Боевых роботов с ИИ в Империи отродясь не водилось, а вот подогнать вашу боевую тройку или четверку под понятие биоробота дипломатам удалось. Всего в Империи служит около полутысячи сынов и дочерей императора с симпантами. Пятая часть из них лететь по самым разным причинам не может. Так что поздравляю, вы на борту. Даже недоучившаяся и молодая боевая группа лучше, чем ничего. Ну а факультет закрывается за отсутствием учеников. Вешаем на воротах КПП надпись «все ушли на фронт», – через силу улыбнулся офицер.
– Да, еще важная информация. Вместе с нами сдают экзамен еще две гуманоидные цивилизации, попавшие, как и мы, по каким-то своим причинам в тупик развития и желающие получить свой второй шанс. Они не будут воевать или даже соперничать с нами, просто кредиторы зачем-то решили устроить испытание для всех в одном месте и в одно время. Нам запрещено помогать или мешать их испытанию и наоборот. Вот такие дела. Есть еще вопросы?
– Так точно! – Встал с места Илья. – Когда старт, господин старший центурион?
– Двенадцатого апреля, курсант, – ответил Максимов. – Император считает, что эта дата должна быть для нас счастливой. И вот об этом нам сейчас следует поговорить подробно. Времени осталось совсем мало, учебную программу приходится менять самым решительным образом, чтобы суметь еще хоть немного вас натаскать. Впереди у нас будет два очень веселых месяца на полигонах…
Максимов не соврал. Следующие два месяца Илья запомнил надолго. Теоретических занятий оставили самый минимум, зато уж практикой занялись всерьез. Марш-броски, стрелковая подготовка, ножевой бой, рукопашная. Илья хорошо помнил последнюю речь Максимова, и усиленные занятия по последним двум дисциплинам навевали курсанту грустные мысли о том, что боеприпасов в реальном бою будет мало. Ладно, это еще цветочки… Иногда у Ильи возникало ощущение, что их готовят как камикадзе, для полета в один конец. Разучивать посадку и сложный пилотаж не нужно, главное подняться в воздух, найти цель и направить машину в пикирование, не промазав мимо широкой палубы авианосца. В ушах каждый вечер не проходил назойливый гул, временами сменяющийся мертвой тишиной – грохот выстрелов не смолкал в течение всего дня. Курсанты отстреливали какие-то немыслимые горы боеприпасов. Новое вооружение не изучалось толком никак. Типовое упражнение: вот тебе, курсант, ручной реактивный огнемет ценой в автомобиль бизнес-класса. Целиться следует так, стрелять эдак. Как он устроен? Да зачем тебе это знать? Лучше отстреляй сейчас за пару часов двадцать штук для закрепления навыка. А завтра повторим.
Илья про себя только головой качал, вспоминая, как их раньше гоняли по теории, прежде чем вывезти на реальные стрельбы. Или, скажем, занятие по ножевому бою. Еще пару месяцев назад инструктор долго распинался о способах защиты, о психологии схватки и оценке противника, о том, как выдерживать нужный темп и расстояние. Сейчас все было по-другому – вот вам пять приемов на все случаи жизни, которые наиболее эффективны. Выучите их до полного автоматизма, а об остальном забудьте, все равно не успеете освоить. И так во всем. Максимов был кругом прав. Раньше их учили военному делу, а теперь лишь наскоро натаскивали. Илье это все весьма не нравилось, но что он мог поделать? Попала белка в колесо – пищи, но беги. Он и бежал, вместе с Лодой и Карри.
Дни улетали стремительно, и ничего с этим нельзя было сделать. Впереди была полнейшая неопределенность. Кто их противник, какова будет их роль во время испытания? Нет ответов. Максимов только отмахивался от неудобных вопросов – дескать, наше дело десятое, что прикажут, то и сделаем. И вообще, не бойтесь, с нами будет бравый спецназ дивизии «Меч» – лучшие бойцы Земли. Не великая война, не кинут как пятнадцатилетних пацанов под танки свободных наций, сдюжим. Только Илья за год в армии уже кое-что про нее успел понять, чтобы не питать ненужных надежд. Ага, спецназ, конечно. Плавали, знаем. Спецназ крут, слов нет. Только вот и берегут его в бою больше, чем бойцов-недоучек.
Скафандры осваивали уже в конце марта. Ну, как скафандры? Что-то вроде того. Встроенная в шлем кислородная маска, легкая, но чрезвычайно прочная ткань сплошного гибкого комбинезона, системы нагрева, охлаждения и теплоотвода, энергетическая батарея, компьютер. Звучит сложно, но сделано с умом. Все легкое, удобное, управление понятно интуитивно с первого объяснения. На теле сидит великолепно. Просто чудо какое-то. Кое-что прояснилось после того, как Максимов однажды обмолвился о том, что скафандры делали Киннеры по особому заказу Империи.
– Вы даже представить не можете, сколько это стоило, – покачал головой старший центурион. – Думаю, пару танковых дивизий с ноля за эти деньги можно создать. Последние резервы на вас император тратит, цените.
Интенсивная подготовка выжала Илью настолько, что старт экспедиции он принял почти с радостью. Лода и Карри были с ним согласны, они тоже вымотались не меньше хозяина. Все прошло достаточно буднично. Выстроили их вечером десятого апреля на плацу, зачитали приказ. Потом посадили в автобусы и повезли на космодром. Впрочем, основного комплекса зданий центрального космодрома Илья не увидел. Уже ночью автобусы подкатили к воротам в сплошном заборе с доброжелюбно блестевшей в свете фонарей спиралью Бруно поверху. За воротами открылось поле с орбитальными челноками. Илья видел их раньше в сети – толстые цилиндры с короткими треугольными крыльями и небольшим хвостовым оперением. В задней части челноков видны приплюснутые утолщения двигателей Бейла и сопла реактивных двигателей. Носовая часть вместе с кабиной пилотов откинута вверх, открывая слабо подсвеченный светодиодами провал грузового входа. Максимов молча махнул рукой на ближайший челнок – вам туда. Следом за грузовым отделением, в котором какие-то мрачные мужики в серой униформе молча крепили к стенам и полу металлические контейнеры, открылся пассажирский отсек. Там было неожиданно неплохо. Тепло, светло, чисто. Спинками к правой и левой стенкам отсека, впритык друг к другу, стояли широкие мягкие кресла, смутно напоминавшие Илье то ли зубоврачебные, то ли массажные. Никаких иллюминаторов, естественно, не было, просто глухие стенки отсека. По команде Максимова курсанты сели и пристегнулись, как показано в инструкции.
– Взлет через двадцать минут, – проинформировал курсантов старший центурион. – Отдыхайте пока.
Курсанты заворочались, устраиваясь поудобнее. Илья опустил голову на подголовник, расслабился и удобно вытянул ноги. «Кто как, а я буду спать, – подумал он. – Все равно ничего интересного не увижу, а за последние пару суток удалось лишь часа четыре покемарить».
Момент взлета Илья почувствовал и проснулся. Двигатели гудели, тело наливалось тяжестью, видимо, челнок брал разбег по взлетной полосе. Затем перегрузка исчезла, двигатели заработали тише, Илья различил легкий звон включившихся генераторов л-поля. «Взлетели», – отстраненно подумал парень и снова провалился в сон. Снился родной Арнинск, Юля Снигирева. Затем вдруг мирные картины во сне сменил какой-то трэш. Илья в военной форме с автоматом зачем-то метался между рядов каких-то наполовину обгорелых садовых домиков, напоминавших разрезанные пополам опрокинутые бочки. Ему срочно надо было найти какого-то парня в зимней одежде. Зачем? Непонятно. «Там он гад, на площади», – закричала на ухо внезапно возникшая рядом Карри. Илья, передергивая затвор автомата, рванул вперед, туда, где виднелось открытое пространство, на котором возвышался чей-то памятник, и… проснулся.
