С минуту они таращились друг на друга. Затем Наташа сделала несколько робких шагов и оказалась в крепких объятиях сначала Тины, потом Марины.
– Какая ты стала… – светловолосая охнула. – Настоящая прелесть…
– Ага, – подтвердила Тина, цокнув, – раньше-то нескладная была, с веснушками на половину лица.
Веснушки Наташа упорно замазывала тональным кремом – они ей казались вульгарными. Но теперь она зачерпнула горсть воды и обмыла щеки. Подумав, скинула надоевшие туфли. Терять нечего, после милований с русалками одежда насквозь промокла – тут уж не до красоты. И плюхнулась прямо на землю. И Наташе стало так легко, словно она вернулась туда, где ее ждали.
Девочки трепались без остановки, пересказывая местные сплетни. Большинство из них не имело для Наташи никакого значения. Разве важно, что водяной удумал отрастить бороду, а какая-то незнакомая ей русалка едва не затащила к себе в пруд незадачливого рыбака? Наташа ждала чего-то про лес и его хранителей; про Кира. Но Тина с Мариной, как назло, умалчивали о нем. А она не заводила тему первой, потому что Кир наверняка слышал их. А ей… ей ведь не важен старый товарищ…
– Ну, что глазюки вылупила? – Марина обиженно надула пухлые губки. – Как ты вообще, негодяйка, два года могла не заходить к нам?
– Я… – Рассказать про соленое Черное море и номер отеля, где она провела первое лето? Или о нежелании ехать сюда? А может, в целом: про учебу, друзей, экзамены, которые кончились совсем недавно? Или про победу на школьном конкурсе, для которого Наташа специально написала сочинение про вытью? Учителя хвалили ее талант. А она всего-то описала то, что видела тогда в больнице вместе с Киром. – Простите меня.
И грустно улыбнулась уголками губ. Тина щелкнула девочку по носу.
– Наверстаем, – убежденно сказала она.
– Непременно, – кивнули Наташа с Мариной одновременно.
За тем исключением, что первая соврала. Она ощущала, как деревья пялятся на нее, как ощупывает кожу ветер и как ей охота спрятаться ото всех, залезть с головой под теплое одеяло.
Они провели на берегу озера еще около часу, а потом Наташа засобиралась домой. О Кире она так и не спросила, но, уже скрывшись за деревьями, услышала понурый Тинин шепот:
– Она повзрослела. Наверное, такая бы ему понравилась…
– Да он и раньше ее… – ответила Марина, добавив что-то еще, но шорохи листвы заглушили голос.
О Кире ли вели речь или о ком-то другом – загадка. Наташа плелась через лес огорченная. Она-то надеялась, что друг сам выйдет к ней навстречу. Может, испугает или сотворит целую полянку земляники, как сделал когда-то давно. Но нет. И с каждым новым шагом, приближающим ее к шоссе, девочка лишь крепче убеждалась: Кир не желает с ней знаться.
Может, оно и к лучшему.
Чемоданчик совсем «распоясался»: на колесики намоталась трава, поэтому он тащился вяло, иногда накренялся и заставлял Наташу пыхтеть от напряжения. На шоссе стало идти немного легче.
Из-за поворота дороги показались первые деревенские домики. Справа, из леса вынырнул мальчишеский силуэт. Наташа не сразу узнала его и на миг понадеялась, что это Кир. Но волосы парня были темными, а кожа загорелой. Он заметил Наташу и призывно замахал ей охапкой веток, которые держал в руках. Девушка не успела опомниться, как оказалась в жарких объятиях Димки, некогда лучшего – или даже единственного – друга.
– Чего ж ты не предупредила, что приедешь! – тарахтел он как заведенный. – А меня за вениками для бани послали. Хотел набрать с деревенских березок, а мать завела: «Нет, неси из леса, там они чище». Я бы встретил тебя, – и гордо добавил: – на мопеде. Предки купили за то, что поступил, представляешь?
– Поздравляю. Кстати, куда? – потупилась Наташа.
Два года они общались о ерунде, не затрагивая серьезных тем. Отчасти из-за того, что Наташа до сих пор не полностью простила драку с Киром, отчасти – из-за его признания в симпатии. Ответить взаимностью она не смогла бы, поэтому не собиралась подавать ложных надежд. Да и стыдилась писать, смущалась, когда Димка звонил. Девушка смутно помнила, что он отказался от десятого класса, но в прошлом году не поступил ни в один техникум, правда, и в армию не пошел – по медицинским показаниям. Значит, сейчас пробовал заново.
– В лесопромышленный колледж, – гордо известил Димка, забирая у нее чемодан и направляясь в сторону Камелево. – Я им весь год помогал. И они взяли на льготных условиях. Прикинь?
– Круто, – честно призналась Наташа. – А я остаюсь учиться.
– Правильно, – кивнул друг. – Ты девка умная, тебя вышка ждет и всякие престижные профессии. Я-то отсюда уезжать не собираюсь, вот и выпендриваться не стал. А чего ты приехала? Ты ж вроде собиралась куда-то за границу?
– Хочу повидать бабушку с дедушкой…
Они приблизились к нужной улочке. Димка был такой же, как раньше. Интересно, его чувства перегорели? Тогда здорово.
Наташа отважилась:
– А как у тебя на личном фронте? – Она старалась, чтобы вопрос звучал насмешливо.
Димка ответил без промедлений:
– С Ирой встречаюсь. Помнишь ее?
К сожалению, да. Смелова Ира изрядно попортила крови Наташе: пренебрежением, высокомерным отношением и вечными подколками.
Получается, Димка счастлив и с ним можно дружить как прежде. Девушка нервно оглянулась, ожидая увидеть позади Кира. Увы.
Новости в деревне разносились быстро, и когда Димка с Наташей добрались до дома, бабушка уже стояла возле калитки. Она расцеловала внучку в обе щеки. Наташа убедилась: за четыре месяца Раиса Петровна ни капельки не изменилось. Все та же активная старушка, которая с легкостью запрыгивает на высокую ступеньку в погребе и обсуждает молодежные фильмы.
– А где дед? – спросила улыбающаяся Наташа.
– За баней курит, – фыркнула бабушка.
– Ты не запрещаешь ему?
Удивительно. Раньше она устраивала мужу из-за сигарет целый скандал, а теперь смирилась?
– Ну его. Пускай травится. Он весной сарай новый сколотил, сам, без напоминаний. Достоин награды.
Наташа согласилась и, попрощавшись с Димкой, но пообещав встретиться с ним вечерком, отправилась в свою комнату.
– Лю-ютый, – протянула она.
Молчит. Раньше домовой сразу вылезал, чтоб вдоволь поязвить. Что-то произошло? Если бы не русалки, Наташа точно бы уверилась, что свихнулась два года назад.
Она разобрала вещи, повесила платья на вешалки, убрала рюкзак в тумбочку. Достала большой блокнот в дорогой обложке из искусственной кожи. Его подарила мама на Новый год. Дневник, без которого жить не могла и куда писала обо всем, что происходило. В подробностях и с размышлениями. Когда Наташа вернулась из деревни, только он помогал ей, напоминал о приключениях, об ужасной вытье, об одноглазом упыре Вениамине Спиридоновиче, о цветущем папоротнике, о Кире…
