– Ты сошел с ума! Тебе нужно скрыться. Оставь в покое Харди и подумай о себе.
– Я ему за все отплачу. Мне все равно, что будет теперь со мной. Но ему я отомщу.
Фрис всплеснул руками:
– Оставь его в покое. Ребята сами о нем позаботятся. Сейчас все полицейские в городе ищут тебя. Тебе нужно сесть на пароход, и я это устрою. Не думай больше о Харди, ребята все сделают.
– Нет, я сам. – Он ударил кулаком по столу. – Если кто-нибудь осмелится тронуть этого мерзавца, он будет иметь дело со мной.
Фрис беспомощно развел руками:
– Как хочешь, беби. Но тебе не удастся это сделать. Весь город против тебя, все полицейские…
– Знаю, знаю. Раздобудь мне одежду потемнее, да поскорее.
Вдруг в голову Фрису пришла идея, и его темное лицо сразу прояснилось.
– У меня есть несколько женских платьев. Они должны тебе подойти. И еще есть женский парик. В нем собственная мать тебя не узнает.
Мо немного подумал и кивнул:
– Неплохо придумано.
Через три четверти часа из бара «Фрис» вышла стройная негритянка. На ней было желто-голубое платье, желтые сандалии на босу ногу, а черные густые волосы были похожи на шлем. Она быстрыми шагами пошла вдоль побережья.
Джина и Харди лежали на широкой двуспальной кровати. Харди немного подвыпил. Они долго и страстно предавались любовным утехам, и теперь Харди захотелось немного поспать. Но Джина была неспокойна и нервничала.
– Давай еще раз подумаем, – попросила она, вытягиваясь. – Да, я умираю от страха. Они же могут посадить тебя за то, что ты убил этого толстяка.
– Не могут, – уверял ее Харди. – Это рутинное дело, и Гарри его легко сможет уладить. Это была только самозащита. Успокойся, и давай спать.
– Но ведь еще нет и десяти, и я не смогу уснуть. Не сходить ли нам ненадолго в клуб?
Харди открыл глаза и заморгал.
– Если ты воображаешь, что я могу выйти за дверь, пока этот черный монстр на свободе, то ты глубоко заблуждаешься.
У Джины от ужаса округлились глаза.
– Неужели ты хочешь сказать, что он может на тебя напасть?
– А ты как думаешь? Зачем это к нашей двери приставили полицейского? – Харди терял терпение. – И зачем еще двое стоят внизу на посту? Полиция на все сто процентов убеждена в том, что он снова придет сюда. Ведь Джек и Мо были, можно сказать, муж и жена.
Харди сел.
– Действительно, очень досадно, что я застрелил этого парня. До сих пор не могу понять, зачем я это сделал.
– А если негра вообще не найдут? – Джина тоже села. – Что ж, нам так и сидеть теперь взаперти, пока его не поймают?
– Конечно. Во всяком случае, я не выйду из дому. Но я уверен, что его скоро поймают. Ведь весь город, все полицейские ищут его.
Джина встала и подняла с пола свой халат. Харди наблюдал за ней. Он не мог вспомнить всех женщин, с которыми был близок, но ни одна из них не возбуждала его так, как Джина.
– Дай мне что-нибудь выпить, – попросил он и снова лег.
Джина ушла на кухню, наполнила два бокала виски, положила в них лед. Вернувшись, она подала один бокал Харди, а с другим уселась в кресло возле кровати.
– Почему бы нам с тобой не пожениться, Ли? Мне надоела такая жизнь. Мы могли бы даже иметь ребенка.
Харди озадаченно уставился на нее, а потом решил превратить все это в шутку.
– Из твоих уст все звучит как шутка. Кто хочет иметь ребенка?
– Я, – тихо ответила Джина.
Харди задумался.
– Я не знаю…
Он покачал головой, но Джина заметила, что ее слова произвели на него впечатление.
– Не будем действовать опрометчиво, – сказала она. – Я думаю, что с ребенком можно и подождать. Главное, нам надо пожениться.
– Почему бы нам и дальше не жить как сейчас? – Харди чувствовал, что его прижали к стенке. – Зачем нам с тобой жениться?
– Я ради тебя солгала один раз полиции, и у меня могут быть неприятности. Теперь ты предлагаешь мне снова солгать. Я должна буду подтвердить, что Джек хотел меня убить и именно поэтому ты его застрелил. Из-за этого я могу попасть сама в тюрьму, к черту в пекло. Зачем мне рисковать? – Немного подумав, она добавила: – Конечно, ради своего мужа я сделаю все, что он меня попросит.
Харди нахмурил лоб. Почему бы им действительно не пожениться? Почему бы не произвести на свет нескольких ребятишек?
Он вдруг расслабился и улыбнулся:
– Ну хорошо. Раз ты этого непременно хочешь, мы с тобой поженимся. Мы поженимся, как только все останется позади, договорились? Идея не так уж плоха. Мы действительно поженимся.
– Ты, кажется, не в восторге?
Джина усмехнулась. К этому разговору с Ли она готовилась целых три недели.
– Но чего же ты ожидала от меня? Неужели я от радости должен поджечь дом?
Джина издала короткий приглушенный крик и бросилась к нему, выбив у него из рук бокал.
В это время стройная негритянка приближалась к дому Харди. Она шла быстро, и никто не заметил, как она вошла в холл и закрыла за собой дверь. У портье было темно, дверь в конце коридора была открыта, и из нее падал луч света.
Тихо, как черный призрак, негритянка проскользнула к лестнице и поднялась на второй этаж. Там она вызвала лифт, вошла в кабину и поднялась на восьмой этаж, этажом ниже квартиры Харди. Пока кабина поднималась, она вынула из сумочки нож с выдвижным лезвием.
Лифт остановился, и негритянка вышла, спрятав нож в складках своего платья. Она внимательно осмотрелась. Кругом стояла тишина. Она бесшумно поднялась по лестнице. По коридору навстречу ей шел высокий мужчина, по виду которого легко можно было догадаться, что это полицейский.
– Эй! Ты что это здесь ищешь? – удивленно спросил он, увидев молодую негритянку.
Рука его потянулась к пистолету, но в тот же миг в воздухе свистнул нож и воткнулся ему прямо в горло. Полицейский захрипел и упал.
Негритянка быстро подошла к нему и ударила тяжелой сумкой по голове. Посмотрев на неподвижное тело, Мо нагнулся, вытащил нож и вытер окровавленный клинок о пиджак убитого. Потом он позвонил в дверь квартиры Харди и стал ждать. Его парик немного съехал на затылок.
– Нескладеха! Ты разлила мое виски! – крикнул Харди Джине Лонг.
В этот момент раздался звонок в дверь. Джина испугалась и вопросительно посмотрела на Харди. Тот сел и спустил ноги с кровати, потом надел халат.
– Кто бы это мог быть? – спросила Джина, широко раскрыв глаза.
– Фараоны! – презрительно ответил Харди. – Наверняка хотят попросить выпить.
– Ли, подожди, я пойду посмотрю.
