— В эфире, — ответил Коновалов и приготовился к самому худшему.
— Вам надо срочно прибыть в управление. Отпуск отложите.
— Вас понял, буду, — ответил он и выключил рацию.
Татьяна тяжело вздохнула и начала укладывать вещи в шкафы. Она привыкла к его долгим, опасным командировкам, ночным вызовам и срочным откладываниям отпусков. Такая у него была служба.
Алексей подошел к жене, обнял ее за плечи.
— Ты прости, но, видимо, и этот отпуск ты проведешь без меня.
— Я понимаю, — ответила Таня, — ты не можешь отказаться.
— Да, — он опустил голову, — но, может, это не командировка, а срочный вызов на пару дней. Какой-нибудь придурок захватил автобус или самолет, и надо его уничтожить. Как только станет ясна цель вызова, я тебе перезвоню и сразу приеду.
— Ладно, езжай, мы сами доберемся. На перроне найму носильщика, а возле входа в здание вокзала отец меня встретит. Он, наверное, приедет на машине, так что доедем, не волнуйся.
— Возьми деньги и билеты, — Алексей вынул из портмоне толстую пачку купюр (в то время денег было море, а в магазинах пусто) и передал жене.
До отправки осталась одна минута и по вагонам объявили, что провожающим следует выйти на перрон, а пассажирам занять места в креслах и пристегнуться. Во время разгона поезда запрещалось стоять в купе или ходить по коридорам.
— Как в самолете, — заметил Алексей. — Ну ладно, до свидания. — Он поцеловал жену, дочку и направился к выходу. Он вышел на перрон, а массивные, герметические двери захлопнулись за ним и разделили его жизнь на две части. Он снаружи подошел к окну и в последний раз взглянул на свою жену и ребенка.
Таня подняла Анечку, и та, увидев папу за толстым стеклом, улыбнулась и помахала ему ручкой. Татьяна что-то говорила ей, указывая на Алексея, но слов ее не было слышно. Потом они сели в кресло, жена поудобней усадила дочь на руки и пристегнулась.
Поезд тронулся и начал плавно набирать скорость. Окна поплыли перед взором Коновалова, и он увидел в соседнем купе молодую женщину, с таким же, как и Анечка, годовалым ребенком-девочкой. Они сидели в кресле и махали руками молодому мужчине на перроне, видимо, их папаше. Он, как и Алексей, провожал свою семью в дальную дорогу.
Через минуту поезд скрылся из вида, и Коновалов пошел к своей машине. В то время у него была новая «Волга». Когда он на платной стоянке садился в нее, то заметил того самого, провожавшего жену и ребенка папашу, усаживающегося в свои «Жигули».
Когда Алексей выезжал на Комсомольскую площадь, то чуть не врезался в зад все тем же «Жигулям». Ее водитель нарушил правила: резко повернул вправо из левого ряда и пересек дорогу Коновалову. Только отличная реакция Алексея позволила избежать аварии. От резко тормознул, а нарушитель его даже не заметил. Он остановился у тротуара, открыл дверь, и к нему в салон села молодая, красивая женщина.
Алексей спешил на работу и поэтому не стал вылезать из автомобиля и бить морду неумелому чайнику. Он только ругнулся про себя и подумал:
«Этот козел в «Жигулях» отправил жену с ребенком в путь, а сам по бабам. Бывают же такие».
Алексей прибыл в резиденцию через двадцать минут и сразу пошел на второй этаж, в кабинет командира отряда полковника Петрушина. Там уже сидели пять человек из разведгруппы Коновалова.
— Извини, что прервали твой отпуск, — начал полковник, — но политическая ситуация резко изменилась… В одной из кавказских республик России к власти пришел неугодный, не подчиняющийся приказам Кремля лидер. Они сами его привели к власти, но он вдруг возомнил себя великим освободителем, вышел из-под контроля. И теперь его надо ликвидировать во что бы то ни стало. Это дело очень сложное и опасное, потому что республика наводнена оружием. Там даже женщины и дети его носят. Руководство страны поручает вам, как самой опытной, самой подготовленной группе выполнить это задание. — Полковник достал из стола фотографию и показал ее агентам.
Алексей увидел на ней человека, про которого каждый день трубили газеты, по телевидению показывали репортажи, очерки, интервью.
— Разработка операции ложится на майора Коновалова, — сказал полковник. — Он у нас гений терактов, спецопераций, вот пусть и думает, как его заколбасить. Пока идите потренируйтесь, а через час вся интересующая вас информация будет у меня. Через час в моем кабинете.
Офицеры встали и пошли в тир поупражняться в стрельбе.
«Конец отпуску, — думал Алексей, всаживая одну пулю за другой в выскакивающие со всех сторон манекены. — Как там моя Таня с Анечкой, наверное, уже на полпути в Питер?»
Он не знал, что через час после отправления, на скорости триста пятьдесят километров в час, у «Голубой стрелы» лопнула ось колесной пары третьего вагона. Поезд был создан по последнему слову техники и напичкан электронными датчиками сверху донизу. Компьютер моментально определил поломку и начал экстренное торможение, но было уже поздно. Лопнувший вал воткнулся в шпалы и подкинул вагон над полотном. Приземлился он мимо рельсов. Летящий с огромной скоростью поезд накренился, третий вагон, а за ним и электровоз упали набок и понеслись в поле. Весь состав моментально опрокинулся и, как огромная змея, устремился за ними. Послышался рев рвущихся стальных конструкций, лязг обшивки и звон стекол. Электровоз, пролетев более километра, зарылся своей остроносой мордой в грунт на пять метров и только тогда остановился. Остальные вагоны начали по инерции врезаться в него, вставать на дыбы, переворачиваться и обрушиваться друг на друга, создавая неимоверной величины завал. Грохот и лязг слились воедино с воплями тысячи людей. Хвостовые вагоны поезда оторвались от состава и кубарем покатились в овраг, ломая на своем пути деревья и сминая кустарник. Обезумевшие от страха пассажиры кувыркались в них, как шары в лототроне. Пятый вагон воткнулся бортом в вышку высоковольтной передачи, срезал ее, как отточенный нож режет мягкую морковь, и покатился дальше. Провода и сама мачта обрушились на искореженный состав, выбросив колоссальный сноп искр. Высоковольтная дуга, подобно разряду молнии, образовав в воздухе многометровый горб, с треском ударила в электровоз. От чудовищной температуры обшивка воспламенилась, и огонь окутал вагоны. Через несколько секунд искореженный, деформированный состав замер в низине, часть его уже была объята пламенем. Крушение произошло с такой умопомрачительной скоростью, что никто не успел понять, что случилось. Несколько сот человек, ехавшие в первых четырех вагонах, погибли сразу, в одно мгновение. Их изуродованные тела валялись не только в купе и коридорах, но и на земле возле поезда. Во время удара они пробивали толстые стекла и вылетали наружу. Они, окровавленные, изуродованные, сотнями лежали повсюду.
В этот самый миг Алексей Коновалов расстреливал очередного воображаемого врага.
Прошло полчаса, и в тир вошел полковник Петрушин. Он подозвал Алексея к себе, и они вышли из тира, так как из-за грохота выстрелов там невозможно было разговаривать.
