Вода ледяная, воздух холодный, но Климкин уже разогрелся так, что свободно может совершать променад в одних трусах. Но все-таки его больше тянет в палатку, к Юле, к печке, на которой с раннего утра варится каша. А если тянет, то зачем сопротивляться?
А каша уже сварилась. Просто каша, без мяса и всяких подливок. Так сказать, здоровый завтрак.
Кирилл проглотил одну ложку.
– А масло?
– Нет масла, закончилось, – развела руками Юля.
– А соли почему мало?
– Экономить надо.
– Зачем экономить? В магазин сходим, и все дела.
– Далеко.
Что ни говори, а путешествие в магазин – не самое приятное удовольствие. Сначала это было в диковинку, интересно, а сейчас что-то уже не хочется напрягаться. Тем более что есть вариант.
– На машине можно.
– Дорога завалена.
– Ничего, раскидаем камни. Раскидаем и все, больше трогать не будем.
– А бензин? Бензина мало.
– Ничего, заправимся. До заправки прокатимся.
– А если на ментов нарвемся?
– Ну, имидж сменим. Свою машину спрячем, а попутную возьмем, до заправки прокатимся. Две канистры у нас есть, сорок литров привезем…
– Можно и так… Только не надо никуда ехать.
– Почему?
– Потому что все есть. Тушенки еще на две недели хватит, уток можно настрелять, рыбы наловить. Соли нам хватит, а без масла как-нибудь проживем.
– Печка скоро прогорит. Новая нужна.
– Я все понимаю. Но не надо нам никуда ехать. Предчувствие у меня плохое. Если здесь останемся, все хорошо будет. Если высунемся, нос оторвут…
– Уток, говоришь, настрелять? Рыбы наловить?.. Может, лучше настреляем и наловим, не выходя из палатки?
– Это как?
– А я тебе сейчас покажу.
Кирилл обнял Юлю за талию, привлек к себе и мягко уложил на ложе. Нет здесь телевизора, и в театр не сходишь, но все-таки им здесь не очень скучно, потому что они всегда могут заняться друг другом…
* * *
Маленький поселок между гор, десятка два кирпичных и глинобитных домов с темными шиферными крышами, небольшой магазин с деревянной верандой. Типичное сельпо с незамысловатым ассортиментом – консервы, крупы, один сорт полукопченой колбасы местного производства, масло без упаковки, свиной жир. Водки выбор большой, даже коньяк есть и вино. И хозтовары здесь есть – небогатый выбор, но и не безрыбье. За прилавком дородная тетка с черными кудрями и греческим носом, семечки кабачковые лузгает.
Сергей уже устал ездить вдоль побережья, заглядывая в поселки, магазины, кафе, шашлычные. Он искал Маевскую и Климкина вдоль участка дороги, который не успели перекрыть в момент их бегства из Геленджика. Пока ничего не нарыл, а усталость уже дает о себе знать. Он уже месяц на ногах с учетом Крыма, который не спишешь.
Сил уже нет, а надо улыбаться этой продавщице, иначе она не переключится со своих семечек на него и на фотографию невидящим взглядом посмотрит. Ему от нее внимание нужно, сосредоточенность. Поэтому приходится набрасывать на губы радушную улыбку.
– Здравствуйте. Что-то холодно у вас.
– Да вот, никто не греет.
Женщина как стояла, облокотившись на прилавок, так и осталась стоять. Но про семечки уже забыла. Смотрит на Сергея с интересом, улыбается с игривой иронией.
– Что, совсем никто? Не заходят к вам мужчины?
– Мужики заходят, а мужчины как-то не очень.
– А это разве не мужчина?
Олег достал фотографию Климкина, показал ей.
– Ух ты, какой красавчик!
Женщина взяла фотографию, распрямилась, рассматривая фотографию.
– Мужчина!.. Только женатый он.
У Сергея сердце ухнуло в груди. Неужели Климкин где-то рядом?
– Вы откуда знаете, что женатый? – разволновался он.
– Как не знать. Заходил он с женой пару раз. Консервов накупили…
– Это его жена? – Бажанов показал фотографию Маевской.
– Да, она… Ух ты, в подвенечном платье! Точно, жена! А то мы гадали, жена или невеста… Он так нежно на нее смотрел… Эх, на меня бы хоть раз кто так посмотрел! – мечтательно вздохнула продавщица.
Но Сергея ее лирические страдания ничуть не волновали.
– Пару раз, говорите, заходили?
– Да. А что, вы их ищете?
Не было у Сергея удостоверения частного детектива, зато имелись липовые милицейские корочки, их он и предъявил.
– Они что, преступники? – охнула женщина.
– Нет, просто от родителей сбежали. Мать невестку не приняла, ссоры начались, скандалы, ну, сын ее и увез в горы. Увез и никому ничего не сказал. А мы вот ищем.
– Да, история! У нас тут тоже такое было…
Женщина приготовилась рассказать ему душещипательную историю из местных архивов, но Сергей пресек эту попытку. Время не просто уходило, оно тикающими щелчками отдавалось в ушах. Спешить надо, спешить, вдруг беглецы уже собираются покинуть обжитые места.
– Где они прячутся?
– Прячутся?.. Я не думала, что они прячутся… Но вообще-то да, они где-то в горах живут…
Женщина махнула рукой на северо-запад, затем немного подумала и показала на северо-восток.
– Вот, у Григория Викторовича можно спросить.
В магазин зашел угрюмый бородач в теплом и непромокаемом камуфляже, в шапке с кокардой лесоохраны.
– Он у нас по горам по долам как вездеход ходит, все знает.
– О чем это ты, Лариса? – косо глянув на Сергея, спросил мужик.
– Да вот, тут двое сбежали, парень и девушка, где-то у нас в горах прячутся. Может, ты знаешь?
– Прячутся?
– Прячутся, – подтвердил Бажанов.
И показал фотографии беглецов.
– Нет, не видел таких… Но есть у меня подозрение, – пальцам огладив голову, в раздумье сказал бородач. – На Шестом Броде кто-то промышляет. Две недели назад селезня подстреленного нашел. Он еще живой был, только лететь не мог, крыло ему подстрелили. А третьего дня утку мертвую нашел. Тоже где-то в этих местах. Вот что странно, охотник дробью дичь бьет, а здесь пуля была. Из карабина, похоже, стреляли…
– А может, из снайперской винтовки? – вслух подумал Сергей.
– Карабины тоже со снайперскими прицелами бывают, – сказал егерь.
Да, но Германова убили из снайперского «винтореза». А Витаева Маевская исполнила из спецназовского пистолета, на котором не было никакого прицела, хотя выстрел невозможно было не признать снайперским. Но вслух об этом Бажанов не сказал. Ни к чему тратить время на разговоры, когда надо срочно звонить в Москву…
