Краснов включил ускоренное воспроизведение и мотал до тех пор, пока на экране вновь не появилась Катя. Она вбежала в гостиную с портмоне коричневой кожи, вынула из него видеокамеру, очень похожую на видеокамеру Барби, и положила на стол.
Сергей придвинулся к экрану и нажал на стоп-кадр. Он пытался разглядеть, что принесла Катя. Это, несомненно, была видеокамера, но принадлежала ли она Барби, Краснов наверняка не знал.
«Неужели Катя убила Барби и взяла ее камеру? Ту самую, на которую проститутка записала признание Ленца, — думал Сергей. — Хотя какая Барби проститутка — она тоже шпионка, профессиональная шпионка, как и Катя. Может, она и не Катя вовсе, а та не Барби».
Катя на экране принялась отключать от сети свою технику. Потом достала большую спортивную сумку и сложила аппаратуру в нее. Камеру Барби она положила сверху, потом вышла из комнаты и вернулась с ворохом вещей: полотенец, наволочек, пододеяльников и прочего бытового тряпья. Запихнула все это в ту же сумку, застегнула ее и осмотрелась. Подошла к спящему Сергею, поцеловала в губы, запихнула под стол черный пакет с деньгами, взяла тяжелую ношу и вышла.
«Вот так. Больше я ее не увижу. — Сергей сидел перед телевизором опустошенный и подавленный. — Что же она сделала с Барби? Убила… Может, они напарницы и делают общее дело? Хотя зачем тогда одной подсматривать за другой. Может, Катя контролирует Барби или страхует? — Он не нашел ответов на свои вопросы. — Завтра надо будет выяснить, поступали ли в морги столицы женщины, похожие на Барби. Ох женщины, женщины, — тяжело вздохнул детектив. — С вами нельзя и без вас нельзя».
Женщина предавала его второй раз в жизни. Да еще как предавала.
Краснов еще немного посидел, подумал о своей нелегкой жизни, а потом пришел к выводу, что бабы и деньги — это зло и что они его погубят. Потом разделся и лег спать.
Глава 14
Утром следующего дня он проснулся бодрый, отдохнувший, и настроение его улучшилось. За ночь силы восстановились, нервишки успокоились, и он на трезвую голову принял важное для себя решение. Он решил сам разобраться в этом деле, не спускать его на тормозах, на волю случая. Будучи человеком волевым и активным, не боящимся трудностей, Краснов не мог стерпеть, что кто-то, а именно Катя, будет решать за него его судьбу. Хотя он немного сомневался в правильности своего решения. Его глодал червь досады — ведь он сам, по собственной алчности втянулся в эту историю. Перешел дорогу влиятельному человеку и засветился по глупости. Хотя факт, как Ленц с командой сами так быстро его вычислили, оставался для Краснова загадкой.
«Не могли они так скоро меня найти. Не могли. Я ведь знал, что у них телекамеры, и предостерегся — загримировался, — думал он. — Виктор Палыч показывал мне видеозапись моего посещения особняка, но там я с усами, с бородкой и в очках, и узнать меня на экране невозможно. Как этот Палыч узнал, что это я, Сергей Краснов, и именно я установил «жучки». — Сергей задумался, а потом решил, что его кто-то предал. — Может, Катя, но ей-то зачем?»
Сергей за усыпление зла на нее не держал, но чувствовал себя униженным и оскорбленным. Он знал, что люди Ленца будут его искать, а всю жизнь скрываться Краснов не хотел, да и вообще скрываться не любил. Но обстоятельства складывались таким образом, что на сегодняшний день подполье было необходимостью. В любом случае он решил выяснить: что Катя делала после того, как покинула квартиру, оставив его спящим?
«Как хорошо, что я догадался установить «змейку» в гостиной. Сейчас бы не знал, что у Ленца выкачали память. А он-то сам знает? Наверное, нет», — решил сыщик.
Он вдруг вспомнил, что у него в сумке лежит вторая камера — SONY. Сергею очень захотелось посмотреть, что на ней. Сыщик встал с постели, достал «соньку», подключил к телевизору и включил перемотку. Через минуту кассета щелкнула, и он нажал кнопку воспроизведения. На экране возникла спальня, а в ней на кровати полуобнаженная Катя. Она подозвала к себе Краснова и увлекла в постель.
Сергей смотрел на то, как занимается любовью со шпионкой, и думал: «Как она меня провела. Заманила в ловушку, соблазнила, потом использовала и в конце концов предала. Хотя я не уверен на сто процентов, что она донесла на меня Палычу».
А тем временем на экране разворачивались любовные оргии, и Сергей начал понемногу отвлекаться от тягостных мыслей. Вспомнил жаркие поцелуи Кати, ее трепещущее от ласк тело, ее стоны и крики, и ему вновь захотелось обладать этой хитрой, коварной, но такой чертовски привлекательной, любвеобильной и сексуальной стервой.
«А какое у меня после этого было хорошее настроение. Видимо, это действие снотворного газа. Я прекрасно выспался, отдохнул, и настроение улучшилось. Потому-то я не удержался и начал соблазнять свою секретаршу Таню. Но она, я думаю, не в обиде. Как теперь с ней быть? Продолжать любовный роман? Интересно, Ленц тоже прекрасно себя чувствует? Скорее всего нет, ведь ему какую-то гадость загнали».
Наконец оргии на экране окончились, и Краснов остался доволен их созерцанием. Он видел себя со стороны и радовался своей фигуре, физической форме, тому, как он обладает красавицей, как сильно и красиво удовлетворяет ее. Он был горд тем, что не оплошал и достойно совершил акт любви с похотливой, требующей изощренных ласк Катей.
— Я молодец, — сказал сам себе Краснов и включил ускоренное воспроизведение. После секса последовали эпизоды сна, а за ними пауза. Сергей и Катя покинули спальню, и их не было некоторое время.
«В комнате темно, за окном ночь. Наверное, мы были на задании — сшибали ящик с крыши особняка», — догадался он.
Потом на экране вновь возникла Катя и своими действиями очень удивила Сергея. Она встала перед камерой и стала медленно, будто под музыку, раздеваться. Сергей понял, что она нашла камеру, просмотрела, что на ней, а потом решила продемонстрировать свое тело.
— На улице светло — день, и в это время я, наверное, был в особняке — устанавливал «жучки». А Катюша сказала, что наблюдала за мной, когда я по крыше ходил. Говорит, переживала. А она вон чем занималась. Врунья. — Сыщик в сердцах чертыхнулся.
Катя на экране стянула с себя халат и осталась в трусиках. Ее упругие груди вздрагивали при каждом повороте, каждом взмахе рукой и ногой. Она демонстрировала профессиональный стриптиз, будто всю жизнь танцевала в кабаке. Ей только шеста не хватало.
«А она чертовски красива. Ее фигура божественна, формы совершенны, и она очень обаятельная. Что-то в ней есть такое, чего нет в других женщинах. Шарм, что ли, харизма?»
К удивлению Сергея, ни при просмотре оргий, ни при стриптизе он не возбудился. Наоборот, испытывал какую-то сексуальную апатию. Спокойно сидел и смотрел.
«Может, сказывается нервное торможение после действия снотворного?»
Во всяком случае, просмотрел запись и только удивился ее концовке. Обнаженная Катя закончила танцевать, подошла к камере, послала в объектив поцелуй, явно предназначавшийся Сергею, и тихо, томно прошептала:
