Гартинг подумал, что чутье не подвело Рачковского. Что может быть лучшим прикрытием для поездки террориста в Египет, чем свадебной путешествие молодого респектабельного джентльмена со своей очаровательно женой? А раз так, то у него действительно было в обрез времени для того, чтобы привести распоряжение Петра Ивановича в жизнь.
Убить Фаберовского немедленно он не находил способа. Ему оставалось только проследить за поляком и попытаться прикончить его в поездке, дождавшись удобного момента.
Выйдя из дома Фаберовского, Гартинг заметил коляску, стоявшую прямо напротив калитки на противоположной стороне Эбби-роуд. В коляске сидел молодой джентльмен в лощеном цилиндре и с недовольным выражением лица выслушивал отповедь женщины, стоявшей на мостовой с корзинкой в руках.
— А что касается ваших отношений с миссис Фейберовской, то над вами потешается уже половина Лондона. Ну, если не половина, то по крайней мере все лондонские врачи! Говорят, что о том глисте, которого вы открыли в прошлом году и на название которого в мою честь я рассчитывала, была опубликована в «Ланцете» ваша статья, где он называется Ascaris Penelopi! Да будет вам известно, доктор Гримбл, что никому не позволено так откровенно пренебрегать чувствами Барбары Какссон!
— Умоляю вас, Барбара, отойдите, — зашипел на нее Гримбл. — Вы привлекаете ко мне внимание.
Какссон переложила корзинку в левую руку и назидательно ткнула указательным пальцем освободившейся руки в сторону доктора:
— Энтони, ваше поведение недостойно британского джентльмена. В чем испачканы ваши штаны?
— Я лазил на дерево, но оттуда тоже ничего не видно, — оправдывающимся голосом ответил Гримбл, вжимаясь в угол кожаного сиденья.
— Когда младший сын полковника Маннингема-Буллера лазил на дерево, чтобы подглядывать за соседскими девочками, я без раздумий порола его розгами! — сказала мисс Каксон и погрозила Гримблу пальчиком. — Немедленно уезжайте домой, скверный мальчишка!
— Тиш-ш-ше, Барбара! Умоляю, тиш-ш-ше!
— Сколько можно, Энтони! — Какссон попыталась дотянуться до Гримбла, но он лишь сильнее вжался в сиденье и даже подобрал ноги. — Не будьте же идиотом. Торча здесь под окнами у миссис Фейберовской, вы ничего не добьетесь, поверьте мне.
— Как же по-вашему я должен действовать?
— Ничто так не задевает женщину, как пренебрежение и невнимание. Уж я то знаю это, Энтони. Покажите этой мерзавке, — мисс Каксон обернулась в сторону дома Фаберовского и проследила удивленным взглядом за вышедшим из калитки и вставшим неподалеку от экипажа Гартингом, — покажите ей, что вам совершенно наплевать на нее, что вы можете увлечься другой женщиной, которая значительно лучше ее, например, мною.
— Но как я могу вами увлечься, Барбара?! — искренне изумился Гримбл. Что-то похожее на улыбку впервые со времени возвращения Фаберовского промелькнуло на его губах. — Что вы, право, такое несете? Я же люблю Пенелопу!
У мисс Какссон от ярости затряслись губы, она скрипнула зубами и процедила, не разжимая челюстей:
— Дурак! Вы еще пожалеете, что отвергли мою любовь! Я расскажу все мистеру Фаберовскому и он сделает из вас при помощи своего нового ружья и картечи краснож… — она перевела дыхание, — бесхвостого павиана, когда вы очередной раз будете висеть на ветке у него под окном!
Мисс Барбара Какссон круто повернулась, вошла в калитку дома и с треском захлопнула ее. Гримбл с облегчением вздохнул, но тут его внимание привлек стоявший у самого экипажа Гартинг.
— Простите, доктор Гримбл, что я обращаюсь к вам, не будучи вам представлен…
— Кто вы такой, что выходите из дома моей невесты?! — набросился на него доктор.
— Простите, сэр? — поднял брови Гартинг.
— Мисс Пенелопа Смит была когда-то моей невестой, — доктор Гримбл даже привстал в коляске.
— Насколько я понял, она теперь жена мистера Фаберовского.
— Да, но мне обещали, что скоро она станет его вдовой. Он истощит свои силы в чрезмерных любовных утехах и сдохнет как собака, когда его ослабленный организм поразит какая нибудь холера или чахотка! — Гримбл встал во весь рост и простер правую руку к небу, словно какой-нибудь библейский пророк, но тут смысл слов об «любовных утехах» дошел до него и он, сразу угаснув, опустился на сиденье.
— Почему бы вам самому не ускорить этот процесс? — спросил Гартинг, облакачиваясь на блестящее лакированное крыло коляски. — Не оставляя поляку время для любовных утех.
— То есть как? — встрепенулся Гримбл.
— Разрешите мне сесть к вам в экипаж, — не дожидаясь разрешения, Гартинг забрался в коляску и поместился рядом с Гримблом. — Обсуждать подобные дела, стоя посреди улицы, не годится.
— Да-да, конечно, если вам куда-нибудь надо, я могу вас подвезти.
— Подвезите меня к ближайшей станции подземки. В этой глуши так долго дожидаться кэба.
— Так что вы, мистер … — начал доктор Гримбл, когда экипаж тронулся.
— Мистер Штайнер, сэр.
— Так что вы, мистер Штайнер, говорили об ускорении? — Гримбл почувствовал, что силы возвращаются к нему. — Ведь его уже пытались убить сразу после венчания, но он выжил.
— Вы пытались?
— Нет, другие женихи Пенелопы. Они наняли громил и те избили его до полусмерти прямо перед этим крыльцом.
— Если беретесь избивать, то делайте это до смерти, — посоветовал Гартинг. — Кстати, если вы дожидались, пока Фаберовский издохнет от любовных упражнений, то зачем вы следили за его домом? Надеялись увидеть его агонию? Но за пятнадцать лет моих неустанных трудов на любовном ристалище я все еще слишком далек от смерти.
— Но вы не знаете Пенелопу!
— Нет, но все еще можно исправить. И не надо так дергаться, посмотрите, вы ногтями порвали кожу на сиденьи. Так зачем вам понадобилось следить за поляком?
— Иногда я готов своими руками убить его!
— Вы уже знаете, как будете осуществлять свою затею? — Ландезен положил интимным жестом руку в лайковой перчатке доктору на плечо. Доктор Гримбл отодвинулся и с подозрением оглядел еврея.
— Вы, случаем, не из полиции?
— Наоборот, мои цели совпадают с вашими.
— Вы тоже хотите жениться на Пенелопе? — напрягся Гримбл.
— Что вы! — замахал руками Гартинг. — Эта женщина не в моем вкусе. Англичанки слишком холодны и рассудочны. Полагаю, вашему поляку вовсе не грозит смерть от половых излишеств. Но давайте к делу. Мне нужен мертвый Фаберовский, а вам — его вдовушка. Мы можем заключить с вами союз. Кстати, хочу вам сообщить важную вещь: послезавтра наши молодожены отбывают в свадебное путешествие. Это значит, что нужно торопиться.
— Но куда они уезжают?
— Мне этого сказано не было. Полагаю, что конечной целью их путешествия должен стать Египет, но туда они не должны добраться. Так вы готовы заключить со мной союз против мистера Фаберовского?
