– Это было похоже на сговор!
– Я так и поняла, – усмехнулась Элла.
– Нет, я серьезно. На судью явно кто-то воздействовал.
– Кто?
– Я пока еще не выяснил, но обязательно узнаю.
– И сколько эта информация будет стоить? За все надо платить, я правильно вас понимаю?
– Да, конечно, таковы реалии нашей жизни, – потупился адвокат.
– Только за этот суд вы получили почти триста тысяч. И где результат?
– Увы, произошли накладки.
– И я должна заплатить, чтобы узнать, кто в этом виноват? Отлично. Мне нравится ваш подход к делу. Сколько я должна за этот разговор с вами? Сто? Двести тысяч?
– Элеонора Георгиевна, вам нужно успокоиться, – умоляюще посмотрел на нее адвокат. – Я понимаю, вам сейчас тяжело. Я даже предполагаю, что вы ищете мне замену. Но поверьте, в это дело вмешались обстоятельства, которые никак не зависят от нас, адвокатов. Я обязательно выясню, что это за обстоятельства, и это поможет нам определить дальнейшую тактику защиты вашего мужа. А пока будем работать по прежней схеме. Вашего супруга доставят в изолятор, завтра я с ним встречусь, на очереди у нас судебно-психологическая экспертиза аффекта, мы обязательно ее пройдем, я уверен, что получим нужный нам результат. Если, конечно, вы не станете искать мне замену. Это, конечно, ваше право, но, замечу, коней на переправе не меняют. Поверьте, я знаю, что делать и ваш муж получит условный срок.
– Хорошо, работайте дальше.
– Отлично. А насчет денег не переживайте, пока от вас дополнительных расходов не требуется.
– Вы очень добры, – язвительно усмехнулась Элла.
– Я вас понимаю, – виновато улыбнулся Перьев. – Но вы должны мне верить. Вы в Питер или в гостиницу?
– Вообще-то я рассчитывала уехать сегодня в Питер. Вместе с мужем.
– Очень жаль, что не сложилось. Куда вас подвезти? Вы скажите, я отвезу.
– Спасибо, не надо.
Элла не хотела пользоваться услугами человека, который не оправдал ее доверия, сама до вокзала доберется, решила она. А Перьева она заменит. Не сейчас, позже, но обязательно это сделает.
Она сухо попрощалась с адвокатом и пешком направилась к остановке, за которой парковались машины такси. Но дорогу ей неожиданно перегородил мужчина, чье появление заставило ее вздрогнуть.
– Ну, привет, женушка!
Это был Слава, ее первая и, в общем-то, единственная любовь. Высокий, статный, красивый и даже ухоженный, что никогда не было его коньком. Это джентльмен слегка пьян и до синевы выбрит, а со Славой всегда все было наоборот – слегка выбрит и до синевы пьян. Но сейчас он оказался трезв как стеклышко, и свеж как огурчик. Волосы аккуратно уложены, щеки не просто выбриты, а выскоблены, и пахло от него не мускатным орехом, которым обычно заглушают перегар, а хорошим дорогим одеколоном. Фигура у него стройная, поэтому костюмчик с приталенным пиджаком сидел на нем хорошо… Правда, постарел он заметно. Ему еще нет тридцати, а выглядит на все сорок. Хотя ему это к лицу и идет не в ущерб лощеной брутальности.
– Ты откуда взялся? – От сильного волнения у Эллы перехватило дыхание, и ей пришлось выдавливать из себя этот вопрос.
– С луны свалился, – засмеялся Слава.
Зубы у него хорошие, ровные, но желтоватые от табака, впрочем, это его ничуть не портило.
– Вниз головой?
– Пять баллов, родная!
– Я тебе не родная…
– Да ладно тебе! Нелюбимого мужа в СИЗО увезли, зато любимый появился.
– Откуда ты знаешь, кого куда увезли? Ты что, следишь за мной?
– Ну да, – не моргнув глазом, признался Слава.
– Зачем?
– А мы с Яшкой решили частное детективное агентство открыть. За неверными женами следить. Вот, тренируемся. Тебя на прицел для тренировки взяли.
– Ты это серьезно?
– Ну а чем еще заниматься? Пить мы бросили, надо же чем-то себя занять.
– Кто мы?
– Ну, я же говорю, мы с Яшкой… Яшка Жуков. Ты должна его помнить.
– Помню, – неприязненно поморщилась Элла.
Однажды этот мерзкий тип зажал ее в темном углу и чуть не изнасиловал. А ведь она могла и не отбиться. Элла сразу пожаловалась Славе, а тот лишь махнул рукой, дескать, не способен Яша на такое. А она щеку Жукову тогда расцарапала, но Славу и это не проняло. Ну да, Яша же лучший друг, который никогда не заходил в гости без бутылки, а иногда и косячок заносил. Как с таким не дружить?
– Вот мы и решили с ним дельце замутить. Ты же знаешь, Яша в патрульно-постовой службе работал, опыт у него есть.
– Знаю я, какой у него опыт, честных людей на деньги разводить да водку хлестать. А его что, со службы поперли?
– Ну да, было такое.
– Есть же справедливость на свете!
– Вот я и говорю, что есть справедливость. Мы вот пить бросили, полезным делом решили заняться.
– И что, получается?
– Ну, я же знаю, где ты, где твой муж. Знаю, что ты без машины, хотя и не понимаю, почему…
– И кто тебе за слежку платит?
– Никто. Говорю же, мы только тренируемся. Но ничего, скоро работать начнем. Слушай, а чего мы как не родные? Поехали, я тебя в Питер отвезу. По дороге поговорим…
– Ты меня в Питер отвезешь?! Зачем? – насторожилась она.
– Да вот, возникло вдруг такое желание, – нахально улыбнулся Слава.
– Вдруг?
– Поехали.
Он взял Эллу за руку и увлек за собой к своей машине. Она должна была упираться, но, увы, ноги сами вели ее за Славой. Он снова взял власть над ней, и она ничего не могла с этим поделать. Хотя душа протестовала.
Он подвел ее к «Прадо» не первой молодости. Из машины вышел Яша. За последние годы он располнел, обрюзг – лохматый, небритый, мятый. Черты лица крупные, грубые, страшно подумать, что эта образина когда-то работала в милиции.
Он с показной ленцой окатил ее оценивающим взглядом, удовлетворенно причмокнул и только затем поздоровался:
– Привет, Элка!
Это его «Элка» покоробило Эллу. Ведь они никогда не были друзьями, и панибратство с его стороны выглядело совсем неуместно. В знак протеста она даже не поздоровалась, да и глянула на него как на пустое место.
– Яш, давай назад, а мы впереди поедем, – небрежно сказал ему Слава, и тот без возражений перебрался на заднее сиденье.
От него тянуло перегаром и немытым телом, в салоне этот запах усилился, но Элла как завороженная заняла предложенное место. Слава галантно закрыл за ней дверь, положил ее сумку в багажник, сел за руль, и она с удовольствием вдохнула исходящий от него запах одеколона и мужской силы. Насколько потрясающе выглядел он, настолько гадко – его друг. Но, видимо, с этим неприятным побочным явлением придется смириться.
