Досаждаемый укусами кровопийцев-комаров, Квасов хлопал себя ладонями по лицу. Он вспотел, и комары вились тучей, норовя впиться в кожу лейтенанту.
Когда Ивлев подошел к машине, Квасов сказал раздраженно:
– Ну наконец! Я думал, ты ночевать с этой бабкой останешься.
– Игорек, этой бабке я куплю мешок хороших конфет.
Квасов воспринял слова капитана не слишком серьезно.
– Она дала мне ценную информацию. Заводи скорей мотор и поехали. Дорогой тебе все расскажу.
– Как скажешь, капитан. Куда едем? Домой?
Ивлев покрутил головой.
– Нет. Едем в Мытищи. Знаешь такой город? – спросил Ивлев.
– А как же. Чаепитие в Мытищах, – чуть улыбнулся Квасов, хотя настроения шутить не было.
Ближе к полуночи они добрались до Мытищ.
Возле железнодорожного вокзала местные владельцы легковых автомобилей поджидали припозднившихся пассажиров с электричек. У одного из них Ивлев узнал, где находится Лесная улица. Тот, утомившись от долгого, пустого простаивания, даже изъявил желание немедленно отвезти Ивлева туда. С пассажирами ему в этот вечер не везло. И он расстроился, узнав, что Ивлев на машине.
– В общем так, – сказал он мрачно, без настроения. – Вон ту улицу видите? – показал он в сторону деревянных бараков.
– Вижу.
– Это Привокзальная. За ней сразу начинается Лесная. Отсюда минут десять езды. Я бы мог подбросить…
– Спасибо. У нас машина, – сказал капитан.
Не дослушав про машину, водитель демонстративно отвернулся, понимая, что продолжать разговор бессмысленно.
По Лесной улице они ехали медленно.
Ивлев смотрел в правую сторону. И тот дом, про который ему говорила старуха в Орехове-Зуеве, узнал сразу.
Он был построен добротно: двухэтажный, с большим балконом. Вокруг дощатый забор. Казалось, в этом доме и вокруг него течет своя жизнь и потому он отгородился от другой жизни. А вот захочешь подсмотреть, как там, внутри, – не получится.
– Доска к доске, – сказал Ивлев про забор, но Квасов не понял. – Я говорю, забор хороший. Щели не найдешь, чтобы внутрь двора заглянуть. Езжай мимо. Остановимся дальше.
Они проехали метров сто вперед и остановились возле каких-то кустов. В темноте ни Ивлев, ни Квасов так и не определили, что это за растения. Машину загнали прямо в них, чтобы белая «шестерка» не вызывала подозрения.
– Где-то тут и дом второго сына Сизова, – сказал Ивлев, пристально вглядываясь в номера домов.
Квасов покрутил головой по сторонам.
– Ты хоть приметы какие-нибудь спросил или ориентиры?
Редкие фонари тускло освещали улицу. И дома выглядели похожими друг на друга. Все двухэтажные, кирпичные, скорее всего строились по одному типовому проекту и особенной архитектурой не выделялись.
– Черт его разберет. Бабка номеров не знает. Хоть бы с домом внука старуха не напутала, – неуверенно проговорил капитан Ивлев.
Из салона машины обзор был неважный. Темнота сгущалась. Весь первый этаж скрывался за забором.
Отсюда можно было наблюдать только два окна второго этажа.
– Так мы можем здесь просидеть до утра, – сказал Квасов, намекая на то, что пора приступить к активным действиям.
– Согласен. Что ты предлагаешь?
– А что можно предложить в данном случае?
Ивлев не ответил.
– Надо проникнуть за забор. По возможности обследовать двор. Может, удастся что-нибудь рассмотреть в окнах. Не знаю, конечно, но думается, здесь вполне подходящее место для бандитского логова. Зря ты не захотел сообщить Махову. Пусть бы кого-нибудь прислал к нам.
– Боишься? – спросил Ивлев.
Квасов поспешил ответить:
– Ну что ты! Что я, первый раз, что ли? Бывал в переделках и похуже. – Он хотел сказать это с веселой беспечностью, но получилось мрачно, как оправдание. Он сам это понял и, попытавшись заговорить капитану зубы, спросил: – Слушай, а ты не ошибаешься насчет внука? А то получится так: мы в дом, а там одна мамаша. Крик. И к прокурору наутро.
– Нет. Не ошибаюсь. Старуха сказала, что ее внук уже три дня в Мытищах. А где ему быть, как не дома? Наша задача – без лишнего шума проникнуть в дом, цапануть этого Валеру и выжать из него все про его знакомого. А уж потом, если что, группу захвата вызывать.
– Ну что? – спросил старший лейтенант. – Кажись, самое время попасть на территорию двора незамеченным. Вот темень какая! И если внук действительно дома, то скорее всего спит, – сказал Квасов и многозначительно посмотрел на Ивлева с немым вопросом: кто пойдет?
В одном из окон второго этажа вспыхнул тусклый свет настольной лампы. Мелькнула тень. Потом другая.
Кто-то подошел к окну, отодвинул штору, глянул на улицу и отошел.
Ивлев с Квасовым не успели даже разглядеть, кто это был, мужчина или женщина.
– Оказывается, в доме не спят, – сказал Квасов и предложил: – Закурить бы сейчас.
– Да. Не помешало бы, – проговорил капитан, понимая, что идти должен он, а не Квасов. В конце концов, это его жена попала в лапы к бандитам, а не жена Квасова. И, значит, рисковать должен он.
Ивлев расстегнул поперечный ремешок кобуры, чтобы при надобности можно было быстро воспользоваться пистолетом. Приготовил запасную обойму.
– Знаешь что, Леша, – задержал его Квасов. – Давай я пойду. Ты – заместитель Махова. Тебе легче с ним разговаривать. Вот рация. Выходи на связь с полковником. А я пошел, – улыбнулся он невесело. И, когда открыл дверь, попросил: – Если что, подстрахуй.
– Будь спокоен, – пообещал капитан Ивлев. Он увидел, как старший лейтенант быстро подошел к забору, ухватился руками за край досок, вытянул голову, заглянул во двор, потом подтянулся и быстро перемахнул за забор.
Капитан остался один. Хотел включить рацию, но раздумал. Сидел и, опустив стекло, прислушивался к тишине. Вспомнил название улицы: «Лесная. А леса здесь днем с огнем не сыщешь».
На полях за домами по шапкам кустов потянулся белый туман. Ночи в августе всегда сырые, с росами, с туманами и уже по-осеннему темные.
Ивлев глянул на усыпанное яркими звездами небо и грустно сказал:
– Вот и лето прошло. Жаль. Мы с Наташкой так и не успели отдохнуть как следует на нашем озере. А так хотелось!
Неожиданно показалось, что вроде за забором послышался шум. Ивлев выскочил из машины, прислушался. «Так и есть. Голоса». Он побежал к забору.
Что-то громыхнуло возле дома, как будто кто-то ударил ногой по пустому ведру.
«Неосторожно ведет себя лейтенант. Ох, неосторожно», – думал Ивлев, стараясь уловить слухом все звуки, которые раздавались на дворе.
