Но он ошибся: с Герис считались даже древние, именно на ней тут все и держалось, ее считали настоящей Убийцей Богов, несравненным героем, а Пайпер Хект – так, сбоку припека.
Герис настояла, что на гору должны лезть все.
– Но если Ветроходец уже сгинул, зачем стараться? – недоумевал Хект. – Почему бы просто не оставить их гнить в своем чистилище?
Неужели Герис покраснела? Щеки ее вроде бы покрылись румянцем.
– Думаю, нам удастся добиться кое-чего, если я доведу свой план до конца.
– И чего же? – спросил Пайпер, тщетно стараясь скрыть недоверие.
– Пайпер… Если все получится, я затолкаю в карманную вселенную Асгриммура те яйца с божественными душами, освобожу его от преследующих сущностей и, быть может, сумею привлечь на нашу сторону могущественные Орудия Ночи.
– Э-э-э… Что?
– Быть может, получится заставить кое-кого из Старейших нам помогать в обмен на свободу.
Герис рассказала Пайперу о пленных богах и описала каждого в подробностях – о них ей поведали гномы, знавшие богов лично. К Старейшим (всем, кроме двоих) элен-коферы любви не питали.
Хект хмыкнул и нахмурился. Замысел Герис казался ему слишком невероятным, хотя здорово было бы заполучить могучее Орудие, которое в случае чего сожрет богона и не подавится.
Анна стояла рядом и почти ничего не понимала. Пайпер и сам понимал едва-едва, да и то потому только, что Герис раньше многое ему рассказывала. Но все равно Хект чувствовал себя здесь лишь зрителем. А вот дети мигом освоились в Обители Богов, будто ее специально строили им для развлечения.
Сначала все обсуждали планы (правда, Хекту показалось, что они скорее пытаются друг друга перепить), потом ненадолго легли спать, и вот уже вся толпа направилась к горе. Элен-коферы прихватили запряженные козлами повозки. В поход отправились все до одного, хотя Анна и хотела сначала остаться. Даже древний старик Гьор не отставал. Он-то в Небесную Крепость последний раз заглядывал несколько тысячелетий назад.
– Приключения – это не для меня, – пожаловалась Анна Герис. – Особенно такие походы. Я всего-то и хотела, что жить себе спокойно. И жила спокойно, пока в одну прекрасную ночь на моем пороге не появился Пайпер Хект, назвавшийся Фрейном Дорао.
– И что же он сделал? – спросила Герис.
– Ничего, вел себя как подобает вежливому гостю, а потом ушел. А я не могла выкинуть его из головы. Самый смелый поступок в моей жизни – переезд в Брот, когда я нашла его и сделала своим любовником.
– Ты уже давно с нами знаешься и понимаешь, насколько мы увязли в этом бардаке, так что делать нечего – расслабься и получай удовольствие. Обещаю, я тебя верну в твою скучную старую жизнь еще до того, как сядет солнце, – сказала Герис, хотя в этом мире всегда царил полдень.
Хект слушал их разговор и мучился, проклиная себя за то, что позволил женщинам так влиять на свою жизнь.
Он еще не стряхнул с себя последствий болезненных желаний Катрин Идж, никак не мог избавиться от навязчивого чувства к Элспет Идж, не мог простить себя за то зло, которое причинил Анне Мозилле, хоть та ни о чем и не знала.
Его захлестнули воспоминания: школа неутомимых отроков, молодой Гордимер Лев, Грейд Дрокер и Редферн Бехтер. Все, скатился ниже некуда – превратился в глупого нытика, вечно недовольного собой!
– Пайпер, ты в порядке? – спросила Анна, беря его за здоровую руку.
– Нет, не в порядке. Познаю на собственной шкуре, что такое старость, – отозвался Хект и осекся: почти все присутствующие были старше его, а уж король Гьор – тот вообще на несколько тысяч лет.
Они подошли к радужному мосту, и элен-коферы, никого особенно не спрашивая, погрузили людей в свои повозки.
На глазах у Хекта Герис с гордым видом прошествовала по мосту впереди повозки, в которой ехали сам Пайпер, Анна и Девятый Неизвестный. Хект и понятия не имел, что происходит, – иначе бы он с ума сошел, глядя, как Лила и Вэли шагают вслед за Герис, а за ними, никем не замечаемый, идет вознесшийся.
Хект посмотрел вниз.
Лучше бы он закрыл глаза, как Анна и старик, – не пришлось бы сдерживать крик и зажимать рот, чтобы не расстаться с завтраком. Внизу белели кости гигантов, блестели острые как ножи скалы, зияла бездонная смертоносная пропасть.
Не пришлось бы смотреть, как его дочери идут по воздуху, не зная, что радужный мост всего-навсего выдумка и стоит оступиться – упадешь в ущелье глубиной в добрую тысячу футов.
Пелла, который ехал вместе с Феррисом Ренфрау, все понял еще перед мостом и прекрасно знал, что именно под ногами у тех, кто решился перейти пешком. Мальчишка, как и его спутник, не открывал глаз.
Когда Хект ступил на твердую землю, в душе его все еще звучал страшный зов пропасти.
– И ты позволила Лиле и Вэли идти по этому вот?! – взорвался он.
Герис махнула рукой в сторону девочек, которые уже подошли к воротам, болтая на ходу с парой гномов, – смертным девчонкам гномы были так же интересны, как и смертные девчонки гномам. Они собирались посмотреть на единственное в Небесной Крепости живое существо – болезненную яблоньку высотой им по пояс.
– Никогда, слышишь! Никогда больше не подвергай моих детей такому риску. Никогда!
Анна была с ним согласна, но из-за пережитого потрясения могла лишь кивнуть.
– Просто ты бесишься, потому что я не доверила тебе то, с чем без труда справились две сопливые девчонки, – усмехнулась Герис.
Это была неправда, но Герис искусно загнала его в ловушку. Начни Хект препираться – выставил бы себя в дурном свете.
– Никогда, Герис! Никогда!
Пайперу показалось, что прошло всего несколько минут, – и вот он уже входит вслед за сестрой в большой зал, разрисованный цветными фигурами.
– Всем стоять тут, – рявкнула Герис, – внутри зеленого круга, пока не скажу, что делать.
В зале уже ждали элен-коферы. Они осторожно огибали столы, фальконеты, огромные стеклянные бутыли и разные непонятные штуки. Герис с каждым из них о чем-то шепотом беседовала. Выслушав ее, гномы один за другим уходили.
– Пелла! – негромко, но многозначительно сказала Герис. – Стой на месте и не шевелись, никуда не ходи, ничего не трогай. Вон там под окном каменная скамья – сядь туда. Пайпер, Анна, остальные – тоже. И ничего не трогайте, пока я не разрешу. Иначе сами угробитесь и остальных угробите заодно.
Элен-коферы все подходили и подходили к Герис, выслушивали ее напутствие и уходили. Последними зал покинули Железноглазый и его родня. Перед уходом Корбан зажег фитили рядом с каждым фальконетом.
– Удачи, Герис!
Четверо элен-коферов втащили в комнату две повозки, заставленные полками. Повозки двигались совершенно бесшумно – они не катились, а парили над полом. На полках на устланных войлоком подносах лежали десятки божественных яиц – большие, маленькие, потрескавшиеся. Многие не отличишь на вид от кусочков янтаря. Хект никак не мог поверить, что он со своими людьми насобирал такое великое множество.
