Но порошок был хорош.
– Я видел, что можно сделать с его помощью, – признал Азим, – и поддержу вас.
– Благодарю.
– Рано меня благодарить. Я обещал свою поддержку, но вам придется отправиться в Шамрамди, чтобы там добиться своего.
Нассиму не хотелось никуда ехать. Он так долго проторчал в глуши (да еще попал в эту ужасную заварушку в Идиаме), что сил у него почти не осталось. Ненависть, вызванная смертью Хагида, не угасла, но стала не такой жгучей. В сердце военачальника ша-луг появилось место и для других чувств. Он осознал, что можно давать себе отдых, хотя и не научился этого делать.
– Я – калека, – пожаловался Нассим Азиму. – Слишком долго был одержим местью и не смогу существовать при дворе.
– Возможно. Но это мы выясним зимой, – сказал Азим, а потом доверительно шепнул: – Мой родич приступит к освобождению Святых Земель, как только пробьется трава.
Нассим вздохнул. Как он устал! От него уже почти ничего не осталось, а то немногое, что все же осталось, союзники желали обратить против кого угодно, но только не против его заклятых врагов.
20
Обитель Богов, время и течение
Девятый Неизвестный чувствовал на себе тяжесть всех прожитых лет, хотя помнил из этих лет только самые занимательные, а остальные напрочь забыл. Да и стоит ли верить воспоминаниям? Неужели можно столько прожить? Волшебник чувствовал себя почти таким же разбитым, как и после освобождения из Обители Богов.
На этот раз его измотали поиски сына Арленсуль.
Вознесшийся, приняв человеческий облик, сидел вместе с Кловеном Фебруареном в созданной магией элен-коферов таверне – вернее, в воплотившейся мечте о таверне, в самом духе, в идее таверны. В такой тавернистой таверне Фебруарену не доводилось бывать еще ни разу. Там сидели люди и гномы, на несколько минут даже заглянул один смельчак из моров. Все громко болтали и сквернословили. Складывалось твердое впечатление, что честному человеку здесь совсем не место. Тут следовало забыть про все остальные миры.
Может, это тоже в своем роде карманный мир?
Нет, подобно многим другим творениям элен-коферов, таверна почти целиком была иллюзорной.
– Это все не важно, – сказал вознесшийся. – Как у тебя дела?
– Отличился в срединном мире – потерпел сокрушительное поражение. Нашел десять тысяч мест, где нужного нам человека нет. А кстати говоря, у Арленсуль точно сын родился?
Нелепо получится, если он по недосмотру проглядел женщину.
– Да, сын. Так сказано в легенде.
Вознесшийся уже научился не тратить времени попусту и не реагировал или даже не обращал внимания на, как он их окрестил, «подначки» Девятого Неизвестного.
– Почему ты решил встретиться именно здесь? Чтобы я засвидетельствовал, какое хорошее тут пиво? Не могу, брат. Слишком уж горькое и мутное пойло гномы сварили.
Фебруарен солгал: пиво было поразительно вкусным, особенно для забегаловки в такой глуши – прямо-таки в другом мире. Без сомнения, гномье пиво показалось бы отменным любому.
– Элен-коферы – искусные умельцы, – равнодушно пожал плечами вознесшийся. – Пиво превосходное. Если кому-то не нравится, значит у него что-то со вкусом. Хотел тебя кое с кем познакомить.
Кловен Фебруарен быстро прикончил пинту и очень хотел попросить вторую, но потом счел это неразумным – и та, первая, уже давала о себе знать.
– Вкусно, – проворчал он. – Ладно, веди.
Вознесшийся в облике Свавара вышел из таверны и направился к стоявшей у причала большой ладье.
– Как здесь все поменялось, – заметил Фебруарен.
Обитель Богов теперь была не такой мрачной. Вернулся к жизни прибрежный городок. Повсюду проступал цвет, словно пришла весна и принесла обновление этому миру. Божественная ладья из развалюхи превратилась в роскошный корабль.
Прямо за ладьей была привязана лодка, с причала Фебруарен мог видеть только ее мачту, торчавшую из-за борта, но старик не обратил на нее внимания.
– Перемены еще не закончились. Если только сюда по-прежнему будет просачиваться сила. Этот мир далек от своего прежнего облика, но…
Вознесшийся остановил волшебника, развернул его и показал рукой.
Фебруарен взглянул на вершину горы. Небесную Крепость частично скрывали облака, они возникали справа от нее, потом, словно влекомые могучим ветром, неслись прямо на нее и исчезали слева.
– Мост! – вдруг выпалил Фебруарен. – Элен-коферы починили радужный мост!
К воротам крепости действительно вела яркая дуга великолепного радужного моста. Да и сама крепость тоже будто бы чуть помолодела.
– Почти полностью. Теперь по нему можно пройти. Если хочешь попробовать.
– Очень хочу. Если осилю подъем.
В Обители Богов трюк Фебруарена с перемещением по-прежнему не действовал, даже когда открылись ворота в срединный мир. Он мог запрыгнуть сюда из своего мира, но внутри приходилось ходить пешком. Даже к воротам и от ворот. Если плыть на ладье, хотя бы одежда не мокнет.
– У элен-коферов есть повозка, запряженная козами, на ней можно подняться в гору, когда решишься.
– Но мы же шли не туда?
– Да, мы шли на ладью.
Вознесшийся, как выяснилось, хотел показать волшебнику одно занимательное семейство: дедушка, его дочка с мужем, их одиннадцатилетний сын и восьмилетняя дочь, все бледные, костлявые, с жиденькими светлыми волосами. За пленниками следил страж элен-кофер, которого Фебруарен не узнал. Вознесшийся решил никого никому не представлять.
– Эти люди сбежали через пролив Ормо, – сказал он. – Раньше они поклонялись Ветроходцу, потом нашли лодку и приплыли сюда.
Он многозначительно поглядел на Фебруарена, давая тому понять, что рассказ беглецов вызывает у него некоторые сомнения.
– Понимаю. Необычный исход.
– Да, но Ветроходец и не пытался сделать из своих последователей фанатиков. Они просто выполняли волю бога, потому что боялись его больше всего на свете. Харулк – карающее божество.
– Боги почти все такие, – протянул Фебруарен. – С ними можно поговорить?
– Курноска понимает их наречие. На нем говорили в Андорегии еще до того, как там появились Старейшие. И нас за собой притащили.
– Это ситты?
– Один из их языков.
– А я думал, ситты смуглые и коренастые.
– Некоторые такими и были. Ситтами называли все древнейшие племена дальнего севера. Эти люди… Не важно. Их предки всецело покорились воле Ночи. Волшебство их служило Ветроходцу и его родичам. Когда явились андореги, они потеряли свои земли и богов. Эти не многого стоят, волшебства у них нет.
– Послушаем, что они нам расскажут.
