– Примерно в том же духе высказался его босс, мистер Джонсон.
– Как Смайлз реагировал, когда его привезли в полицию?
– Улыбался, будто его пригласили на праздничное чаепитие. Я целый час просидела около него и единственное, что узнала, – зеленых оберток от жвачки на берегу больше, чем красных, и он умудряется ножом стричь себе волосы. Я велела проверить его показания на детекторе лжи. Оказались правдивыми.
– Ну и чем дело закончилось?
– Отпустила я его. – Вода в кофеварочной машине закипела, оттуда пошел пар. – В случае чего, Кларк всегда может начать уголовное преследование. В качестве улик у него будет показание Диллона. Кольцо Энн Карлино и женское белье.
– Все это и сейчас есть.
– Да, но этого маловато. – О'Шонесси налила себе чашку кофе.
– Не стану с тобой спорить, Келли. Только один вопрос на засыпку. Как объяснишь прессе, почему Джереми Смайлз на свободе?
– Скажу, что имеющихся улик недостаточно и на данном этапе он проходит в качестве свидетеля.
– Хорошо, действуй. Да, еще вот что. Зачем Диллон связался с Джейсоном Карлино?
О'Шонесси откинулась на спинку стула.
– Когда Макгир приехал, Карлино уже находился там. Диллон позвонил, чтобы сказать о кольце дочери.
– И он ударил Смайлза?
Она кивнула.
– Ничего ему не повредил?
– Синяк под глазом поставил.
– Намерена привлечь его к ответственности?
– Не все сразу, шеф.
– Вот и молодец. С Диллоном и Карлино я сам разберусь. Твое дело – преступника ловить.
О'Шонесси налила себе еще чашку кофе.
– Пройдем ко мне?
– Хорошо.
Они направились в ее кабинет.
– Что все-таки произошло со Смайлзом в детстве?
– Он попал в автокатастрофу. Осенью 1976 года группа мальчишек, он и еще семнадцать человек, возвращалась домой после футбольного матча на Кэп-Мэй. Какой-то лихач, удирая от полицейского патруля, врезался в автобус. Такого несчастья в городе никогда не случалось.
– Мой отец в ту пору шефом полиции был.
– Да, он важную роль сыграл. Защита пыталась утверждать, что в происшедшем виноват полицейский, гнавшийся за лихачом. Но твой отец убедил окружного прокурора выдвинуть обвинение в убийстве, правда, со смягчающими обстоятельствами, а не в убийстве по неосторожности, как предлагал адвокат. Подсудимого приговорили к двум срокам пожизненного заключения. Первый случай в нашем штате.
Они вошли в ее кабинет. О'Шонесси опустила створки в окнах и, достав из ящика письменного стола пачку сигарет, произнесла:
– Курите, а я посмотрю.
В управлении знали, что шеф курит лишь на месте преступления, и то, если кто-нибудь предложит сигарету, и может целый год обходиться без табака. Келли безумно завидовала ему.
– Господи, как же хочется закурить, – мечтательно проговорила она. – Гас сообщил, что маленький Смайлз был единственным, кто выжил. Вы сказали, вопрос в том, мог ли он похитить человека. А сами как думаете?
Лаудон пустил к потолку несколько колечек дыма.
– Надо его освидетельствовать.
О'Шонесси нахмурилась:
– То есть как?
– Пусть его посмотрит толковый психиатр. Институт психиатрии в Уинленде выполняет заказы судебных органов. Пусть проверят его психофизические возможности, способность различать добро и зло и все такое прочее.
О'Шонесси одобрительно улыбнулась. В дверь кабинета постучал Рэндалл.
– Вас к телефону, лейтенант. Гас звонит.
Лаудон встал.
– Хорошо, что ты не куришь, Келли, – улыбнулся он и ушел.
О'Шонесси взяла трубку:
– Гас, я хотела, чтобы ты кое-что сделал.
– Слушаю, Келли.
– Можешь раздобыть списки общественного грузового транспорта в нашем городе?
– Зачем это тебе?
– Вчера на пожаре мы задержали одного подозреваемого – у него кольцо Энн Карлино нашли. Он в управлении общественных работ служит. Я пообщалась с его боссом. Так вот он на оранжевом грузовике приехал.
– Ладно, я перезвоню.
О'Шонесси целый час ездила по городу. Она жевала жвачку и думала о Джереми Смайлзе.
Вещицы, которые нашли в кастрюле, оказались в основном побрякушками. Были и исключения: кольцо, сережка, часы, но никаких признаков, что их украли. Смайлз не сумел объяснить, где он находился во время обоих похищений. У него нет друзей, которые могли бы поручиться за него, никто не видел, как он приходит домой или уходит из дома, ни одна живая душа не знает, как он вообще проводит время.
Давая интервью «Патриоту», Джейсон Карлино назвал Смайлза главным подозреваемым. Полиции и властям с каждым днем становилось все труднее игнорировать его заявления.
Да, у Смайлза нашли кое-какие вещи, принадлежащие одной из жертв, но его объяснения достаточно весомы, заявила О'Шонесси репортерам. Он показал полиции место, где он их обнаружил, и это то самое место, где О'Шонесси сама наткнулась на часы. При первом осмотре их просто не заметили, вот и все.
Полицейские, расследующие смерть Трейси Йоланд, постоянно патрулировали эстакаду, показывали людям ее фотографии и фотографии Энн Карлино, спрашивали, не видел ли кто подозрительный оранжевый грузовик.
О'Шонесси с огорчением узнала, что родители Трейси Йоланд в Небраске развелись. Смерть дочери может не только расстроить брак. Келли часто сталкивалась с похожими случаями.
Она остановилась около закусочной, стоявшей рядом с конторой Тима. Они часто обедали здесь вместе, и ей почему-то подумалось, что вот она войдет, а он уже там. Они выпьют по несколько чашек кофе, и лед тронется, а может, и совсем растает.
Дело закончилось тем, что О'Шонесси одна принялась без аппетита жевать сандвич с яичным салатом и смотреть на дверь, когда она открывалась. Келли проклинала себя за то, что тоскует по Тиму, и трижды на чем свет держится кляла себя за то, что вообще отпустила его. Так продолжаться не может. Ей надоело быть одной. Девчонки тоже соскучились по папе. Шел две тысячи пятый год. Президенты делали глупости, астронавты летали в космос, священники проповедовали, иные предсказывали конец света, спортсмены завоевывали кубки… Нет, слепая привязанность ей не нужна, в противном случае она довольствовалась бы лабрадором, а не живым человеком.
О'Шонесси понимала, что Тиму было трудно признаться в том, что он сделал. Она знала, что он был откровенен со своей матерью, которая не давала ему спуска. Но человек он совестливый, и за это она тоже его любила.
