– Твой род тоже сотру с лица земли, – пробурчал герцог в сторону трупа, поворачивая коня.
В мысленно развернутом длинном списке он поставил первую галочку. В ближайшие сроки их добавится много.
– Вспомните же, как своим оружием обращали многократно в бегство любого врага! – проникновенно вскричал полный человек в богатых одеждах, обращаясь к выстроившемуся войску.
– Это когда было? – угрюмо удивился один из стоящих неподалеку от наместника.
Одет он был достаточно просто, кольчуга предельно функциональна и не имела на себе признаков богатства. Большинство командиров непременно увешали бы ее всевозможными амулетами, да и саму позолотили. Меч на боку тоже не имел особых украшений. Правда, рукоять ставили отдельно и украсили серебром и изображением скалящегося тигра.
Такое оружие обладало особой силой, воспринятой и от священного металла, и от изображения животного. Хищный зверь не зря присутствовал, а намекал о нраве и умениях хозяина.
Чтобы разобраться, насколько хороша сталь, прежде клинок требовалось извлечь из ножен. Сунтир фем Бэрк все свое наследство когда-то отдал за собачью сталь и ни разу о том не пожалел. Командир серьезного отряда наемников не может пользоваться паршивой железкой. Жизнь важнее, да и не всегда за ним ходило две сотни готовых на все головорезов.
– Ну некоторые все же поучаствовали в междоусобных стычках, – неуверенно ответил стоящий рядом.
В отличие от приятеля, Фоули фем Кейси в настоящих боях не участвовал. Если не брать в расчет дуэли. Этого за ним числилось немало, и задевать давно опасались. Десяток убитых и тяжело раненых за пару последних лет достаточно ясно намекали.
– Врага побеждают не за счет фехтовального умения, – напыщенно заявил фем Юнан, исполняющий обязанности эконома наместника, – мало знать выпады и маневры, без ярости и желания победить – нечего делать на поле боя.
Фем Бэрк покосился на него и отчетливо хмыкнул. Он имел что сказать ответно, даже при наличии в словах некой частицы правды. В число свиты наместника входили дворецкий, егерь, сокольничий, квартирмейстер, юристы, секретари и начальник охраны. В данном случае – он. В целом окружение состояло, помимо доверенных и облаченных властью людей, еще из многочисленных слуг и воинов.
Наместник чин немалый, и свита его достигала пяти сотен. Но в этом коллективе с самыми разными интересами и устремлениями практически никто не любил эконома. Тот контролировал денежные выплаты и чрезвычайно не любил расставаться даже с оговоренными суммами жалованья.
Возможности для увеличения состояния были у него огромными – ведь очень многие дела просто не решались без его согласия. Наместник упорно делал вид, что не замечает ничего. Эконом, воруя, не забывал наполнять карманы хозяина. Скорее, набивать. Много и заранее угадывая мысли. Обижать такого полезного человека было крайне невыгодно.
Если учесть еще, например, что он отвечал за обеспечение провиантом и за прочие приготовления к войне. Юнану надлежало заготовить заранее «магазины» для снабжения армии по ходу маршрута из расчета на два месяца. Никто из здешней компании не сомневался и в завышении цен, и в плохом качестве продуктов.
Это еще при их наличии. Шансов не найти «магазины» имелось немало. Болтать после этого о ярости воинов можно лишь в смысле «они взбесятся от недостатка питания». Тоже метод воевать. Изголодавшиеся набросятся на противника в надежде отнять у тех сухари и наконец набить брюхо.
– Следуйте за мной как можно быстрее и покажите на деле свою отвагу! Покажем им силу наших рук; покажем, что они имеют дело с сильными, восстали на побеждающих, а не на побеждаемых.
– Интересно, кто-то дальше первого ряда слышит?
– Какая разница, секретарь все тщательно запишет для потомства.
Тут уж хмыкнули все присутствующие. Страсть хозяина к увековеченью своих деяний успели заметить даже слуги. Любое сказанное публично слово старательно записывалось и проходило его редактуру. Речи подготавливались очень тщательно. В подобных случаях выглядело просто замечательно, но собравшиеся здесь помощники были в курсе вечной нерешительности, изменения взглядов под влиянием прихоти и нелюбви к ярким людям.
Наместник оказался крайне непоследовательным. Мог бросить незавершенное дело на половине дороги, наткнувшись на более перспективный проект. Притом любого из свиты, посмевшего своевольничать или совершить нечто заметное, моментально отодвигал назад или вовсе избавлялся. Работать с ним было крайне тяжело, и лучше быть при этом подхалимом. А то возражения воспринимал в качестве нападения и жестокой неблагодарности за все якобы совершенные прежде благодеяния.
– Отвага свойственна каждому из вас, вложенная воспитанием и происхождением. Нет нужды призывать к рассудку: фемы всегда были и будут отважными бойцами, не способными на трусость и предательство!
Бэрк поморщился, будто у него разболелись зубы.
– Сколько ты проиграл? – тихо спросил Фоули.
– Я выиграл, – без особого воодушевления ответил тот. – Целый десяток «орлов». На два империала ставки.
– Мало, но отчего так грустно?
– Моя бы воля – я бы Диокла где-то в тихом переулке прикончил. Ну сколько можно побеждать. Против него уже и не ставят. Какой такой выигрыш при подобном раскладе? Больше времени уходит, чем серебра приходит.
– Я, например, поставил, – сообщил квартирмейстер. – Везение не может продолжаться вечно.
– Какое везение, – удивился Фоули, – лошади у него прекрасные.
– Да он на каких хочешь победит, – пробурчал Сунтир. – За последний год сменил три упряжки и двух хозяев. И все равно побеждает. Пропустить вперед колесницу и все равно достичь финиша первым – дорогого стоит.
– Ты еще скажи: специально.
– И скажу! Чем красивее победа, тем больше славы!
– Такие скакуны, – покачал головой Юнон, – одно содержание четверки обходится в дикие деньги.
– Ты не купишь?
– Сам же только что признал: здесь прибыль минимальна. Фаворит всех забегов. На таком всегда заработать можно. Только вывезти отсюда. Турне по провинциям, потом в столицу, – мечтательно сказал эконом.
Фем Кейси пихнул товарища локтем в бок и подмигнул.
– Да я бы с удовольствием в долю вошел, – согласился тот.
– Вместе.
– Нет у вас столько, – ничуть не пытаясь унизить, просто констатируя факт, отрезал эконом. – Даже у меня нет. Если кто в долю и войдет – это торговый дом. Вот Кайстар может рискнуть и согласится. Они иногда вкладываются в рисковые дела.
– А вот ка-а-а-а-ак хапнем мешок золота в походе, – воскликнул Фоули.
– Говорят, у тцаря много, – согласился эконом.
– Но мы-то на герцога идем.
– Ты веришь, что зять не вмешается? – скривился Сунтир. – Или федераты просто так уйдут?
