Поэтому волны беженцев разрастались с каждым днем, захлестывали деревни и города, расположенные ближе к безопасным местам, искали пропитание и не находили его. Цены подскочили, а вместе с ними и накал в отношениях. Жители Джабала старались не допустить в свой город нищих или не имеющих знакомых. Власти стремились собрать фемов для отпора врагу и добились немного. Приезжие в большинстве были слишком измучены и могли лишь плакать и проклинать судьбу. Единственная вспышка, когда начали громить лавки, требуя честных цен, закончилась кровавым побоищем.
Городская администрация не постеснялась бросить вооруженные отряды на непокорную толпу. Одних мужчин положили насмерть более трехсот. Женщин и детей никто и считать не стал. Побросали в общую могилу даже без надлежащих обрядов. Прибывший с флотом Анжольви фем Руди действия местной власти полностью одобрил. В первую очередь ему требовалось спокойствие, и забрать военнообязанных он мог исключительно при тишине на контролируемой территории. Жесткие меры навели порядок, и это вполне соответствовало его планам.
Если не юридически, так фактически он подменил своей персоной власти, оттеснив куда-то на обочину наместника провинции и отдавая свои приказы. Имея за спиной единственный крупный отряд и флот, он мог себе это позволить, наплевав на субординацию и отсутствие прямых указаний от императора. Победа означала славу и продвижение, позор с казнью – проигравшему.
Недурной стимул стараться. Он знал, на что шел, с самого начала. Человеку без амбиций лучше было сидеть в Серкане и не двигаться без прямого приказа. Инициативность частенько воспринимается с подозрением. Особенно когда речь идет о командовании многотысячным контингентом.
– Ты действительно его видел? – жадно спросил сотник.
Фоули мысленно тяжко вздохнул и помечтал о моменте, когда тот упадет и свернет шею. Впрочем, нет. Ничего плохого, во всяком случае пока, тот ему сделать не успел. Достаточно чего попроще – руку, ногу. Ну сколько же можно! Вконец надоели своими приставаниями. И ладно бы еще обычные люди. Добравшись до Джабала и с трудом пробившись на прием к наместнику Массо, он без большого удивления обнаружил и его товарища по Ранткуру, удравшего быстрее появления в провинции первых вражеских разъездов.
О том, что Эмиль фем Гумбель талантами не блистает, да еще яркий пример взяточника и вора, куда там его прежнему хозяину, фем Кейси слышал неоднократно. А вот что трус первостатейный – узнал только сейчас. Конечно, ни стен, ни приличного войска наместник под рукой не имел, однако не мог не знать о происходящем и обязан был подготовиться. Федераты пошли на юг не сразу, и об их намерениях он не мог не догадываться заранее.
В конце концов прямые обязанности наместника – обеспечивать мир и спокойствие в дарованной императором для управления провинции. Хотя бы попытаться сопротивляться мог, для оправдания? Предпочел бросить все и вся, уносясь подальше от находящихся еще достаточно далеко северян. Казну провинции при этом бывший наместник забрать с собой не позабыл.
Естественно, никто и не попробовал взяться за мечи, включая почти трехтысячный отряд, прибывший из метрополии и действовавший в качестве заслонов и таможни на реках выше по течению. Несколько раненых, с чувством выполненного долга и не имея вразумительных приказов от прямого начальства, боевые полки сдались под гарантии безопасности для жизни и имущества.
Что уж говорить про остальных! Тамошние жители открыто хулили и проклинали Империю, бросившую их на произвол судьбы. Глядя на нынешнюю ситуацию, Фоули не мог не признать, что они отделались очень легко.
– Он сам меня позвал. – И, предупреждая обычный вопрос, добавил: – Опознать погибших.
– Значит, как со мной говорил?
Восхищение в тоне многочисленных расспрашивающих откровенно сбивало с толку. В конце концов они не в армии Грая служат, а двигаются ему навстречу с противоположной целью. Не покориться, а биться. Уж он-то видел в реальности, насколько это тяжело и чем кончается.
– Я в основном отвечал на вопросы, – сухо ответил Фоули.
Про предложение перейти к тцарю он помалкивал. Уж очень неоднозначно смотрелось такое заявление, в смысле его отказ. То ли набивает себе цену, придумывая вранье на ходу, то ли подозрительный человек. Не каждого приглашают на таком уровне, уж точно не маршировал бы сейчас десятником по чавкающей грязи.
Необходимость заставила нового командующего двигаться форсированным маршем, под сырым ветром и дождями осени. Чтобы ускорить движение, шли налегке, практически без обозов. Они сокращены до самого минимума для повышения маневренности (обычно предусматривалось до десяти телег для имущества сотни). Спали прямо на голой земле, закутавшись в плащи, – ведь палаток с собой не тащили.
– И какой он?
– Высокого роста, стройного сложения, лицом несколько смугл, но имеет правильные и резкие черты лица. Одет просто, и встреть случайно где-то – никогда бы не догадался, насколько высокий ранг имеет, – честно ответил не менее стандартно. Большинство ответов он давно давал не задумываясь. – Свиты большой не имеет и запросто подсаживается к кострам кнехтов. Сидит, общается, из одного котелка с ними ест, не гнушается скудной полевой пищей. А они обращаются к господину на манер знакомых приятелей. Шутят, титула в разговоре не упоминают.
Это он тоже видел своими глазами. Франк не вернул его к пленным, а забрал с собой. Еще и магу показал, сумевшему слегка помочь со здоровьем и посоветовавшему длительный покой. Ну надолго он не задержался, но пару суток изнутри и достаточно близко наблюдал жизнь чужого войска. Командир личной конницы, человек приближенный, и его люди несли внешнюю охрану тцаря. Близко чужака не подпустили бы, но со стороны смотреть не мешали. Какие уж секреты в совместном поедании каши.
– Раз, два, – посчитал в уме и дождался очередного давно выученного вопроса. Сотник не стал затягивать и изображать глубокую работу ума:
– А его зверя видел?
– Он все время ходит рядом и охраняет. Каждый видевший Блора фем Грая непременно встречал и его телохранителя.
– И? Какой он?
– Странный. Никогда про таких не слышал. Будто из волка и кошки слепили нечто среднее, да в размерах раза в три крупнее самого большого пса. И знаешь, – сказал откровенно, – очень не хочется вызвать его нападение. Он опаснее любого льва.
– Ты их вблизи-то видел? Нет? А я – да! – неожиданно возразил сотник. – Не всю жизнь сидел в порту Джабала. В молодости сходил на юга, даже мечом помахал. Разного всякого насмотрелся. Они же ленивые. Львицы охотятся, а эти все больше от других львов стерегут самок и молодняк. Потому что если новичок старого изгонит из прайда – обязательно всех чужих львят загрызет. Конечно, раздражать его не стоит, но лев на человека не кинется за просто так. Холостяки голодные да старики немощные. А этот…
– Так слухи. Я лично ничего не видел. И пленников ему точно не скармливали. Он, между прочим, кашу жрал. Грай ему давал, своими глазами видел!
