бесповоротно. От дежурного, хоть он и держался молодцом, несло, как из винного погреба, несмотря на то, что время еще детское – начало десятого вечера. У дежурного опера глазки тоже были в кучу.
Охренительно! Если такие гопники выполняют роль цепных псов режима, я могу только посочувствовать этому режиму – его уже ничто не спасет. Собственно, недееспособность органов давно уже не является секретом. Все мы наблюдали недавно прелестную картину: в Москве психбольная узбечка целый час ошивалась возле метро с отрезанной головой ребенка и громко обещала взорвать себя. И где были борцы с терроризмом? Не могли справиться с дрожью в коленках, прячась по своим уютным офисам.
После того, как меня задержали по подозрению в том, что я публично призываю к совершению террористических актов, в соцсетях стали спрашивать «зачем». Как правильно отметил Евгений Гильбо, «арест Кунгурова ставит не вопрос «за что?», давно уже в РФ неактуальный, а вопрос – ДЛЯ ЧЕГО?».
Версия 1. СМИ дружно связали репрессии режима с моим участием в клубе (комитете) «25 января». Дескать, органы решили таким образом напугать потенциальных карбонариев, отвратить их от участия в этом премерзком и неблагопристойном сборище. Ну, и тех, кто уже там засветился, типа припугнуть. Если так, то очень хорошо. Во-первых, январисты получили неплохую рекламу, во-вторых, сообщество избавилось от наплыва массы трусов и хитрожопых карьеристов, стремящихся заранее примкнуть к какой-нибудь революционной партийке, чтобы после краха путинского режима оказаться в числе «победителей».
Я был на единственной встрече участников клуба «25 января», состоявшейся (вот же удивительное совпадение!) именно 25 января. 17 февраля оперок тюменского РУ ФСБ А.А. Шолох представил рапорт об обнаружении в якобы моих действиях якобы состава преступления. Поводом к этому послужили якобы «сигналы» от жителей Тюмени Касими Х.Н.о. и Бурмашова С.Н., которые якобы прочли и вознегодовали. 19 февраля на основании этого рапорта и проверки было возбуждено уголовное дело. 24 февраля суд проштамповал санкцию на обыск, который и состоялся 3 марта. Хронология событий показывает, что решение прессануть меня было принято после 25 января. Если бумаги не оформлялись задним числом, то, вероятнее всего, маховик завертелся недели через две после исторических посиделок в стрелковском офисе.
На этом, собственно, аргументы в пользу «январистской» версии и заканчиваются. Ведь, как известно, после этого – не значит вследствие этого. Если с клубом «25 января» я связан лишь двухчасовыми посиделками, то, например, с Центром Сулакшина мое сотрудничество длится уже более полугода, неоднократно я выступал на экспертных сессиях и менее публичных мероприятиях, давал интервью СМИ, делал всякого рода эпатажные заявления типа про пять миллионов трупов. Но почему-то никто не считает, что репрессии против меня – это попытка оказать давление на сулакшинский Центр политической мысли и идеологии. Я бы на месте Степана Степановича обиделся.
Возможно, у властей вызывает какой-то иррациональный страх имя Игоря Стрелкова. Наверное, Бортникову в кошмарных снах видится, как его вытаскивают за ноги из теплой постельки суровые ополченцы с полосатыми повязками на рукавах и волокут к виселице на Красной площади. Возможно, так и будет. Только я с трудом могу представить, что всем этим будет руководить полковник запаса Стрелков. Уж очень он, как бы это сказать, болезненно относится ко всякого рода революционному экстремизму и повстанчеству. Оно и понятно: почти 20 лет давил мятежников на Кавказе, поэтому себя в роли мятежника представить не может даже мысленно. Профессиональная деформация – это вам не шутка. С точки зрения Игоря Ивановича его час пробьет тогда, когда некие либералы совершат мятеж, убьют легитимного Путина и нелигитимно захватят власть. Вот тогда он станет не мятежником, а борцом с мятежом. Но поскольку Путин к тому времени будет мертв, он зачнет бороться не за Путина, а за народную власть. Восстать же против Путина он не сможет принципиально – для него это все равно, что вегану съесть крысу: тот сдохнет от голода, но к крысятине не притронется.
Я об этом могу судить уверенно, поскольку общался с ним лично и довольно доверительно. Но Бортников такой чести удостоен не был – это раз. Страх затмевает рассудок – это два. А боятся тебе, Саша, есть чего, тут уж не спорю. Это какой-нибудь там Дворкович или даже Сурков смогут устроиться при президенте Ходорковском. А всю питерско-чекистскую шушеру погонят из Кремля поганой метлой. И хорошо, если только на пенсию…
Ну так вот, если принять во внимание иррациональный страх илитки персонально перед Стрелковым (а бояться его можно только по причине прогрессирующего дебилизма представителей власти), то сделать а-та-та Кунгурову и таким образом погрозить пальчиком Стрелкову как бы можно. Тут хоть какая-то логика есть.
Хотя искать логику в действиях свихнувшейся, деградировавшей умственно, морально и даже физически власти бессмысленно. Всякий прогнивший режим перед падением ведет себя совершенно безумно.
2016 г.
Предают только свои
Путин «испаряется»
Попробуйте ответить на самый элементарный вопрос: какие политические события происходят в России? Мой вопрос поставил вас в тупик? Так и есть: не происходит ничего. Нет, новостная лента, конечно, заполняется всякой ерундой: кто-то что-то сказал, кто-то это прокомментировал, президент заявил о дальнейшей необходимости наращивания усилий, спикер тут же выразил решимость немедленно претворить пожелания хозяина в жизнь, вожди «оппозиции» что-то невнятно блеют, демонстрируя озабоченность негативными тенденциями, блогеры обнадеживают нас тем, что вот-вот в Америке жахнет кризис, и тогда всем тоже будет плохо, а не только нам.
Собственно событий не происходит – старые начальники не уходят в отставку, потому не появляются и новые лица. Борцуны с режимом не выводят «протестные массы» на митинги и даже не заявляют о создании фронтов, блоков и коалиций. Никто не сажает коррупционеров в клетку (наоборот одну певицу-краснотапочницу недавно амнистировали). Правительство не фонтанирует антикризисными инициативами, ЦБ не анонсирует изменения правил игры в экономике. Все замерло, все законсервировано. А ведь во время кризиса политическая жизнь всегда бьет ключом (кого-то даже разводным по голове).
Несмотря на стремительно приближающуюся дату выборов, все политические партии и электоральные клоуны словно воды в рот набрали, затаились. В стране стоит оглушительная политическая тишина. Это очень напоминает ситуацию в горах, когда на склонах накопились громадные массы снега, готовые сорваться вниз в любой момент, и поэтому все боятся даже чихнуть, чтоб не вызвать лавину.
И вот в этой звенящей пустоте даже самый тихий пук звучит, как выстрел из царь-пушки. Именно в такой ситуации и собрались в одно время в одном месте несколько молодых (и не очень) мужчин, одна дама и кот, чтобы поговорить о том, о сем. Собрались в офисе у Игоря Стрелкова (движение «Новороссия»). Никакого утвержденного списка участников сходки не было. Уже приглашенные на встречу приглашали своих знакомых (меня, например, позвал Андрей Разумовский). Кто-то сам напросился. Кого-то пригласили, но он не захотел прийти. Кто-то захотел, да не смог. То есть никто заранее не знал ни количества гостей, ни состава участников встречи.
