– Ты чего, Гаррик?
– А? – удивленно, будто только сейчас заметил Дрозда, произнес тот. Кажется, напарник забыл о том, что живет не один.
– Чего ты такой заполошный? Куда собираешься?
– И ты собирайся. Дергаем.
Дрозд подскочил, да он после кладбища мечтал сдернуть отсюда, в глубине души вообще подумывал завязать с профессией киллера. Но не потому, что осознал безнравственность и жестокость своего занятия, нет. Призрака на кладбище он воспринял как некий знак лично ему, пророчащий о скорой смерти, например, менты завалят на деле, что вполне реально. К тому же неудача с джипом сверлила мозг: неспроста случилась осечка, это тоже знак. Умирать неохота, особенно от пули, потому хорошо бы завязать хотя бы временно, только не знал Дрозд, чем заниматься будет, делать-то он ничего не умеет. Тогда пришла идея свалить из этого проклятого города, может, в другом месте все пойдет по-другому.
Тем временем Гаррик достал из-под кровати баул, в котором хранилось оружие, вытащил ствол и положил его на стол. Плюхнувшись на стул, он кинул на стол ключи от автомобиля, закурил и, глядя на ключи, сказал тягуче, как сонный:
– Ждем, когда стемнеет.
Неугомонные Лиля и Марат тихонько шушукались, обсуждая амбала и делясь личными впечатлениями, которые разнились. Марату он показался раздавленным, Лиле – агрессивным, во мнениях не сошлись. Ровно в семь она собралась сделать звонок с мобильника, Алик, который как будто спал, схватил ее за руку:
– С мобилы не звони.
– Почему?
– Потому что твой номер останется в памяти ее трубки. Если же у Дианы и домашний телефон с наворотами, она тебе потом такую свинью подложит, век помнить будешь.
– В милицию обратится? – поняла Лиля. – Ей не выгодно, я же тоже могу кое-что рассказать.
– Не знаю, куда она обратится, вас, женщин, только черт просчитать может, но ты иди звонить из таксофона. Вон он, – указал Алик направление.
Иногда в Лиле побеждал здравый смысл. Она послушалась. Все же неглупа. Долго стояла у таксофона, вернулась:
– Диана не берет трубку. Я звонила и на мобилу, и на обычный.
– Может, ванну принимает. Звони жене убитого.
Лиля снова побежала к таксофону…
Света сняла трубку, одновременно Зинаида Степановна включила громкую связь на аппарате в кабинете Валерьяна Юрьевича, куда пробралась тайком.
– Слушаю, – сказала Светлана.
– Как насчет моего предложения? – Голос в трубке был молоденький.
– Милая, я ничем не могу вам помочь. – А это Светлана, само собой.
– Значит – нет?
– Прощайте.
Степановна выскользнула из кабинета в коридор, но так всегда бывает: чего не хочешь очень сильно, то и выходит. Не успела она закрыть дверь, а Светка тут как тут:
– Что ты здесь делаешь?
– В кабинет Валерьяна Юрьевича ходила, – не стала отпираться Степановна, но и не объяснила, зачем туда ходила. Естественно, хозяйка поинтересовалась:
– Что тебе там надо было?
– Кольцо потеряла, память о муже.
– Так ты по всему дому рыскала?
– Только там, где бывала, в кабинет Валерьяна Юрьевича я заходила, чай и кофе подавала, поесть носила – что попросит.
– Покажи карманы, – приказала Света, не веря ей. Безоговорочно Зинаида Степановна вывернула карманы фартука и платья, в них ничего не было, но хозяйка посчитала поступок беспрецедентным. – Так, все, мое терпение лопнуло. Я нашла другую кухарку, через два дня выметайся.
Преимущество Степановны было в том, что она знала истинное положение вещей, потому не ужаснулась, не захныкала, прося простить ее и оставить, как случалось раньше. Кивнув, мол, выметусь через два дня, как вы приказали, она ушла подальше от дома, позвонила Панасонику и сообщила:
– Номера не было.
– Как так? Погоди, трубку передам.
– Степановна, это я, – услышала она голос благодетеля.
– Ой, честно, не было номера, я в вашем кабинете смотрела и слушала. Девушка позвонила, спросила, как насчет ее предложения, Света сказала, что ничем не может помочь. Это все, правда.
– Верю, верю.
– Света меня увольняет, сказала, чтобы через два дня…
– Увольняйся, временно поселишься в гостинице. А в отпущенный тебе срок подслушай, о чем будут говорить.
Валерьян Юрьевич огорчился не столько отказом жены купить номер автомобиля убийц – он в здравом уме и на это не рассчитывал, – сколько тем, что не удалось получить телефон. Валерьян Юрьевич с той девчонкой договорился бы, если бы только понял, что она не лжет, но где ее найти?
Лиля плюхнулась на сиденье, потянулась за пачкой чипсов, которые аппетитно захрустели на ее зубах.
– Опять нет? – расстроился Марат.
А это и так понятно, что нет. Лиля запила колой соленые чипсы, вытерла губы, задумалась, через минуту поделилась тревожными мыслями:
– Ну, с женой все ясно, а Диана? Она прекрасно сообразила, что вляпалась, по логике должна хотя бы оттянуть время, значит, поговорить со мной, так не берет же ни одну трубку! Дура, что ли? Или надеется на чудо?
– А если она смылась? – выдвинул версию Марат.
– Тогда как вошел в квартиру ее хахаль? – выставила контрдовод Лиля.
– У него свой ключ.
– А почему рожа у него была перевернута?
– Не застал свою любовь, вот и перевернулся.
– Ой, брось, Марик! Кто ему мешал подождать свою любовь?
– Записку нашел, а там написано типа: «Прости, дорогой, я уехала навсегда, не ищи меня».
– Марик, ты уже большой, а до сих пор романтик. У девочки тяжелое положение, тюрьма светит за соучастие в преступлении, тут не до записок, если она надумала дергать отсюда, тем более что за глаза она зовет его дебилом. Знаете что, если гора не идет к Магомету… Кто со мной? (Молчание.) Понятно, желающих нет. Ладно, сама схожу.
Лиля рванула не к дому, а к гаражам, допотопным железным и ржавым коробкам, выкрашенным в кирпичный цвет, полагая, что если Диана слиняла, то непременно на своей импортной машинке, которую всегда можно продать. Короче, нет машины – нет Дианы. На гараже висел амбарный замок, что упрощало задачу, так как створки ворот прилегали неплотно. Лиля потянула за замок, створки чуть подались, образовалась маленькая щель, но внутри было та-ак темно… Посветив мобильником, Лиля заметила там нечто большое, слегка присела, всматриваясь внутрь, разглядела часть бампера. Значит, Диана не уехала, а сидит, как мышь, тихо, будто ее нет.
Идя от гаража, она бросила взгляд на окна и коварно усмехнулась: окно Дианы было тускло освещено. Итак, на звонки не отвечает, да? А предполагает ли она, что шантажистка явится к ней домой? Вряд ли. Вот будет для Дианы сюрприз без коробочки!
