— Поэтому его сын тоже должен быть святым? — не успокаивался Беглер.
— Ты прав, Джо… конечно нет, но он не преступник. По одной простой причине: он не знал бы, что делать с такими деньгами.
— Зато его жена сообразила бы.
Террелл почесал подбородок и, нахмурившись, посмотрел на Беглера.
— Нет, все равно не получается. Могу спорить, что Майски пересел в другую машину. Он перенес в нее коробку и бросил «бьюик». Думаю, он где-то прячет эту коробку и уехал из города. Вернется месяца через три-четыре.
— И где он мог спрятать такую большую коробку? — спросил Беглер.
— Где угодно… на берегу… в камере хранения… в любом месте.
Беглер попивал кофе и тер кончик своего носа, похожего на картофелину. Террелл взглянул на него и понял, что он хотел сказать, но возразил:
— Багажник был заперт, Джо. — Он словно читал мысли Беглера. — Уайтсайды не могли знать, что в багажнике есть коробка.
Беглер взялся за телефонную трубку:
— Чарли? Свяжи меня с мистером Локингом из «Дженерал моторс».
Террелл поставил стаканчик с кофе и с подозрением взглянул на Беглера.
Наступила небольшая пауза, затем Беглер произнес:
— Мистер Локинг? Это сержант Беглер, городская полиция. Простите за беспокойство, у меня к вам есть небольшой вопрос. Можно ли ключом зажигания открыть багажник в «бьюике»-купе, или для него существует отдельный ключ? — Он выслушал ответ, затем сказал: — Спасибо, мистер Локинг… премного обязан. — И он повесил трубку. Поднял глаза на Террелла. — Ключом зажигания можно открыть багажник «бьюика»-купе, шеф.
Террелл так и сел.
— Уайтсайд сказал, что этого сделать нельзя?
Беглер кивнул:
— Именно это он и сказал.
Оба переглянулись, затем Террелл отодвинул стул и встал. Пока Беглер снова засовывал в кобуру свой 38-й калибр, зазвонил телефон. Нетерпеливым жестом Беглер сорвал трубку.
— Старший кассир банка «Флорида» хотел бы поговорить с шефом, — сообщил Тэннер.
Беглер передал трубку Терреллу:
— Вас, шеф. Банк «Флорида».
— Да?
— Шеф, это Фабиан, банк «Флорида». К нам поступила одна из маркированных пятисотдолларовых купюр, передали ее из ювелирного магазина «Аштонз». Платила миссис Уайтсайд, 1123, авеню Дельпонт.
Террелл взглянул на Беглера и спросил:
— Вы уверены, что это одна из маркированных купюр?
— Уверен.
— Спасибо, мистер Фабиан. Отложите, пожалуйста, эту купюру для меня. — И он повесил трубку. — Берем Лепски и Джейкоби. — Он подошел к Беглеру. — Ты правильно выбрал цель, Джо. Она уже потратила одну купюру. Едем.
— Есть и другое, — сказал Беглер. — Этот коротышка… отец Латимер. Вряд ли Уайтсайды пригласили бы к себе в дом священника… это, возможно, Майски.
Террелл вдруг усмехнулся:
— Твоя беда, Джо, в том, что ты слишком умен. Поехали.
Увидев на полу 25-й калибр, Майски наклонился и схватил его. Том выбил оружие у него из рук. Пистолет упал между ними. Майски чертыхнулся и попытался снова его поднять, но Том подтолкнул пистолет под кровать.
— Не смей! — крикнул он.
Майски выпрямился. Он смотрел на Тома налитыми кровью глазами.
— Да… У меня для этой сучки есть кое-что получше! — Он собрался было выйти из комнаты, но Том схватил его за плечо и повернул к себе:
— Я сказал… не смей!
Лицо Майски исказилось в гримасе.
— Думаешь, я эту дрянь просто так отпущу? — пронзительно заорал он. — План всей моей жизни… два с половиной миллиона долларов, а какая-то жадная потаскуха все испортила! Я сдеру кожу с ее физиономии. — Хищная рука скользнула в карман, и он достал кислотный пистолет.
Том со всей силы ударил Майски в челюсть, одновременно вырвав у него пистолет.
У Майски в груди как будто что-то взорвалось. Он упал на колени. В какой-то миг ужасная боль стала нестерпимой. Он хотел застонать, но звука не получилось. В глазах у него потемнело, и все исчезло. Обессиленный, он упал на пол лицом вниз.
В дверях появилась Шейла. Она увидела тело Майски, посмотрела на Тома. Ее лицо было белым и неподвижным как камень.
— Я ухожу, — сказала она. Но, увидев золотые часики на полу, бросилась их поднимать.
Том схватил ее запястье, вывернул руку, и часы выпали.
— Убирайся! — сказал он. — Это ты не возьмешь! Я отдам их в полицию!
Она отпрянула, глядя на него с насмешливой улыбкой превосходства.
— Ничтожество, — сказала она, — когда же ты чему-нибудь научишься? — Она повернулась и вышла в коридор, но остановилась. В ее голове стремительно проносились мысли. У нее осталось тысяча сто долларов… немного. Она подумала, не взять ли еще денег у этого уродца. Побежала во вторую спальню. Его потертый саквояж стоял у стены. Она положила его на кровать и открыла защелки. Денег она внутри не нашла, но среди серого белья обнаружила баночку крема для рук «Диана». «Крем «Диана»! О Господи! — подумала она. — Такая баночка стоит двадцать долларов! И зачем она понадобилась этому сморчку?» Она положила баночку к себе в сумку.
«Что ж, — подумала она, — тысяча сто долларов — это не так уж плохо. Я приехала в этот чертов город пустая… а уезжаю, по крайней мере, хоть с чем-то».
Она вышла в крошечную прихожую и натянула жакет. Через пять минут шел автобус на Грейхаунд. На нем она сможет добраться до Майами. А там ее никто не найдет. Она была уже у входной двери.
— Шейла!
Она остановилась, взглянула на Тома, стоявшего у входа в прихожую.
— Я ухожу… Пока, Мистер Дешевка, благодарить не буду, — произнесла она и распахнула дверь.
— Он умер, — сказал Том. — Слышишь? Он умер!
— И что я должна сделать… похоронить его? — спросила Шейла и пошла не останавливаясь по дорожке.
Она почти бежала к автобусной остановке, унося в сумочке собственную смерть.
