Глава двадцатая
Дубовой торжествует
Широкий солнечный луч, тянущийся от окна к подушке, растревожил сладко спящую Ольгу. Она проснулась и лежала, не открывая глаз: было интересно разглядывать собственные веки изнутри. Пронизывающе яркий солнечный луч наполнял их теплым красноватым светом. Ольга с любопытством изучала мельчайшую сеточку кровеносных сосудов, питавших ее веки кровью.
«Живая», — весело подумала она и открыла глаза. Постель была пуста: Олег, вероятно, хлопотал на кухне. Ольга прислушалась. Из кухни доносилось довольное урчание закипающего чайника, дружно выстрелили тосты. Шумно потянула носом — остро пахло жареной яичницей с копченым салом. Легкий танцующий запах щекотал ноздри, будил аппетит, прогоняя остатки сна.
Жизнь хороша, когда о тебе есть кому позаботиться, когда ты кому-то нужна, — эта светлая мысль грела и придавала сил. Ольга легко вскинула ноги и выпрыгнула из постели.
— Кушать подано, госпожа Бастилия! — провозгласил Олег, заглядывая в спальню.
— Ура! — Ольга подскочила к нему и звонко чмокнула в чисто выбритую щеку. — Я готова, господин главный флибустьер!
За завтраком они с Олегом дурачились напропалую, давились тостами и хохотали. Казалось, их жизнь вступила в новую фазу, фазу счастливой влюбленности и чистого счастья.
«Все-таки расставание не всегда плохо», — думала она, провожая Олежку на работу.
— Пока, Бастилия, — клюнул он ее в щеку.
— Отставить, господин флибустьер! Мне разонравилось новое прозвище. Зови меня по старинке Мегрэссой: меня это вдохновляет, — весело приказала Ольга.
— Слушаюсь, моя любимая Мегрэсса, — в тон ей ответил Олег и вышел из квартиры.
Ольга позвонила Стасу, поинтересовалась новостями, о ночном разговоре она решила до поры до времени не заикаться. Дубовой хмуро заявил, что расследование ведется должным образом, и помощь Ольги ему не требуется.
— Беседую с мужем жертвы, по твоему совету, — добавил он и положил трубку.
— Индюк надутый, — ворчала Ольга, наливая себе кофе. — Ему, видите ли, моя помощь не требуется. Это мы еще посмотрим, кто кому больше нужен. — Впрочем, Палева сознавала, что Дубовой ей помогает гораздо чаще, нежели она ему.
Одеваясь, Ольга набросала план действий.
Первым делом ей нужно переговорить с секретарем Массимо Фандотти, Игорем. Секретарь — лицо, приближенное к «императору» и посвященное во многие частности, о которых ближайшее окружение зачастую и не подозревает.
Второе — интуиция подсказывала ей, что встреча с Натальей Погодиной может частично прояснить странный ночной звонок Виктории Трамм. Прежде чем нанести визит чудаковатой литературной даме, Ольге хотелось подробно расспросить ее ближайшую подругу: та должна была узнать о бреднях Виктории первой.
А третье, и наиболее важное, — разговор с самой госпожой Трамм. Если она даст достоверные показания, Ольга сможет снять подозрения с Массимо Фандотти и освободить его из-под стражи. Откровенно говоря, остаться без обещанного синьором Фандотти гонорара, ей не улыбалось. «Как ни крути, а деньги в умеренных количествах полезны для здоровья», — любила повторять Мегрэсса, любовно пряча «кровные» в маленький никелированный сейф.
Созвонившись с Залесским, Ольга договорилась с ним о встрече в главном офисе «Космиты» на Новом Арбате.
На улице подморозило, и стеклянные лужи натужно трещали под напором толстых зимних ботинок. Возле метро толпы людей с озабоченными лицами неслись навстречу друг другу, не замечая ни бесшабашно искрящегося солнца, ни сладкого вкуса морозного воздуха. Ольге всегда казалось, что у мороза есть привкус, похожий на сладковатый, свежий аромат мандаринов. Добравшись до места, она шла не торопясь прогулочным шагом — встреча назначена на девять, значит, у нее в запасе оставалось еще двадцать минут. Ей хотелось впитать в себя как можно больше солнца, такого редкого поздней осенью.
Головной офис «Космиты» располагался в большом десятиэтажном здании, грозно сверкавшем строго симметричными поясами тонированных стекол. Ольга вошла в фойе, где ее удостоверение внештатного сотрудника милиции было подвергнуто скрупулезному анализу двумя мордатыми детинами в серых костюмах. Обнюхав корочки со всех сторон, они неохотно пропустили ее в здание компании.
Игорь Залесский встретил ее у пузатого стеклянного лифта. Он улыбался, но улыбка на его безжизненном лице с печальными глазами выглядела странно, будто лицо и губы жили отдельной жизнью — глаза говорили: «все плохо», а голливудский оскал тщетно пытался убедить вас в противоположном.
Идя по длинным коридорам, освещенным мертвенным светом люминесцентных ламп, Ольга отметила, что люди, попадавшиеся ей навстречу, выглядят растерянными и подавленными. Атмосфера тревоги и депрессии носилась по извилистым переходам громадного здания.
— Невесело у вас тут, — буркнула Ольга в спину быстро шагавшего Залесского.
— И вы заметили? — огорченно произнес он, оглядываясь. — А что говорить о клиентах? Настроения панические. Мы на грани дефолта. Понимаете, о чем я?
— Чего уж тут непонятного. Плохие вести разносятся со скоростью света.
Залесский печально вздохнул. До роскошной приемной, обшитой мореным дубом и заставленной грудами дорогой оргтехники, они дошли молча.
Секретарь усадил Ольгу на пухлый диван, отключил телефоны и принялся готовить кофе — о своих профессиональных обязанностях он не забывал даже в отсутствие босса. Высокий, стройный, с аристократическими чертами лица, в безукоризненном костюме, Залесский походил на кинозвезду. Гладкие черные волосы, собранные в хвост, делали его похожим на лису, и не было в нем ни капли мужественности. По-женски холеный и изнеженный, он, вероятно, мог вызвать у кого-нибудь желание заботиться о нем, как о домашнем любимце редкостной дорогой породы, — любоваться, лелеять, баловать.
«Абсолютно не в моем вкусе», — определилась Ольга и вслух сказала:
— Игорь, думаю, вы в курсе, что синьор Фандотти взят под стражу. Его обвиняют в убийстве, конечно же, хорошо вам известной Милены Валито. Обвинение серьезное. Но я не верю в это и хочу помочь вашему боссу избежать незаслуженного наказания. Полагаю, что и вы хотите ему помочь. Для этого вам надо всего лишь ответить на несколько моих вопросов. Но ваши ответы должны быть, естественно, абсолютно откровенны, иначе в них не будет никакого смысла, а ваш босс так и останется за решеткой.
Залесский молча поставил перед Ольгой чашку горячего черного кофе и сел напротив. Казалось, он напряженно обдумывает сказанное. Детектив терпеливо ждала.
— Не знаю, имею ли я право… — наконец произнес он. — Но если вы говорите, что это может помочь синьору Массимо, я к вашим услугам. Спрашивайте.
— В первую очередь, меня интересуют отношения синьора Фандотти с семейством Валито. — Ольга достала диктофон.
Секретарь на секунду задумался, потом сказал:
