Сняв трубку, Лев Иванович коротко произнес:
– Полковник Гуров.
Крячко, краем глаза наблюдавший за другом, не слышал, что говорил ему собеседник, тем не менее отлично знал, с кем общался Лев Иванович. По этому номеру им звонил только генерал-лейтенант Орлов, начальник главка и давний друг обоих оперов. Беседа с ним продолжалась у Гурова недолго.
Вскоре он сказал генералу, что все понял, после чего повернулся к Крячко, кивком показал на дверь и заявил:
– Пошли.
– Куда? – поинтересовался Крячко.
– Убийство у нас, – коротко сообщил Гуров. – Так что собирайся, Стас, поехали.
Крячко с сожалением посмотрел за окно. Дождь усилился, крупные капли били по стеклу, по ветвям деревьев, стекали на землю, сливались на дороге в широкие потоки. Погода явно не вызывала у него ни малейшего желания выходить куда-либо из помещения. Но Гуров уже облачился в плащ и стоял у двери, ожидая Крячко.
– Кого хоть убили-то? – сдергивая с вешалки куртку, спросил тот.
– Одного крупного чиновника из департамента по развитию малого и среднего бизнеса Юго-Западного округа, – ответил Лев. – Я сам мало что знаю. Орлов велел лишь срочно ехать в эту контору. Так что все подробности узнаем на месте преступления.
– Блин! – Крячко вздохнул. – Таких уродов расстреливать надо на месте, без суда и следствия!
– Тех, которые чиновников убивают? – с легким удивлением поинтересовался Гуров.
– Нет, тех, которые заставляют порядочных оперов в такую погоду расследовать эти убийства! – заявил Крячко, раздраженно хлопнув дверью кабинета.
Гуров усмехнулся, спокойно повернул ключ в замке и направился к лестнице, возле которой его поджидал Крячко.
Вадим Юрьевич Волошин был крайне раздражен. Часы показывали уже пять минут десятого, а Сережка так до сих пор и не появился! Если бы Волошину не нужно было ехать в департамент, он продолжал бы терпеливо дожидаться, однако Волошин и так уже опаздывал, а не приехать на службу не мог. Именно сегодня у него был приемный день. Подавляя раздражение, он полез в карман за телефоном, набрал номер сына и услышал, что аппарат абонента выключен.
Волошин решил, что подождет еще ровно пять минут, и собирался убрать телефон в карман, как тот залился мелодией вызова.
Вадим Юрьевич ответил и, к своему немалому удивлению, услышал сердитый голос сына:
– Папа, ну и где ты?
– Что значит – где? – опешил Волошин. – В кафе, тебя жду.
– Представь, я именно там же! – язвительно ответил Сережка. – Уже сорок минут! Только тебя нигде не вижу.
– Как это? – не понял Вадим Юрьевич и закрутил головой.
Зал был небольшим и отлично просматривался с того места, за которым сидел Вадим Юрьевич. Никого даже отдаленно похожего на Сережку здесь не было. Это совершенно точно.
– Ну что ты мне голову морочишь? – Вадим Юрьевич чувствовал, как в груди нарастала волна гнева.
«Спокойно, не горячись, – мысленно уговаривал он сам себя. – Только не кричать!»
– Это я жду тебя в кафе уже сорок минут! – сказал он. – А мне вообще-то на службу надо.
– Отец! – Голос Сережки нехорошо дрогнул. – Если ты не можешь приехать, так сообщил бы мне сразу! Зачем тебе понадобился этот спектакль? Для чего ты позвал меня в такую рань?
– Подожди!.. – Волошин ничего не понимал. – Я тебя позвал?
– Ну а кто? Ты же сказал, что хочешь дать мне денег на машину!
– Денег на машину? – Голос Волошина осел. – Да с чего ты это взял? Ничего подобного я не… – Он осекся.
Значит, Сережка вовсе не собирался налаживать с ним контакт. Все, что ему было нужно, – деньги на новую машину, которую он уже давно выпрашивал. Волошин ему категорически отказал до успешной сдачи сессии. Но с чего парень взял, что в этот раз отец согласится?
Волошин пытался сохранять сдержанность, однако эмоции уже заглушали разум.
А Сережка тем временем перешел на крик:
– Значит, ты обманул меня, да? Просто решил вот так приколоться, да? Никогда не замечал за тобой склонности к такого рода шуткам! Впрочем, в чувстве юмора тебе изначально было отказано природой!
– Следи за выражениями, – вставил Волошин, однако Сережку уже понесло. Он вопил во весь голос о том, что отец всегда его ненавидел, а теперь вдобавок решил еще и поиздеваться. Сын припомнил отцу множество грехов, большей частью мнимых, и прошелся по его браку с Еленой.
Тут уже Вадим Юрьевич не выдержал.
– Так, вот что, ты язык свой там попридержи! – прикрикнул он. – А то придется поучить тебя хорошим манерам!
– Да пошел ты!.. – заорал Сережка, после чего связь прервалась.
Волошин сидел за столиком и слушал, как колотится его сердце. Ничего подобного он не ожидал. Все пошло абсолютно не так, как он рассчитывал!
Волошин выждал, когда уляжется дрожь в руках, после чего поднялся, бросил на стол купюру для расчета и быстро пошел к выходу. Он плотно сомкнул губы, сел в машину и направился в сторону департамента. Сегодняшний разговор с сыном напрочь испортил его хорошее утреннее настроение. А когда чиновник увидел очередь из нескольких человек, ожидавших его в приемной, от позитива и вовсе не осталось и следа.
Волошин сухо кивнул всем на ходу и быстро прошагал в свой кабинет, бросив через плечо секретарше:
– Прием через три минуты!
Сев за стол, он почувствовал, что не может сосредоточиться. Мысли все еще были там, в кафе «Валькирия». А точнее – крутились вокруг сына и несостоявшейся встречи с ним. С ума он, что ли, спятил?
Вадим Юрьевич отодвинул ящик стола и позволил себе то, чего никогда не делал в начале рабочего дня. Он достал початую бутылку коньяка, налил в рюмку граммов пятьдесят, выпил и даже закусил.
Блюдце с нарезанным лимоном, чуть присыпанным сахаром, всегда стояло на его столе. Секретарша заботилась об этом каждое утро. Именно с ним он предпочитал пить чай, да и просто любил погрызть или использовать в качестве закуски под коньячок. Но подобные вещи Вадим Юрьевич практиковал редко и только во второй половине дня, когда все посетители были отпущены и новых не ожидалось.
Сейчас же он чувствовал, что если не снимет напряжение, то просто не сможет объективно вести прием. Чиновник выждал с минуту, ощущая, как коньяк растекается по телу, придавая ему тепло и расслабление. Потом он откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза.
Неожиданно ему в голову пришла мысль, что сообщение от сына было прислано не с его номера. Волошин на всякий случай достал свой телефон и проверил. Так и есть! Совершенно незнакомые цифры. Непонятно, кто отправил сообщение. А Вадим Юрьевич просто машинально нажал кнопку «ответить» и набрал свой текст.
Волошин задумался. Может быть, Сережка не виноват, и так глупо пошутил кто-то из его приятелей?
