– Не стреляй, командир. Свои, – услышал он тихий шепот. – Это я, Мираж. Целик со мной.
– Догнали? – спокойно спросил Бриг. – Что с машиной?
– Автоматчиков убрали. Машина на ходу, – доложил Мираж. – Все ровно прошло, командир. С одним даже побеседовать успели.
– И что? – поторопил Бриг.
– У входа в бункер пять человек. Два боевика, спец по электронике, переводчик и главарь, – доложил Мираж.
– Отлично. Значит, внутри всего двое. Что ж, можно начинать действовать, – решил Бриг. – Тол, твое время пришло. Обходи слева и стреляй на поражение.
Дважды Толу повторять не пришлось. На последней фразе он уже начал движение. Отойдя от позиции на несколько метров, Тол ползком двинулся к ледяной гряде. Зашел противнику точно в тыл и выпустил очередь в затылок боевика, который прятался за телом Ягудина. Одновременно с этим выстрелили Целик и Чип. Все три боевика, покинувшие укрытие, были обезврежены. Главаря по-прежнему не было видно.
– Придется идти внутрь, – произнес Бриг. – Главного выкурить не удалось.
– Командир, разреши мне пойти! – воскликнул Тол. – Внизу он оставаться не может. Значит, у люка засел. Я попытаюсь пробраться через проход и вырубить его.
– Отставить, – остановил его Бриг, понимая, насколько велик риск. – Я пойду.
– И кто вместо тебя будет потом все это дерьмо разгребать? – полушутя, полусердито спросил Тол. – Думаешь, если тебя убьют, нам легче станет?
– Решил приказ командира обсудить? – жестко спросил Бриг. – Или боишься, что не справлюсь?
– Да при чем тут это? – смутился Тол. – Я ж за дело беспокоюсь. Задачу кто выполнять будет?
– Ты и выполнишь, – лаконично ответил Бриг и, смягчившись, добавил: – Я не дам себя подстрелить. Не беспокойся раньше времени.
На этом спор был закончен. Бриг перезарядил автомат и пополз вперед. До входа в расселину оставалась какая-то пара метров, когда в проеме показался человек. Руки подняты вверх. На чистом русском языке он выкрикнул:
– Не стреляйте! Я свой!
Бриг замер. Стоявший перед ним был одет в форму российского солдата. Лицо осунувшееся, испуганное. Колени подгибаются.
– Этот еще откуда взялся? Вроде бы не из молокососов, а видать, необстрелянный, – сердито буркнул Тол, которому ситуация нравилась все меньше и меньше. – Кто такой?
– Я свой, – повторил солдат. – Не стреляйте.
– Если свой, чего встал, как столб? – выкрикнул Тол. – Двигай сюда.
– Я на мушке, – послышался ответ. – Там Фархад и Рубицкий. Сделаю лишний шаг – пристрелят.
– Кто такой Фархад? – задал вопрос Тол.
– Он у них главный, – отозвался солдат. – Выпустите его.
– Молодой, а шустрый, – прокомментировал Чип. – За шкуру свою трясется.
– И ты бы трясся, – заметил Тол и крикнул: – Сам кто будешь?
– Я с погранзаставы. Заложник, – отозвался солдат.
– Интересно, зачем его сюда притащили? – задумчиво произнес Чип.
– Да уж не за красивые глаза, это точно, – отозвался Целик.
– Думаешь, если мы выпустим твоего Фархада, он оставит тебя в живых? – едко спросил Тол.
– Он обещал. Пригоните вездеход и отойдите на пятьдесят метров. Фархад уйдет, и все останутся целы, – заявил солдат.
– Как тебя звать?
– Акимкин я. На «Трилистнике» служил.
– Почему же служил? Ты вроде не помер еще, – съязвил Тол, вспоминая фамилию предателя, которую полковник перед смертью сообщил Бригу. – А вот командиры твои уже в мир иной отправились. Не твоих ли это рук дело?
– У вас неверная информация, – занервничал солдат. – Я не хотел, меня заставили. Я всего лишь сообщил им позывные. Я могу все объяснить. Только освободите меня.
– Это непременно, – хмыкнул Тол. – Вот сейчас шнурки поглажу и помчусь освобождать.
Внезапно за спиной Акимкина появилась другая фигура. Черная маска, натянутая на лицо, резко контрастировала с белизной снега. Резким движением приставив оружие к виску Акимкина, человек в маске выкрикнул на ломаном русском:
– Довольно болтовни! Вездеход сюда, живо! Иначе ему конец!
Бойцы отряда «Шельф» мгновенно подобрались. Три автомата и одна снайперская винтовка развернулись и нацелились на террориста. Бриг, воспользовавшись ситуацией, продвинулся еще на метр вперед. Теперь он лежал почти вровень с выходом.
– Послушай, как тебя там? Фархад? – решительно начал Тол. – Подумай сам, сколько времени займет перегон транспорта. Твой вездеход мы взорвали вместе с твоими людьми. Наш транспорт стоит у «Трилистника». Чтобы туда добраться, потребуется больше часа. И все это время ты будешь держать на мушке этого несчастного?
– Не твое дело, – оборвал его человек в маске. – Мне нужен вездеход, и ты его доставишь. Времени у тебя – час.
– А если нет, то что? – нагло заявил Тол. – Убьешь предателя? Неужели ты всерьез думаешь, что он для нас такая уж большая потеря?
– Там, внутри, мой человек. Сделаешь глупость, и он взорвет дверь в бункер. Тогда твои люди умрут. Дашь им умереть? – невозмутимо заявил террорист.
– Русский солдат готов умереть за Родину, – лаконично ответил Тол.
– Громкие слова. Вы, русские, любите разбрасываться громкими словами: – В голосе террориста послышалось пренебрежение. – Однако я здесь. Как думаешь, кто мне в этом помог?
Тол в бессильной ярости заскрежетал зубами. В словах террориста была правда. Их предал русский, и возразить на это заявление Толу было нечего. Почувствовав настроение Тола, террорист рассмеялся. На долю секунды он потерял бдительность, и этим воспользовался Бриг. Вскочив, он кинулся на террориста, сбивая с ног и его, и заложника. Пистолет, приставленный к голове Акимкина, отлетел в сторону.
Бриг обхватил террориста, оттаскивая его в сторону. Потеряв равновесие, террорист выпустил Акимкина и вцепился Бригу в горло. Сцепившись мертвой хваткой, они покатились по снежному насту. К ним тут же бросился Тол. Ударом ноги он отправил террориста в нокаут. Целик скрутил Акимкина. Чип и Мираж ворвались в ледовый проход, стреляя на ходу. Последний террорист, сраженный шквалом пуль, упал лицом в снег, так и не приведя в исполнение угрозу главаря. Тол и Бриг орудовали над бесчувственным телом террориста, связывая его по рукам и ногам. Через несколько минут все было кончено.
Глава 11
Мираж сидел возле люка, открывающего доступ к лестнице, по которой не так давно спустились его товарищи. У дальней стены примостились связанные пленники: главарь террористической группировки Фархад и предатель Акимкин. Время от времени Акимкин пытался заговорить, находя все новые и новые оправдания своему поступку. Фархад презрительно сплевывал всякий раз, как только Акимкин открывал рот.
