Я сочувственно кивнул головой. На Карлайла нахлынули воспоминания. Его лицо запылало красками ненависти. Мне показалось, он позабыл, что перед ним не Уинстон Черчилль, а всего лишь я.
– И еще один факт, в который верится с трудом! – возмущенно произнес он. – В 1944-м я получил повестку. Его величество король призвал меня бросить мать на попечение соседей, проклинавших всех фашистов, включая итальянцев, и отправиться защищать государство, которое держало в клетке моего отца. Справедливо это или нет, спрашиваю я вас?
Я неопределенно покачал головой, опасаясь, как бы его гнев против англосаксонских стражей порядка не перелился через край.
– Когда наконец отца и таких же опасных, как он, мороженщиков отпустили, он решил сменить фамилию, потому что устал от издевок всяких паразитов, сравнивавших его тележку с итальянским танком без гусениц. И правильно сделал – или вы не согласны?
– Согласен. Но это еще не конец, верно?
– Что вы имеете в виду?
– Вы не рассказали, как тележка мороженщика разрослась до размеров вашей нынешней империи.
– Ваш отец всегда болтал лишнее. Это он вам рассказал, что я сделал деньги на преступлениях.
Я пожал плечами.
– Я сделал деньги благодаря тому, что у меня здесь, – сказал Карлайл, похлопав ладонью по лбу, и улыбнулся.
– Не только это помогло вам разбогатеть. А Винс Кинг знает, что именно, иначе вряд ли бы вам пришло в голову забрать из приюта Марти.
Я внимательно следил за Карлайлом. Самодовольное выражение сошло с его лица, взгляд сосредоточился на старом компьютере. Это был «Ай-си-эл 2966». Поскольку в технике я слаб, марка ни о чем мне не говорила. Вся машина состояла из четырех крупногабаритных ящиков ярко-оранжевого цвета. Рядом были еще два ящика, один с пишущим устройством, другой – с дисководом. От всего устройства, соединенного с подвесным кабелем на стене, исходил едва уловимый дребезжащий звук. Компьютер работал. Вот так сувенир, удивился я.
– Если уж вы надумали сунуть куда-нибудь свой нос, вас ничем не остановить, – горько заметил Карлайл. – Что рассказал вам отец обо мне и Кинге?
– Ровным счетом ничего. Видите ли, я нарушил семейную традицию, занявшись частным сыском, поэтому мой отец рассказывает мне только то, что пожелает сам.
Карлайла это замечание рассмешило, но на этот раз смех был деланный.
– В таком случае вам обоим повезло. Оставайтесь в неведении и дальше, – посоветовал он, провожая меня к выходу.
45
Не успел я выбраться из личного бункера Брэндона, как меня подхватила под руку Марти. На сей раз Жанин рядом не оказалось, так что мне грозил плен.
– Попался? – подтвердила мои опасения Марти.
– Не думаю, – ответил я, отстраняясь.
– Ах, вот ты как… Я-то думала, ты принял приглашение ради…
– Ради следующего сеанса оздоровительного секса? Не смей больше пудрить мне мозги, будто кроме Чарли у тебя никого не было.
– Злишься, да? – сказала она, широко улыбаясь. – Я искала тебя, чтоб ты не пропустил фейерверк, который Чарли приготовил собственноручно. Тебя непросто было найти. В комнате Брэндона нет окон. Кстати, ты оценил, какой высокой чести удостоился?
– Да ну?
– Брэндон не пускает туда никого из членов семьи.
– Я потрясен.
– Брось, Дейв. Признайся, нам неплохо было вдвоем?
– Совсем неплохо. Обожаю, когда меня используют. Скажи мне лучше, это не тебе пришло в голову после нашей страстной ночи отправить мне вдогонку тот белый пикап?
– Уши от таких гадостей вянут! Есть в тебе все-таки пуританская жилка, Дейвид Кьюнан. Можно подумать, я тебя принуждала к близости. И если я собиралась тебя убить, зачем, скажи на милость, я пригласила тебя сюда? Просто бред какой-то.
– Вот именно. Стоит тебе появиться на пути, как жизнь превращается в бред. Придется мне требовать возмещения ущерба. Согласившись работать на тебя, я совершил самую дорогую в жизни ошибку.
– Это твоя драконша тебя надоумила? Понимаю, она стала в позу, и тебя распирает от злости.
– Оставь в покое Жанин…
– Почему? Она впилась в тебя когтями. Неужто ей не ясно, что ты в ней не нуждаешься…
– Не твое дело.
Как обычно, мне трудно было предугадать действия Марти. Она развернулась и, прижав меня к стене узкого бокового коридора, обвила руками. Я снова попытался отстраниться.
– Все-таки признайся, что я по-прежнему тебе нравлюсь, – сказала она.
– И по-прежнему меня ни к чему не принуждаешь?
– Я знаю, что ты хочешь меня, Дейв. Я вижу это по твоим глазам, стоит тебе взглянуть на меня… А Жанин – рыба бесчувственная, ей вообще мужчины не нужны.
– Знаешь, говоришь? – раздраженно сказал я.
– И про нее все знаю. Такие женщины держат рядом с собой мужчин лишь для удобства, но раз вцепившись, уже не отпускают.
– Забавно. Жанин говорила о тебе примерно то же самое. Она сказала, что ты не уйдешь от Чарли, и оказалась права.
– Но ты в дурацком положении, а я нет. Ты хочешь, чтоб я бросила Чарли, а значит, и наследство в сотни миллионов, наследство, которое принадлежит мне по такому же праву, как и всем детям Карлайла?
– Так что ты выбираешь, Марти? Любовь или деньги?
– Дейв, не строй из себя доброго пастыря. Если мы поведем игру верно, через несколько месяцев у нас будет и то и другое. Ты поступил правильно, прекратив хлопоты по папиному делу. Твои действия раздражали Брэндона, но ты ему и вправду нравишься. Знаешь чем? Люди, с которыми он обычно встречается, стараются ему польстить, даже дети распинаются перед ним, как могут. А ты – нет. Ты говоришь, что думаешь.
– Значит, твое перемирие с родственниками можно считать временным?
Она откинула голову назад, и я услышал ее традиционный смех. Не сомневаюсь, что его эхо долетело до ушей Чарли, – через минуту меня оглушил его крик:
– Чем это ты тут занимаешься, дерьмо собачье?!
Он свирепыми глазами уставился на Марти, сжимавшую меня в объятиях.
– Ах ты, сучка паршивая, опять за свое? – оценив ситуацию по-своему, заорал он и бросился на нас обоих.
– Чарли! – раздался строгий голос старика, но было поздно. Не совладав с собой, Чарли двинул меня кулаком, и я попятился, увлекая за собой вцепившуюся в меня Марти.
– Отвяжись, наконец! – закричал я на Марти, в то время как Чарли нацелился свалить меня с ног. На этот раз я его опередил. Я швырнул на него Марти. Будто играя в мяч на школьном поле, Чарли перехватил ее за руку и развернулся, чтоб перебросить подходившему к нам Брэндону. Неистово заливаясь смехом, Марти приземлилась в ногах у Брэндона.
