– Так отмените встречу. Заболейте гриппом. В десять утра в понедельник, джентльмены, – говорю я, открывая дверь.
12
Наоми не выказывает особого восторга при виде моей «мазды». По дороге на спортивную арену я рассказываю, что случилось с моей машиной. Она потрясена тем, что в Городе на свободе разгуливают негодяи, способные заминировать мой фургон, чтобы запугать меня и убить Напарника. Она хочет знать, насколько быстро полиции удастся схватить этих ребят и отдать под суд. Она не понимает, когда я объясняю, что, во-первых, полиция не очень заинтересована в их поимке, потому что я – это я; и во-вторых, не может их поймать, потому что эти ребята не оставляют следов.
Она спрашивает, не опасно ли ей находиться в моем обществе. Когда я сообщаю, что под левой подмышкой нашу кобуру с пистолетом, она делает глубокий вдох и отворачивается к окну. Я заверяю, что с нами все будет в порядке. Решив ничего не скрывать, рассказываю ей о своем последнем офисе и о том, как в него швырнули бутылку с зажигательной смесью. Нет, полиция тогда тоже не нашла злоумышленников, причем не исключено, что копы сами приложили к этому руку. Или они, или наркоторговцы.
– Неудивительно, что ты отпугиваешь женщин, – замечает Наоми.
Так и есть. Большинство моих знакомых пугаются уже на ранней стадии и предпочитают найти кого-нибудь другого. У самой же Наоми глаза блестят, ей, похоже, нравится чувство опасности. Да и на бои без правил она попросилась сама.
Используя связи, я беру билеты на хорошие места в третьем ряду от ринга. Потом покупаю два пива, мы усаживаемся и начинаем разглядывать публику. В отличие от зрителей в театре или кино, в опере или консерватории, и даже на баскетбольном матче, сюда посетители приходят уже изрядно заведенными и многие – навеселе. Народу сегодня много, тысячи три-четыре, и я удивляюсь, как быстро завоевывают популярность смешанные единоборства. И еще я думаю о Тадео, талантливом парне, который сейчас сидит в тюрьме, а должен упоминаться в первой строчке сегодняшней программки. Суд над ним состоится совсем скоро, и он по-прежнему ждет от меня чуда и верит, что мне удастся вытащить его и он будет свободным человеком. Я подробно рассказываю Наоми о том вечере, когда Тадео напал на рефери и завязалась массовая драка. Старчер считал, что это было круто, и хочет опять прийти сюда.
Она считает это плохой идеей.
Тренер узнает меня и останавливается поболтать. Его подопечный весит 150 фунтов, дерется во втором поединке и победил в последних шести. Разговаривая, он не сводит глаз с Наоми. Ее удивительная красота и элегантный наряд притягивают множество взглядов.
Тренер говорит, что у его парня есть будущее, но ему нужна поддержка. Поскольку я считаюсь крутым адвокатом с большими, во всяком случае для этого мира, деньгами, меня рассматривают как человека, способного устроить карьеру бойца. Я обещаю вернуться к этому разговору, когда посмотрю пару его боев. Тренер спрашивает о Тадео и печально качает головой. Какая потеря!
Когда зал забивается до отказа, свет гаснет и публика приходит в неистовство. В клетке появляются два первых бойца.
– Ты знаешь этих ребят? – возбужденно спрашивает Наоми.
– Да, они без особых талантов, обычные драчуны.
Звучит гонг, бой начинается, моя маленькая темпераментная учительница подается вперед, и ее восторженный крик утопает в реве толпы.
13
В полночь мы сидим в тесной кабинке дешевой пиццерии. Мы несколько раз дотронулись друг до друга, держались за руки и, похоже, испытываем взаимное притяжение. Во всяком случае, я надеюсь, что оно взаимное. Наоми грызет ломтик пеперони и без умолку болтает о главном поединке – кровавой схватке тяжеловесов, которая завершилась впечатляющим удушающим захватом. Побежденный долго не мог подняться с татами. Наконец она переходит к похищению и пытается выяснить, что мне известно. Я объясняю, что ФБР продолжает копать и я пока ничего не могу сообщить.
А было ли требование о выкупе? Пока не могу сказать. Есть ли подозреваемый? Не в курсе. А что Старчер делал на стоянке грузовиков? Ел мороженое. Мне хочется рассказать ей подробнее, но сейчас еще не время. Может, позже, когда все успокоится.
Мы подъезжаем к ее дому, и она говорит:
– То, что ты носишь оружие, вряд ли способствует развитию отношений.
– Понятно. Я могу его потерять, но оно всегда будет под рукой.
– Не уверена, что мне это импонирует.
Мы молчим, пока я заруливаю на стоянку возле ее дома.
– Мне очень понравился сегодняшний вечер, – наконец говорит она.
– Мне тоже. – Я провожаю ее до двери. – А когда мы снова увидимся?
Она чмокает меня в щеку и отвечает:
– Завтра в семь вечера. Здесь. Я хочу посмотреть один фильм.
14
Напарник забирает меня в новеньком взятом напрокат фургоне с яркой надписью, выведенной на обоих бортах зеленым и оранжевым: «$19.95 в день за любой пробег». Прежде чем забраться в салон, я внимательно осматриваю его со всех сторон.
– Впечатляет.
– Я знал, что тебе понравится, – с ухмылкой отзывается он. Одежда скрывает бинты, и о его ранах ничто не напоминает. А сам он слишком горд, чтобы говорить о боли.
– Похоже, нам придется к этому фургону привыкнуть. Страховая компания тянет резину, да еще месяц уйдет на то, чтобы оборудовать новую машину под себя.
Мы едем по центру Города и похожи на обычных грузчиков, доставляющих мебель. Он останавливается перед зданием мэрии и паркуется в неположенном месте. Арендованный фургон с такими яркими надписями наверняка привлечет внимание целого отряда дорожных полицейских.
– Я разговаривал с Мигелем, – сообщает Напарник.
– И как все прошло? – спрашиваю я, берясь за ручку дверцы.
– Нормально. Я просто объяснил, что к чему, сказал, что на тебя наехали крутые парни и тебе нужна защита. Он пообещал обо всем позаботиться, и это меньшее, что они с ребятами готовы для тебя сделать, и все в таком роде. Я подчеркнул, чтобы никакого насилия, надо просто передать дружеский привет Крепышу со Стилетом, и они все поняли.
– А что ты сам об этом думаешь?
– Может сработать. У Линка сейчас, по понятным причинам, силы не те. Многие разбежались. Сомневаюсь, что оставшиеся захотят связываться с бандой нарко-торговцев.
– Посмотрим. Вернусь через полчаса.
Вуди отменил поездку в Вашингтон и вместе с Моссом ждет меня в кабинете. После выходных вид у обоих неважный. Сегодня понедельник, и моя задача сделать так, чтобы и вся неделя оказалась для них не лучше. Никаких рукопожатий, никакого формального обмена любезностями, никакого предложения чашки кофе.
Я сразу беру быка за рога:
– Итак, вы готовы к сделке? Да или нет? Я хочу получить ответ прямо сейчас, и если этот ответ мне не по-нравится, то я просто перейду на другую сторону улицы в редакцию «Кроникл», где на рабочем месте уже ждет ваш любимый репортер Вердоляк.
