Конечно, Черри могла жить где угодно, в месте с более теплым климатом, но Филадельфия для нее – родной дом.
На каминной полке громко тикали старинные бельгийские часы. По обе их стороны стояли хрустальные бабочки. Такие же бабочки стояли в спальне, в кабинете, в солярии. Одно время она не могла пройти мимо, не потрогав, не погладив игрушку. Всякий раз, выходя с Бригемом или Пейном за покупками, Черри покупала новую бабочку. Потом увлечение стало менее навязчивым.
Она зевнула. В желудке заурчало. Надо бы поесть, выпить чашку чаю, поспать. Ей лучше спалось днем, Черри чувствовала, что отдыхает. Слава Богу, дни становятся длиннее.
Засыпая и просыпаясь, она слышала, как скребутся о рамы окна ветви клена, и вспоминала, как скреблись ветки клена, когда она была маленькая. На колени ей прыгнул котенок, прижал мордочку к ее груди.
Дом Черри стоял на бруклиновском берегу Делавэра. Из-за внушительного фасада агент по недвижимости полагал, что он выдержан в стиле барокко, но Пейн считал его готикой и назвал «за́мком Мур» – большой, темный, страшный. Неподходящее жилище для слепой одинокой женщины. Больше лестниц и переходов, чем во многих домах – комнат. Черри купила его за причудливую архитектуру, за просторный солярий и лужайку между ним и рекой. Здесь она чувствовала себя и в городе, и на природе одновременно. Засвистел ветер, вороша на столе страницы книги, набранной брайлевым шрифтом. В камине закрутилась зола – восьмиметровая дымовая труба втягивала ее наверх. Черри опустила котенка на пол и пошла в кухню, задевая локтями за косяки.
Над раковиной из нержавейки шелестели кружевные занавески, из приоткрытого окна дуло. Черри зажгла газ, поставила на него почерневший чайник и села на стул.
Когда же они закончатся, эти долгие одинокие дни, о Господи?
С минуты на минуту должен прийти Бригем. Милый мистер Бригем. Но даже его приход не всегда прогонял одиночество.
Прошлой ночью ей снился Карпович, полицейский капитан, с которым она познакомилась в Питсбурге. Поездка в Питсбург была единственной за последнее время вылазкой из добровольной ссылки. Тем самым она оказала услугу одной подруге и уступила настоятельным просьбам Джона Пейна почаще выбираться из дома. Черри взялась за эту работу еще и потому, что она была не трудной и не опасной. Ничто никому не угрожало. Дело не касалось человеческой жизни. Либо она разгадает тайну женщины, пропавшей без вести тридцать лет назад, либо нет.
Значительная часть работы Черри носила спокойный характер. Где она только не побывала, помогая археологам и искателям сокровищ! Далеко-далеко от повседневной жизни и повседневной смерти, от таких географических точек, как Оахака на юге Мексики, от Уолнат-Ридж в Арканзасе и Норвича в Коннектикуте. В самых экзотических местах.
Ей снилось, как Карпович стоит в поле и грустными глазами смотрит на экскаватор, поднимающий бетонную емкость. Потом один из зубьев ковша подцепляет потертый чемодан, и столпившиеся вокруг зеваки видят, как оттуда что-то вываливается вниз. Черри тоже заглядывает в зияющую яму и видит черный пластиковый мешок с надписью «Питсбургская клиника общей терапии». Из прорехи в мешке показывается лицо красивой женщины с каштановыми волосами, лицо, которое постоянно видится ей на ветровом стекле. Страшное, зловещее зрелище.
Сон был навеян, конечно, письмом, его вчера прислал Карпович. Мистер Бригем подробно описал полароидную фотографию поместья, длинный кадиллак на дороге, стадо овец в поле за домом. На обороте снимка было написано: «„Дубовые дали“, 1969 год».
Карпович нашел фотографию в доме. «Как он внимателен», – улыбнувшись, подумала Черри.
Мистер Бригем, отставной адмирал, много лет назад овдовел. Жил он рядом, в солидном доме, увитом плющом, и преподавал политологию в Питсбургском университете. Занятия у него днем, а вечерами непременно заглядывал к Черри, читал вслух присланные ей письма, выпивал чашку чаю или бокал своего любимого портвейна. Финансовые дела Черри вел специально приглашенный бухгалтер.
Большую часть писем составляли бессодержательные вздорные послания. Первое время она пыталась отвечать на письма, но вскоре поняла бессмысленность этого занятия. Десятки тысяч писем, большинство невскрытые, лежали в картонных коробках в подвале.
Обработка корреспонденции – почти таинственная процедура. Черри не знала, на чье письмо отзовется и кому поможет, а какое оставит без внимания. Она постоянно чувствовала себя виноватой. Ее удивительного дара не хватало в мире, полном бедствий и боли.
Бригем пришел ровно в девять. Сначала прочитал несколько посланий из университетов, приглашающих Черри выступить. Затем письмо из Мексики: в городе Базилика де Гваделупе никак не могли поймать серийного убийцу. Потом письмо учительницы из Виргинии, она сообщила о смерти одного из своих учеников-четвероклассников. Женщина из Джаспера, штат Алабама, прислала пару кружевных дамских трусиков и пожелала узнать, кто спит с ее мужем. В одном письме была прядь женских волос – горюющий супруг искал свою пропавшую без вести половину, в другом – засохшая на комке ваты кровь. Страдающему малокровием срочно требовался донор.
Большинство корреспондентов имели самое смутное представление о том, что и как Черри Мур делает. Они просто уповали на то, что кто-нибудь им поможет.
Часто попадались и любовные послания, некоторые – трогательные, порой похабные. Несколько лет назад журнал для мужчин предложил Черри сфотографироваться обнаженной по пояс.
Когда с очередной партией корреспонденции было покончено, Черри попросила Бригема снова прочитать письмо учительницы.
В нем речь шла о девятилетнем мальчугане, Джошуа Бейтсе, который в Блу-Ридж около Ларея упал со скалы и разбился насмерть. В приложенной газетной вырезке говорилось, что он один забрел в горы, когда отец пилил деревья. На следующий день поисковая группа нашла тело мальчика на дне ущелья, промытого рекой Хьюз. Вероятно, он оступился в темноте и упал.
В конверт была вложена фотокарточка: школьный класс, в нем мальчик с большими карими глазами. Большинство людей не знали, что Черри слепа, и слали ей фотографии.
– Дайте мне подержать карточку. – Черри любила трогать вещи.
– Тут есть еще одна вырезка, – сказал Бригем.
– Пожалуйста, прочитайте. – Она потерла снимок Джошуа Бейтса между большим и указательным пальцами.
«Утром во вторник из Стонтона в Ларей прибыло два автобуса с добровольцами-спасателями, которые принялись за поиски к востоку от ущелья. Поиски были прекращены около часа дня, когда стало известно, что тело мальчика найдено на берегу реки Хьюз. Полиция и власти отказываются комментировать трагическое событие, но один из добровольцев назвал его несчастным случаем. Вскрытие будет произведено в Харрисонберге в начале следующей недели».
Миссис Грета Митчел, учительница погибшего мальчика, сообщала, что подала в службу охраны здоровья детей жалобу на отца ребенка. Она сама видела синяки на теле мальчика и неоднократно предупреждала власти, что ему угрожает опасность. Теперь он погиб, и официальные лица называют происшедшее несчастным случаем. Миссис Митчел надеялась, что Черри поможет полиции поймать убийцу и посадить в тюрьму. Записка заканчивалась просьбой связаться с шерифом округа Пейдж.
