– Зато с ее отцом мы неплохо знакомы.
– Настолько неплохо, что Тараса Панасовича не знают старшие дети? – пытался подловить ее Береговой.
– В чем вы нас подозреваете?
Если бы он мог сформулировать подозрения! В то же время Береговой уверился, посетив этот дом: существует некая взаимосвязь между странностями, просто ему не удается ее нащупать.
– Пока я расследую тяжкое преступление, которое непосредственно касается Валерьяна Юрьевича, – сказал он. – Два человека убиты, сам хозяин джипа внезапно пропадает, я опрашиваю всех, кто так или иначе был связан с Валерианом Юрьевичем. Кстати, вы купили «Ниву» на днях, где же взяли деньги на покупку машины?
Пауза. Панасоник забегал глазенками, ища помощи у дочери, та лихорадочно соображала, какой дать ответ, а Береговой прекрасно понял, что поставил обоих в тупик. Константин Михайлович, подперев ладонью щеку и посматривая то на отца, то на дочь, наслаждался паузой, терпеливо ожидая, что они будут лгать, а в том, что получит очередную порцию лжи, он не сомневался.
– На покупку машины я и заняла деньги, – ответила Галина.
– Хотите сказать, что «Нива» стоит двадцать тысяч рублей?
– Конечно, дороже, – нервно бросила Галина. – Я же говорила, что продала серьги…
– И кольца, – кивнул он, мол, помню. – А почему не купили два месяца назад, когда заняли деньги?
– Ждала подходящую… подешевле. У людей бывают обстоятельства, когда они вынуждены продавать ценные вещи вполцены, мне такие люди и попались. Долг вернула не весь, только часть. Остальное верну со временем, мы с Валерьяном Юрьевичем договорились… я буду возвращать частями… Что вы пристали ко мне с покупкой? – неожиданно вспылила Галина. – Какое отношение имеет моя машина к убийству тех двух?
– Вы себя поставьте на мое место и поймете, почему я так дотошно расспрашиваю.
– А я не понимаю.
– Так подумайте. – Он поднялся, попрощался и ушел.
Панасоник кинулся в комнату дочери:
– Вылазь, Юрьич!
Галина, увидев, как из шкафа появилась сначала голова, затем большое тело Валерьяна Юрьевича, упала на кровать, покатившись от хохота.
В это же время, отъехав метров на пятьсот, Береговой остановился, закрыл авто и вернулся к дому Панасоника. Ограда невысока, он перелез через забор, осторожно подобрался к дому и теперь обходил его, заглядывая в окна, но они все были наглухо закрыты и затянуты шторами. Зачем же закупоривать себя, когда стоит теплынь, почему не впустить в дом ночную свежесть? Береговой прислушивался к звукам внутри, голоса раздавались, но неотчетливые, кажется, кроме Галины и Панасоника там еще кто-то бубнил. Но может, это только показалось? Некстати зазвонил телефон, Береговой поспешил убраться от дома, достал трубку.
19
Она вскрикнула, заглушив крик ладонями. Лиля никогда не видела ничего подобного, внушающего животный ужас. Тут зажмуриться бы, а то и убежать, но глаза приковались к дивану. Лиля явственно ощутила, как зашевелились волосы, по телу пробежала холодная волна, сделав его непослушным, а в виски била паника, до того мощно била, что в глазах потемнело. Да и Алик остолбенел, широко раскрыв глаза, на мгновение он потерял способность соображать и говорить.
Все дело в трупе, а то, что перед ними труп, не вызывало сомнений. Диана в длинном кимоно лежала на диване, ее обнаженные ноги свесились, одна рука была откинута в сторону. Но совершенно страшное зрелище представляли собой окровавленные грудь и шея. Грудь будто зверски кромсали. На лимонном шелке, пропитанном кровью, отчетливо виднелись проколы с запекшимися кровавыми сгустками. На полу рядом с диваном и у ноги убитой валялся нож, обычный, кухонный, небольшой, но чистый, во всяком случае, следов крови на нем видно не было. А еще страшнее – смотреть в лицо Диане, глаза которой остались распахнутыми. Казалось, они застыли от боли, словно девушка чувствовала ее до сих пор.
– Ну, что тут? – заставил обоих вздрогнуть шепот Марата. В следующий миг он несколько раз коротко выдавил: – А… А… А… Труп!
– Заткнись, – тихо вымолвил Алик.
– Бежим отсюда, – подала весьма разумную, что случалось в последнее время довольно редко, идею Лиля.
Марат и она попятились, Алик, не двинувшись с места, шепотом процедил:
– Стоять. Стоять, я сказал. Кто за что хватался? Вспоминайте.
– А, да… да… отпечатки… – поняла Лиля. – Я ничего не трогала… ничего… пальцем дверь толкнула… и все.
– Я… я не помню… – сказал Марат, его трясло, как в лихорадке, впрочем, хладнокровием не могли похвастать и Лиля с Аликом. – Бежим, а то нам пришьют убийство. Вот вляпались так вляпались!
– Не пыли, ее убили давно, – произнес Алик, оглядываясь.
– Докажи теперь ментам! – огрызнулся Марат. – Им все равно, когда ее убили, они нас похватают… засадят… Куда ты?
Алик рванул в кухню, лихорадочно пометался, схватил маленькое махровое полотенце. Он вытер выключатель, потом вышел на площадку, протер дверь, пока выходили Марат с Лилей…
О, черт! Тетка выползла из соседней квартиры! Хорошо хоть дверь успели закрыть, но троица замерла, словно их застукали на месте преступления, по спинам всех троих потекли струйки пота. Тетка захлопнула свою дверь, повесила сумочку на локоть и опасливо прошла мимо, подозрительно поглядывая на них. Спускаясь по лестнице, она оглядывалась, вероятно, боялась нападения сзади.
Как только звук ее шагов смолк, троица, не сговариваясь, потянулась к выходу. Во дворе они дождались, когда тетка скроется в арке, после чего помчались к машине, запрыгнули в нее, Алик завел мотор.
Несколько раз он сворачивал наобум, пока не уперся в тупик. Заглушив мотор, Алик достал сигареты.
– Это сделал тот амбал, – сказала Лиля. – Недаром он с такой звериной рожей от нее вышел. Я знаю, где он живет.
– Хватит! – гаркнул Алик. – Не смей вмешиваться! Вон куда завели твои знания, а я говорил: забудь все, что видела и запомнила.
– Считаешь, я виновата, что ее…
– А кто? Здесь ей полтора миллиона понадобилось, там сто тысяч евро! У тебя акульи аппетиты! В результате… Какое твое дело? У людей свои разборки, нечего в них лезть. Скажи спасибо, что мы еще живы, хотя я не уверен, что и на нас не началась охота. – Увидев, что Лиля открыла дверцу, он прикрикнул: – Куда, дура?
– Раз я виновата, пойду исправлять положение.
– В милицию пойдешь и расскажешь, как вымогала бабки?
– Я не идиотка. Позвоню и скажу, где лежит труп, заодно сообщу, кто убийца. Не отговаривай, все равно позвоню.
– Он тебя не отговаривает, – заметил Марат. – Ой, а меня тошнит. Столько кровищи я за всю свою жизнь не видел… Дайте сигарету. А тетка нас запомнила. Может, не стоит звонить? Меня сейчас вывернет. Диану найдут без нас.
Ни слова не говоря, Алик сдал назад, развернулся, выехав из тупика, остановился у таксофона и сказал Лиле:
