Мишель замолчала и посмотрела на него.
— То есть как?
— Да так. Ну пойдем мы в этот магазин, хозяин скажет: «Ну да, Эллен Такер. Она здесь больше не работает. Уехала, наверное». За этим и ходить не стоит. Никто ничего не знает, Мишель. Больше меня все равно никто не знает. Вот и тот парень прикатил в пустыню потому, что не мог придумать ничего другого, а ведь он местный, он отсюда. Понимаешь? Мне нужны только Борзой Адамс и Фрэнк Бейкер. Что-нибудь узнать о ней я смогу только от них, если сойдусь с ними поближе. Все остальное просто бесполезно.
Мишель присела на краешек кровати. Она закинула ногу на ногу и, слегка покачивая ступней, смотрела на носок туфли.
— Ну и как же ты собираешься сойтись с ними поближе?
— Для начала приму предложение Хаунда. Попрошу у него доску, — Айк помедлил, — а потом не знаю. Чертов Хаунд! — Айк ударил кулаком по ладони. — И чего это он так хочет подарить мне доску?
— Я же тебе говорила: ты ему нравишься.
— А может, это ты ему нравишься. А может, и что другое. Наверняка он отлично знает, что я был на ранчо вместе с Престоном. Он играет со мной в какую-то дурацкую игру.
Айк взглянул на нее, отвернулся и подошел к окну.
— Возможно, Престон и прав, — услышал он, — тебе лучше просто уехать. Я могу поехать с тобой.
Он покачал головой. Все дело в том, что впервые с тех пор, как он залез в этот треклятый автобус и старуха кричала на него из темноты, он чувствовал не только страх. Сначала из-за этих людей пропала его сестра. Теперь они покалечили его друга. Неужели после всего этого ему остается только уехать? Он не собирался сдаваться так просто. Так он и сказал Мишель. Девушка не отрывала глаз от кончика туфли; лицо ее в солнечном свете казалось очень бледным. Наконец она подняла глаза и сказал:
— Упрямый ты, только будь осторожен.
И ближе к вечеру он поехал. Хаунд сидел на скамейке у входа в магазин и разговаривал с двумя молоденькими девчонками. На них были ультрамодные купальники с множеством откровенных вырезов, так что они больше показывали, чем прятали. Судя по всему, говорили в основном девушки. Айк видел их оживленные гримаски. Подойдя поближе, он услышал смех. Хаунда, казалось, забавляло их общество. Он улыбался, и когда Айк приблизился, Хаунд улыбнулся и ему. Жестом пригласил его сесть рядом.
— У нас тут с молодым человеком есть одно дельце, — сказал он девушкам, знакомя их с Айком. Девушки упорхнули. Айк и Хаунд смотрели, как виляют их худенькие попки. Затем Хаунд снова повернулся к Айку.
— Чем могу быть полезен? — спросил он.
Их взгляды встретились. Глаза у Хаунда были темно-карие, почти черные. Айк подумал, что они похожи на черные полированные камушки, которые в пустыне продавали как сувениры, — агаты, так, кажется, они назывались.
— Ты что-то говорил про доску.
Хаунд кивнул. По его лицу скользнула удивленная улыбка. Широким жестом он указал на входную дверь, затем поднялся и направился к магазину. Айк пошел за ним.
Внутри было прохладно. За стеклянным прилавком стоял Фрэнк Бейкер. С непроницаемым выражением лица он смотрел, как они входили, затем нагнулся и передвинул на полу несколько коробок. Когда они с Айком встретились глазами, во взгляде Фрэнка не отразилось ничего, даже простого узнавания. Хаунд показал Айку стойку с новыми досками и предложил выбирать.
Доски были расставлены по ранжиру: от десятифутовых лонгбордов — досок, где упор наездника приходится на нос, до шестифутовых профессиональных шортбордов.
— Если хочешь, можешь посмотреть и подержанные, — услышал он голос Хаунда.
Айк прошел в другой конец комнаты. Почти сразу он узнал ту, что потерял тогда на ранчо. Ее почистили и прислонили к стене рядом с другими досками. Он тут же вспомнил все, о чем они говорили с Мишель каких-нибудь два часа назад. Игра в кошки-мышки. Он отвернулся, надеясь, что не выдал себя. Айк подумал о Престоне, лежавшем в пропахшей лекарствами палате, и ощутил гнев. Он подошел к стеллажу и вытащил одну доску — шилохвост.
[3] Потом положил ее на пол и, отступив на шаг, посмотрел на нее от кормы к носу. Он видел, что так делал Престон в тот день, когда они вместе покупали доску. Когда Айк нагнулся, чтобы получше рассмотреть доску, то заметил, что Фрэнк Бейкер вышел из-за прилавка и наблюдает за ним. Он стоял, скрестив на груди руки, в той же позе, как и в тот раз, когда Айк был в магазине один.
Это была доска с одним плавником, голубая с белыми полосками. Хаунд Адамс тоже взглянул на нее.
— Хорошая доска, — сказал он, — но я думаю, тебе стоит подобрать что-нибудь покороче. Он нагнулся и вытащил тоже шилохвоста с одним плавником, но с выступами-«крылышками». — Вот эта будет держать не хуже, но она более маневренна. Та, голубая, малость тяжеловата. Но ты, если уж на то пошло, можешь попробовать обе. Выберешь, какая понравится.
Айк взглянул на ценники. Каждая стоила больше двух сотен.
— А деньги?
Денег у Айка почти не осталось, и он понимал, что скоро ему придется искать работу.
— Что-нибудь придумаем. Все зависит от тебя, брат. Но без доски трудно чему-нибудь научиться.
— Я сейчас без работы, — сказал Айк.
— Слышал. Ты занимаешься мотоциклами. Но в этом городе можно прожить и без того, чтобы сутками ковыряться в моторе. Слушай, забирай какую-нибудь прямо сейчас, а завтра приходи полетать с нами, там ее и проверишь. Потом поговорим об оплате.
В магазине Айку показалось, что Хаунд Адамс сегодня больше похож на дельца, чем на наставника, гуру, каким он знал его прежде. Айк перевел взгляд на доску, что выбрал Хаунд. Она была блестящая, яркая, радужной расцветки, с желтым носом и красной хвостовой частью и более дорогая. Приподнял ее, попробовал, сколько она весит. Доска пришлась как раз по нему. Он еще раз оглядел магазин, взглянул туда, где были сложены подержанные доски и гидрокостюмы и где, как он знал, висели фотографии (отсюда их не было видно). Интересно, когда же магазин отказался от прежнего логотипа и слогана «Оседлай волну»? На новых досках красовались витиеватое «V» и надпись: «На крыльях волны».
Айк взял доску и направился к выходу. Он чувствовал, что Фрэнк и Хаунд смотрят ему вслед.
— До завтра, брат. Встретимся на пирсе. Половим волны вместе, — это сказал Хаунд, теперь уже не скрывавший довольной усмешки. Он проводил Айка до дверей и на прощание махнул рукой. Выйдя на тротуар, Айк махнул ему в ответ. Позади Хаунда маячила фигура Фрэнка Бейкера; тот стоял за прилавком, и руки его по-прежнему были скрещены на груди. Фрэнк так ни разу и не улыбнулся.
