– Фашист, – процедил Буринин, сознавая, что такое ругательство может быть забавным, и от идиотизма ситуации распаляясь еще больше.
Мученически закатив глаза, стараясь двигаться как можно меньше, чтобы не тревожить взбесившуюся голову, Буринин вылез под разверзшиеся небеса, тут же набрал в ботинок ледяной воды, и интуитивно прикрыл макушку ладонью. Дождь превратился в град и временно посыпался довольно безобидной мелочью. Буринин вытянул руку, и на этот приглашающий жест остановился «Камаз» с номером …665.
– Слышь, коллега, это… – от холода у Буринина стучали зубы, но бородатый, в поношенном камуфляже водила «не боящегося грязи танка» быстро сориентировался и оперативно насосал в пластиковую бутылку с этикеткой «Полюстрово» два литра солярки.
Буринин протянул спасителю моментально намокшую купюру, бородач сунул ее в карман куртки, одновременно захлопывая дверь, и скрылся с места совершения сделки. Олег Георгиевич почувствовал, как оплывает краска на новых, еще не стираных джинсах. Бутики, блин, уверяли, что настоящий «Коллинз». Бумер же остался при своем – как будто его делали партизаны. Град тем временем потерял остатки романтики, и колотил по капоту с такой силой, что не было слышно даже шума проезжавших мимо машин.
Буринин проклял все на свете, в первую очередь Баварский машиностроительный завод, а во вторую – легенду невзрачного маленького начальника, потому что человек в его состоянии тупеет от боли и посылает элементарные вещи. Может, бросить все и укатить домой на первой попутке? Не сегодня!
Он, кряхтя, вывалился обратно на дорогу и опять встал в позу вокзального нищего. На этот раз – безрезультатно: дураков тормозить в такой град не нашлось. Плюнув на все, Буринин сел в салон, закрыл глаза и выключился – как ему показалось, часов на пять, но стрелки хронометра уверяли, что всего на четыре минуты. Град успел сойти на нет, его сменил моросящий дождь. Буринин в третий раз повторил попытку и тормознул второй «Камаз» – теперь уже с номером …667. Хотел было спросить, где средний брат, но по пустякам разлеплять обмерзшие губы оказалось лениво.
– Что у тебя? – добродушно, в манере древнего гонялы, снизошедшего к чайнику, полюбопытствовал водила. Из салона пахнуло октановыми числами и булкой.
Буринин поделился проблемой. Типа в дизельной тачке топливо закончилось абсолютно, топливный насос глотнул воздуху, образовалась муторная воздушная пробка. Так и есть, пробку предстояло прокачивать. Водила укоризненно покачал мудрой дальнобойщицкой головой, вместе они разобрали полдвигателя, и через час Буринин с опустевшими карманами двинулся дальше по дороге разочарований. От бессилия даже голова перестала болеть. На пару минут.
Подъезжая к Сиверской, Буринин воспалившимися глазами заметил, черт возьми, мирно припаркованный внедорожник Chevrolet – тот самый, из их конторы. Олег Георгиевич вкусно и резко тормознул, и решительно вышел из машины, предвкушая, как он сейчас будет долго и мучительно убивать сволоту Леху, пропади он пропадом вместе со своей чухонкой. Мозг отозвался на эту инициативу возбужденной чередой особо сильных пульсаций, как древнем осцилографе. Дверь внедорожника дружелюбно распахнулась навстречу Буринину, и тот забрался на переднее правое сиденье.
– П-П-Пепел!? – подавился пропитанным салонными запахами воздухом Олег Георгиевич.
Сергей Ожогов равнодушно выбросил сигарету в окно:
– Как ты раскусил, что я – не Терминатор?
– Чеслав, как нездешный, плохо сек, где в Питере ждать дорожных пробок, именно из-за этого тебя сразу по возвращении прозевали. Ты же был в курсе, что днем на Обводном канале застрять проще простого. Кроме того, от тебя не несло псиной… А я знал, что победивший пепел не откажется пошуровать в личном барахле Терминатора. Спросишь, откуда знал? Придет время, обсудим. Только кабинет его оказался пуст, верно? Верно, ведь он – гений маскировки.
– Был гений, да весь вышел в мертвецкую. Я тоже сфоткал, что у тебя чересчур пытливые глазки. Надеюсь, и язык хорошо подвешен. Хочу услышать именно от тебя, что значит эпитафия: «Это твой билет в Китай»?
– Ты меня грохнешь и окажешься следующим, – предупредил хрипло дышащий, разом вспотевший со лба до носков, Буринин, – а я мог бы позвать тебя в долю!
– Зачем воровали детей?
Буринин пугливо сверкнул шустрыми глазками; даже то, что головная боль схлынула, его не возрадовало, челюсти так дрожали, что слова рождались с откушенными окончаниями:
– Продаж… за бугор в бездетны… семьи. Мистер тычет в слайд: «Этого хочу!». А мы – завсегда пожалуйст… Официалка пропаж – только верхушка, по детдомам еще сорок отроков и отроковиц отсутствуют, но эт… в статистику не поданы. А за каждого, минус накладные расход…, мистер максает десять штук. В итог… набегает…
– Спасибо за предложение, я подумаю, – отозвался Пепел и достал из-за пазухи «Макарова».
Дождь лопотал по крыше, от мокрой одежды валил пар, и так не хотелось подыхать, что хоть вой. Под прицелом Буринин чувствовал себя крайне нездорово, он смекал, что его туфта не прокатила:
– Может, печку выключишь? Жарко…
– Нормально, – пожал плечами Пепел, взвел курок и направил дуло на висок Буринина.
Олег Георгиевич не мог вызвать сочувствия, тем более у Пепла, и тем более, когда гаденыш оказался неисправимым лгуном. И его смерть была самому Пеплу на руку, ведь шустрик рассекретил фальшивого Терминатора.
– Нет! – отгородился ладонью Буринин, – нет, не стреляй. Черт с тобой, я все расскажу.
«Это правильно», – подумал Пепел, не любитель случайных исповедей.
– «Триаде», не таращи дико глаза, той самой знаменитой китайской «Триаде», нужно пушечное мясо с белой кожей. Четырнадцать-пятнадцать лет – идеальный возраст призывников. Мальцов не поздно перевоспитать, подсадить на блатную романтику, научить убивать и заметать следы. «Триада» обосновалась в Европе и сейчас сшиблась с набирающими силу арабами. Будет большая тихая война.
– Красиво поешь. А тебя я за что должен порешить?
– Я от Караванца болтался с группой Терминатора. Иногда на подхвате, иногда на связи. Теперь я не нужен, и авось много знаю, как и ты, ты меня грохнешь и будешь следующим. А могли бы на пару Захара сделать голым Васей!
– На пару лимонов?
– Не меньше!
Серега заскучал, «Мир жесток»:
– Убедил, полезай в багажник «бомбы». Я решил поменять машину, твоя дизелюха мне подходит.
– ?..
– Такой уж тебе выпал билет в Китай – в багажнике. – И для вящей убедительности Сергей поторопил ответственного работника «Взаимопомощи» стволом под ребра.
* * *
В который раз взбеленился отодвинутый на дальний край стола, чтобы не мешать разгребать ящики, телефон. Но сегодня Горячев отвечал на все звонки, не поднимая трубку: «Задолбали!».
– Н-да. Как же мы таперича без вас, отец родной? Все равно, что осиротели, – иронично, но с показным сочувствием произнес вечный интриган старлей Фролов.
