– А, чтоб тебя!.. – Конопатый выскочил из машины.
Подняв воротник спортивной куртки, Конопатый быстро пошел за девушкой. Приходилось догонять ее, топая ногами по появившимся на тротуаре лужам. Правой рукой он поглаживал рукоять топора. Теперь только надо отойти чуть подальше. Он видел: белый плащ мелькнул уже на остановке. И улыбнулся: «Все. Она моя».
Нависшая темнота и начавшийся дождь успокаивали. Дождь смоет все следы.
Он влетел под крышу остановки, где уже стояла дочь Ракитина, и зачем-то улыбнулся ей. А она взглянула на него подозрительно, принимая за очередного приставалу. Взглянула и отвернулась.
«Чувствуется, девчонка такая же тварь, как и ее папаша.
Сейчас эта красотка рухнет, как подкошенная. А дождь будет падать на нее и смывать с помертвевшего лица кровь». Конопатый стал доставать из-под куртки топор.
Алена с интересом наблюдала, как по лужам скачут пузыри, стараясь хоть этим отвлечься от только что пережитого. Одно знала: к Николаю она больше не придет и постарается забыть о нем.
Конопатый резко замахнулся, вскинул руку с топором над головой, чуть отвел ее назад. И вдруг почувствовал, что сзади кто-то схватил его за запястье, задержав руку и пытаясь его развернуть.
Конопатый повернулся и увидел прямо перед собой высокого широкоплечего человека. Худощавое лицо показалось знакомым. И глаза. Взгляд словно прошибал Конопатого. Даже спустя столько лет он узнал этот взгляд.
«Черт возьми! Колян!»
Николай тоже узнал Конопатого. И орлиный взгляд как-то сразу изменился. Руку с топором еще держал за запястье, но уже не так сильно. Произнес несколько удивленно:
– Конопатый! Ты?
Алена опомнилась и закричала. Конопатый не понял, звала ли она на помощь или просто кричала от страха. Он вздрогнул от ее крика. Надо было что-то делать.
Конопатый попытался освободить свою руку от захвата и при этом вскользь задел топором Коляну левую щеку, рассек ее от виска. Получилось неудачно. Ведь убивать его даже не помышлял. Но, кажется, Колян воспринял нанесенную рану как покушение на убийство. Глаза его яростно засверкали на Конопатого.
– Ну ты и сволочь! – произнес он с ненавистью.
Конопатый почувствовал, что сейчас последует удар. Такая рана не остановит Коляна. Поэтому в следующую секунду Конопатый успел отскочить в сторону, резво перемахнул через здоровенную лужу и скрылся за кустами шиповника, росшего вдоль тротуара.
Догонять его Николай не побежал.
Алена платочком старалась стереть кровь с его лица.
– Ой, ну что же это такое? Он ведь чуть не убил тебя. Надо остановить кровь. Подожди, я сейчас. – В ход опять пошли французские духи, которыми она сильно поливала носовой платок, прежде чем приложить его к ране.
А Николай от злости скрежетал зубами.
– Конопатый, сволочь! Чуть не убил меня. Живой дружок-то наш. А твой папаша сказал мне, что закопал его. Даже могилу показывал.
Алена не нашлась, что на это ответить.
Пьяный ветеран сидел в кухне за столом и, положив голову на руки, спал. Но как только Конопатый отпер ключом дверь, он поднял голову. Чувствовалось, старик недобрал и заждался своего квартиранта, чтобы вытянуть с него на поллитровку.
Несколько раз Конопатый замечал, что старик без стеснения роется в его сумке, потому каждый раз, уходя, забирал деньги с собой.
Конопатый взглянул на сумку. Потом на ветерана. На лице у того – ни капли вины. Он считал себя благодетелем, приютившим бездомного бродягу, хотя пил и ел на деньги Конопатого. Старик любил деньги.
Хмуро взглянув на вошедшего Конопатого, старик недовольно забурчал:
– Ты когда мне заплатишь за проживание?
Конопатый хотел сказать, что он платил ему уже два раза и не мешало бы старичку напрячь память, но не сказал. Решил соврать.
– У меня сейчас с деньгами напряженка. Но я заплачу. Обязательно. Не переживай.
Старик ударил кулаком по столу.
– Денег у него нет… А когда они у тебя появятся?
Конопатый откровенно смеялся над алкашом. Пожал плечами. Но старик разошелся не на шутку, погрозил кулаком Конопатому.
– У меня тут не гостиница. Нету денег, выметайся отсюда к чертовой матери! Иди, на лавочке ночуй. – Он вдруг вспомнил про машину и спросил: – А машина моя где?
Конопатый не знал, что сказать. Тут получался прокол. Гараж старик наверняка проверил.
– Где машина, я тебя спрашиваю? Разбил? Я в милицию на тебя позвоню, – погрозил пальцем старик. – Там быстро разберутся, кто ты такой. Подозрительный ты какой-то. А топор для чего в сумке прячешь?
«Топор». Конопатому сразу стало не до смеха. Алкаш узнал про топор. Но как? Неужели смог залезть в сумку, когда он спал. И эта угроза про ментов… Не зря же говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Значит, подумывал уже о милиции, алкаш.
Конопатый заставил себя улыбнуться.
– Чего ты щеришься? – рыкнул старик.
Конопатый подошел к нему сзади и положил руки на плечи.
– Ладно, старик. Не шуми. Я заплачу. Только не надо орать. Не надо. Понимаешь меня, старый вонючий клоп?
Ответить ветеран ничего не успел. Цепкие, привычные сжимать рукоять топора пальцы Конопатого сомкнулись на его горле. Старик захрипел, выпучив глаза. Когда со стариком было покончено, Конопатый отволок бездыханное тело в ванную. Эту ночь мертвому ветерану предстояло провести там. А Конопатый рухнул на постель, чувствуя адскую усталость.
Утром появилась проблема: куда деть труп. Оставлять в ванне не будешь, вонь пойдет по всему подъезду. И самому неприятно.
На балконе он нашел большую синюю пластмассовую бочку, в которой ветеран квасил на зиму капусту.
Худое тело алкаша в скрюченном виде разместилось в этой бочке. После того, как на бочку была надета крышка и защелкнута пружина, Конопатый отволок ее на балкон, прикрыв сверху обрывком целлофана.
Глава 29
Этот вечер Павел решил провести в ресторане. Захотелось погулять, выпить, пообниматься с красивой девушкой. И он махнул в ночной ресторан «Ягодка». Там можно оттянуться на полную. Готовили в ресторанчике паршиво – в основном какая-то восточная кухня, в которой Павел не разбирался. Но выпивка была неплохая. А самое главное – тут всегда крутятся классные девки, лучшие красавицы города. Знают, где можно влегкую срубить штуку зеленых. И всех этих грудастых, жопастых, длинноногих телок можно снять только тут.
Здоровенный мордоворот на дверях кивнул Павлу, но тот не обратил внимания – нацелился уже на стройную брюнетку возле бара. Ее глубокий вырез на полупрозрачной легкой кофте обнажал полные груди. И глядя на них, Павел понял: сегодня ему не придется ночевать одному. А распорядок как всегда: сначала застолье с танцами, потом он увезет аппетитную брюнетку куда-нибудь и будет трахать до утра.
