– Коля, какая покойница, вечно ты что-нибудь ляпнешь… – Григорий Александрович выхватил из рук друга кофейник и налил кофе в чистую чашку.
– Да хватит тебе одергивать меня! Ты только посмотри, как эта несчастная выглядит! Чудо как хороша!
Белла, покраснев еще больше, села за стол. Увидев тарелку с бутербродами и кастрюльку с горячей овсянкой, она поняла, что, пока находилась в ванной, на кухне уже побывала вездесущая Зина.
– Григорий Александрович, – она все же назвала Пасечника по имени-отчеству и сразу поймала его ироничный взгляд, – но ведь я действительно покойница… Кстати, мы вчера так устали, что не показали тебе (она уже поняла свою оплошность, но тут же решила, что начиная с этого момента будет звать его только Гришей и обращаться к нему на «ты», даже в присутствии Савельева) мои драгоценности. Хочешь, я продемонстрирую тебе мою «бабочку»?
Она убежала к гостиную и вернулась оттуда с колье на шее, кольцами и перстнями на пальцах и роскошными бриллиантовыми серьгами в ушах.
– Я же говорю, что ее мужа убили, чтобы не мешал кому-то! – вырвалось у Савельева.
– Коля, прекрати! – Но Пасечник и сам не мог оторвать взгляда от Изабеллы. Она была так свежа, так красива, что он поймал себя на мысли, что и сам бы мог пойти на преступление, только бы еще один раз подержать в своих объятиях Беллу.
И она поняла этот взгляд и испугалась. Мысли путались у нее в голове. Она будто вновь потеряла связь с внешним миром и не знала, как ей теперь жить дальше. Вполне вероятно, что Гриша сделает ей предложение, а Савельев убедит ее в том, что самое страшное позади. Савельев уйдет из ее жизни, но останется Гриша. Но останется и страх…
– Предлагаю позавтракать в полном молчании и разойтись, – заявила она без улыбки и придвинула чашку с кофе к себе. – Если вы хотите помочь мне, – обратилась она к Савельеву, – то выясните поскорей, соответствует ли пуля, которой была убита Сосновская, пулям, обнаруженным на земле возле ресторана «Европа», рядом с нашей взорванной «Маздой»… Кроме того, необходимо выяснить, действительно ли существует публичный дом, о котором вчера рассказала мне Лена Овсянникова, и кто такой или такая Оса… И про украшения из машины не забудьте.
Савельев посмотрел на нее и отвел взгляд: ему вдруг стало не по себе, что какая-то девчонка направляет его действия и диктует ему свои условия. Он хотел уже было взбунтоваться и заявить ей, что не потерпит такого обращения, но этот порыв мгновенно прошел, уступив место здоровому любопытству и даже восхищению. Ведь он, мужик, еще ни разу не оказывался в гуще таких страшных событий, так почему бы ему действительно не помочь ей? Он и сам понимал, что до нынешнего дня работал в этом направлении вполсилы, и ему даже стало стыдно.
– Я сделаю все, чтобы помочь тебе, ведь, как я понял, ты не собираешься никуда уезжать?
– Нет, не собираюсь…
– Что я могу тебе ответить на это? Я тебя в морг вчера водил?
– Водил.
– Ты все видела?
– Все.
– Все поняла?
– Все. Что надо действовать.
– И чем ты займешься?
– Поеду к Наполеону и постараюсь выкрасть у него на один денек Лизу. Думаю, что здесь она сможет мне рассказать гораздо больше, чем в присутствии своего дружка…
– Но как ты это сделаешь? У тебя даже нет машины… не на такси же ты поедешь туда…
– Я сам отвезу ее на свалку, – сказал Гриша. – С минуты на минуту должна прийти медсестра, сделает мне перевязку, и я смогу вести машину.
– Ну смотри… Как приедешь, сразу же ложись и отдыхай.
– Да не переживай ты так… Вот увидишь, все будет хорошо.
Савельев ушел, и почти сразу же пришла медсестра, которая осмотрела рану, сделала перевязку и, приказав строго-настрого лежать, удалилась.
– Наконец-то все ушли, надоели, сил нет… – Григорий пригласил Беллу присесть рядом с ним на диване в гостиной. Белла, в брюках и тонкой майке, села и позволила обнять себя.
– Гриша, у нас много дел, – начала она, – я понимаю, конечно, новизна ощущений и все такое, но мы должны ехать… Не хватало еще, чтобы пришла твоя Руфина…
– Обещаю тебе, что никакой Руфины больше не будет…
– Это ваше с ней личное дело.
– Зря ты так… Ты себе и представить не можешь, как я счастлив… Мне все еще не верится…
– Я не люблю говорить на подобные темы… Поедем, не раскисай, ну же, поднимайся…
– А ведь Савельев был прав…
– В чем именно?
– В том, что тебе следовало бы уехать… Мы бы могли уехать вместе, сначала в Крым, отдохнули бы там, подлечили нервы, а потом купили бы квартиру в Москве и жили бы себе спокойно… Я говорю с тобой вполне серьезно…
– И ты бы поехал со мной? Неужели?
– Но это правда! Я люблю тебя!
– Ты не любишь, ты просто увлечен и испытываешь ко мне страсть… Но все равно спасибо тебе за эти слова. А что касается моего переезда в другой город, то тут я с тобой совершенно согласна. Я, пожалуй, перееду в Москву, но при одном условии… Когда увижу собственными глазами, как взлетит на воздух убийца Макса. Я так решила и не отступлюсь. Раньше я колебалась, потому что полностью зависела от тебя… в материальном плане, а теперь, когда у меня появились деньги, я поняла, что не успокоюсь до тех пор, пока не разыщу эту гадину…
– Это понятно, – вздохнул Григорий, – но ты можешь мне хотя бы сказать, есть ли в твоих планах место для моей скромной персоны?
– Есть. Но мне бы не хотелось, чтобы ты думал, будто я забыла Макса… Пойми и меня, я словно раздваиваюсь: с одной стороны, ты нравишься мне как человек, который спас меня и которому я очень обязана, но с другой стороны – нас с тобой теперь связывают и сексуальные отношения… Я никогда еще не была в таком дурацком положении и не знаю, как себя вести…
– Я готов все оставить как есть.
– Неправда. Ты хочешь развития отношений, и не надо обманывать ни себя, ни меня. Давай лучше закончим это дело, а там видно будет. Хотя мне бы не хотелось, конечно, чтобы ты рисковал из-за меня жизнью…
Телефонный звонок прервал ее. Белла взяла трубку, но, услышав первые же слова, вся сжалась, словно в предчувствии удара.
– Я только что была в прокуратуре, – произнес все тот же женский голос, который действовал на нее почти физически, заставляя ее потеть и покрываться гусиной кожей. – С минуты на минуту за тобой приедут. Не представляю, как ты будешь выкручиваться…
– Кто вы и что вам от меня нужно? – спросила Белла, чувствуя, что теряет самообладание. – Оставьте меня в покое…
– Верни мне Макса, тогда и я оставлю тебя… Можешь выглянуть в окно, и ты снова увидишь меня…
– Это вы угнали мою машину? Но где вы взяли ключи?
– Это МОИ ключи и МОЯ машина. Сиди дома и никуда не выходи, за тобой приедут…
