Она протянула пистолет ему:
– Ты можешь меня убить. И уйти к Авдееву. Он твой отец, он тебя поймет и простит. Со временем ты займешь его место, станешь таким же большим мафиози, как он. Я надеюсь, ты не будешь такой сволочью, как он…
Кирилл взял пистолет, но стрелять в Юлю, разумеется, не стал. Он просто вернул оружие на место.
– А ведь я действительно мог тебя убить.
– У тебя нет выбора, – пристально, с непроницаемым лицом глядя на него, чеканным голосом сказала она. – Или ты меня убиваешь, или остаешься со мной. Просто уйти от меня ты не можешь.
– Почему?
– Потому что я тебя очень люблю. Потому что я без тебя уже не могу…
Бесстрастная маска свалилась с ее лица, и он увидел в ее глазах боль влюбленной женщины, заплутавшей в созданных ею же лабиринтах.
– Я тебя люблю, – прошептала она.
И поцеловала Кирилла в губы. Он хорошо знал Женю, поэтому рассчитывал на долгий поцелуй, но с ним была Юля, и она отстранилась, едва коснувшись его губ. Но ведь он оставался прежним Кириллом, и у него свой взгляд на вещи. Он не позволил ей уйти, сильным решительным движением привлек к себе, ртом нашел ее губы и целовал их, пока Юля не размякла в его объятиях…
А потом они вдруг оказались в спальне, остались без одежды. Усталость и саднящие ощущения пережитой катастрофы растворились в кружении сильных, неподвластных контролю чувств… А когда все улеглось, осталось только ощущение счастья. О плохом думать не хотелось.
– Не думал я, что изменю своей Жене, – в приятном изнеможении сказал Кирилл. – А вот изменил…
Только что Юля лежала спиной к нему, также не в силах пошевелиться, но вдруг какая-то пружина в ней сработала, и она резко повернулась к нему:
– Ты мне изменил?
– Я изменил своей Жене. С Юлей. Я изменил своей Жене с тобой.
– Ну, да, теперь я Юля… Но мне нравилось быть Женей. Твоей Женей… Но сейчас я Юля. Потому что нам угрожает опасность. И мы не должны об этом забывать.
Она поднялась с кровати, ничуть не стесняясь своей наготы, подошла к телевизору, взяла пульт с тумбочки, включила его, нашла канал, по которому шла трансляция с тайных видеокамер.
Экран большой, и шесть картинок, что делили его на равные части, просматривались достаточно хорошо, чтобы заметить опасность с кровати. Шесть картинок – по три на каждый из двух подъездов.
– Особо на это не заморачивайся, – сказала Юля. – Двери бронированные, пока с ними справишься, мы уже уйдем.
– А если с двух сторон в клещи возьмут?
– Попробуем уйти через балкон. Там есть эвакуационный трос.
– А если внизу будут ждать?
– Тогда будем отстреливаться.
– Но это тупик…
– Хорошо, я предоставлю тебе шанс переметнуться на сторону Авдеева, – сказала она, с трудом сдержав презрительную усмешку.
– Я уже сделал свой выбор.
– Тогда не унывай.
Она бросила ему пульт и через распахнутые дверцы шкафов прошла в соседнюю комнату. Сначала она приняла душ, затем приготовила ужин – пшеничную кашу с тушенкой. И «фронтовые» сто граммов в ее НЗ нашлись. И даже порошок апельсинового сока, из которого можно было приготовить десертный напиток. А пока они ужинали, в спа-бассейн набралась вода.
Кирилл не отказался от такого релаксационного удовольствия, забрался в бассейн с бокалом в руке. Он и себе коктейль из водки с апельсиновым соком сообразил, и Юле.
Спа-бассейн – это и расслабляющая ванна, и чудодейственный гидромассаж. Отличное лекарство от стресса. И еще напиться можно было так, чтобы забыться…
Только забыться Кириллу никак не удавалось. Спа-бассейн – дорогое удовольствие, да и апартаменты из двух соседних квартир на зарплату официантки не купишь. Юля говорила что-то про наследство, которое оставил ей отец, но так ли это на самом деле?..
– Классный у тебя бассейн. Мы себе такой на Плющихе позволить не могли, – сказал он.
– Да у нас и площади под него не было.
– Ну, тут не только площадь…
– Хочешь спросить, откуда деньги? Я тебе уже сказала, – не открывая глаз, сказала Юля.
– Ну, сказала…
– Олег Ефимович спас меня от безумия. Он научил меня, как правильно ненавидеть. Он научил меня правильно убивать… Да, он научил меня убивать. У него дом за городом был, я жила у него, он поднимал меня рано утром, заставлял бегать, а когда я валилась с ног, давал мне ружье, чтобы я стреляла… Ты должен знать, что такое биатлон. Там все стреляют отлично, но даже чемпионы промахиваются. А почему? Потому что после кросса сбито дыхание, потому что дрожат руки. И в таком состоянии нужно точно поразить цель… И я поражала… Я и так бегала, и на лыжах… И стрелять научилась… И не только стрелять… И все время, пока училась, я искала Авдеева. Искала, но найти не могла. Попробовала выйти на него через фирму, которой владел мой отец, но этой фирмой владел человек, который никак не был связан с Авдеевым…
– Может, и была связь, просто ты не смогла ее нащупать.
– Возможно… У отца был тайник. На даче в Переделкино. Под третьей сосной строго на север от дома. Я была маленькой, мне он ничего про этот тайник не говорил. Но маме говорил, а я подслушала. Думала, что это какой-то другой тайник, который они собираются найти по карте сокровищ. Думала, что это какая-то игра… Потом до меня стало доходить, что это мог быть наш, семейный тайник. Семейный, потому что мама про него знала… И мне бы папа сказал… Сказал бы, когда я выросла… Но я выросла без него. Я росла, мечтая отомстить за него… Мечтала в безумных своих фантазиях, пока не появился Олег Ефимович. Он научил меня правильно ненавидеть… – Юля открыла глаза и с душевной болью посмотрела на Кирилла. – Думаешь, я горжусь тем, что убивала? Нет, не горжусь. Не горжусь, потому что гордиться собой может нормальный человек. А я ненормальная. Я сумасшедшая. У меня нет гордости, у меня есть мания. Я одержима бесом. Да, одержима. Да, бесом. Но кто сделал меня такой? Авдеев сделал меня такой! Его друзья-ублюдки сделали меня такой!..
Юле пришлось делать над собой усилие, чтобы успокоиться. Она закрыла глаза и расслабилась под гидромассажными струями. Она не договорила, но Кирилл не требовал продолжения. Больные темы будоражат ее шаткую психику, погружают сознание в сумерки, где властвуют темные силы.
Но Юля заговорила сама:
– Я нашла нашу дачу, но на месте пепелища уже строился дом. Большой дом. Несколько сосен срубили, и та третья сосна, о которой говорил отец, оказалась первой от нового дома. А я копала под третьей. Ничего. Копала и под второй. Тоже мимо… Дом не охранялся, но там были строители, стоял вагончик, бегали собаки. Мне пришлось прикормить собак, чтобы они не мешали мне работать по ночам. Кухаров многому меня научил, я знала, как маскироваться, как бесшумно подбираться к цели… Это все мне очень пригодилось. Только тайник я не нашла. И думала уже уходить. С пустыми руками. Но все-таки не ушла. Все-таки нашла тайник… Там было много денег… Я и квартиру эту купила, и ремонт сделала, обставилась… Но дело не в этом. Дело в том, что я видела хозяина этого дома, который строился на нашем пепелище. Он приезжал посмотреть, как идет строительство. И я узнала его. Это был Портнов… Это был самый настоящий подарок судьбы. Я уже вышла из дела, я могла сосредоточиться на нем…
