Книга Принцесса Ватикана. Роман о Лукреции Борджиа, страница 6. Автор книги К. У. Гортнер

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Принцесса Ватикана. Роман о Лукреции Борджиа»

Cтраница 6

Мать схватила меня за руку:

– Что бы тут ни случилось, не думай, будто это как-то повлияет на твою судьбу. Ты обручена. Ты по-прежнему должна ехать в Испанию, там ты будешь далеко от Рима и от отца. Он никогда не будет принадлежать тебе.

Я повернулась и взглянула в ее горящие глаза:

– Он мой отец. Он и без того принадлежит мне.

От ярости она скривила рот:

– Но уже ненадолго. Думаешь, он сможет держать при себе незамужнюю дочь и чтобы все это видели? Сыновей – да. Папа всегда может найти место для сыновей, какие-нибудь незаметные, но влиятельные должности, на которых они поспособствуют ему в достижении его целей. Но дочь нужно при первом удобном случае выдать замуж.

Меня пробрала дрожь. Адриана и Джулия, нахмурившись, повернулись к нам. Но не успели они вмешаться, как вдруг толпа шевельнулась и с радостным криком подалась вперед. Я посмотрела вверх, куда показывали многочисленные пальцы. По толпе, словно порыв ветра, пробежал всеобщий шепоток:

– Habemus Papam! [13]

Сквозь пелену в глазах я смотрела, как вываливаются кирпичи из окна, как падают на землю. В облачке красноватой пыли распахнулось окно. Я увидела в капелле призрачные фигуры в мантиях, потом одна подошла к окну и бросила вниз горсть белых перьев. Они поплыли в воздухе, словно собираясь взлететь, но вскоре упали на брусчатку площади. Люди ринулись поднимать их. И только теперь, когда Джулия метнулась вперед, я поняла: никакие это не перья, а клочки бумаги, сложенные пополам.

Не обращая больше внимания на грязь, пятнавшую ее юбку, Джулия подобрала один. Моя мать и Адриана взволнованно заглядывали через ее плечо, а она развернула бумажку и прочла вслух:

– У нас есть папа, кардинал Родриго Борджиа Валенсийский, который принял имя Александра Шестого.

– Deo Gratias! [14] – воскликнула Адриана.

По ее щекам покатились слезы. Площадь вокруг меня, вероятно, взорвалась всеобщим ликованием. Но я не слышала, как толпа, словно безумная, ринулась подбирать оставшиеся бумажки, не слышала криков боли, когда чьи-то башмаки наступали на чьи-то руки и с хрустом ломались пальцы.

Потом волна звука вдруг нахлынула на меня, и я услышала пение:

– Deo Gratias, Roma per Borgia! [15]

Восторженные крики разогнали голубей с карнизов собора. Я изумленно оглядывалась, слыша наше семейное имя, звучащее здесь и там, и тут Джулия вскрикнула:

– Смотри! Вон он – в окне!

Нашим слугам пришлось потесниться: папа поднял в благословении руку, толпа заорала при виде его мощной фигуры. Люди попадали на колени. Рядом со мной моя мать и Адриана тоже опустились на колени, бормоча благодарственные молитвы. Джулия дернула меня за подол:

– Лукреция, ты должна встать на колени и так показать свою преданность!

Оглушенная криками, приветствовавшими первое появление моего отца в роли папы Александра VI, нашего нового наместника Христа, я упала на колени, дрожь прошла по моему телу.

– Roma per Borgia! Рим за Борджиа!

Пьяцца заполнилась хриплыми криками, отдававшимися во всем городе, и я наконец прониклась уверенностью, что их услышала вся Италия. Мне хотелось громко смеяться, и хотя я не видела лица папочки, стоявшего в окне с поднятыми руками, я знала: он тоже наверняка едва сдерживает смех.

Он победил.

Немного погодя до нас донесся цокот копыт. Мы поспешили подняться на ноги, и в это время на площадь галопом въехала группа всадников в одеждах цветов Борджиа – малиновых и темно-оранжевых. За ними следовала пешая группа наемников. Люди расступались перед первым всадником, который скакал прямо на них, не обращая внимания на отчаянные попытки поскорее освободить ему дорогу, чтобы не оказаться под копытами.

Он натянул поводья и остановился перед нами. Снял шапку, и ему на плечи упали пряди темно-каштановых волос. Моя мать с криком бросилась к нему:

– Хуан, mio figlio! [16] Сегодня наш день!

Мой брат Хуан высокомерно улыбнулся ей. Его глаза сверкали на смуглом лице. В шестнадцать лет он был уже настоящим мужчиной, широкая грудь распирала бархатный камзол. Со своими орлиными чертами и крупным носом, он излучал грубую мужественность; внешне он более всех напоминал отца.

– Может быть, сегодня и наш день, но если вы останетесь здесь, то вам грозит не увидеть его конца. Отец предполагал, что вы явитесь сюда, несмотря на его приказ не выходить на улицу. Он послал меня сказать вам: как можно скорее отправляйтесь в палаццо, пока эта шваль не распоясалась вконец. К полуночи в Риме не останется места, которого они не обгадят и не ограбят. Они уже собираются у его дворца – хватают там все, что можно.

Ужас охватил меня.

– Неужели его палаццо?!

Дом нашего отца, построенный на месте древнего монетного двора на Виа деи Бьянки, славился своей роскошью: все комнаты были расписаны фресками, заполнены изящными гобеленами из Фландрии и древностями, выкопанными на Форуме. Там бывали послы, кардиналы и приезжавшие с визитами короли. Папочка часто говорил, что это палаццо – лучшее его сокровище после детей.

Хуан пожал плечами:

– С этим ничего не поделаешь. Мы отправили людей, чтобы не допустить происшествий, но обычно толпе дают свободу. Святому отцу ни к чему мирские блага, он теперь слуга Господень, и все, чем он владеет, должно перейти к его родне. – Брат обвел пренебрежительным взглядом толпу – никто не осмеливался приблизиться. – Такое расточительство. Эта несчастная шваль превратит все в растопку или пеленки для их сопливых ублюдков.

– Ох-ох… – Адриана побледнела. – Мой дом. Нам нужно немедленно вернуться.

– Они вас проводят. – Хуан показал на своих людей. – Одну из вас я возьму на коня. – Джулия нетерпеливо ринулась к нему, но он прищурился: – Не тебя. – Его ледяной тон заставил ее замереть, а Хуан показал на меня пальцем. – Лукреция, иди ко мне.

Мы с Хуаном никогда не были близки. В детстве он безжалостно меня дразнил, подсовывал червей в мои туфли, живых лягушек под подушки. Я даже боялась одеваться или ложиться спать. Наш брат Чезаре говорил, что Хуан завидовал тому вниманию, которое уделял мне отец, ведь раньше отцовским любимчиком всегда был он.

Но сейчас мне важнее было исчезнуть с площади, а потому я не сопротивлялась: какой-то наемник Хуана поднял меня, словно я ничего не весила, и посадил позади седла. Конь был громадный – боевой, а у меня почти не имелось опыта верховой езды. Я опасливо обхватила брата за талию, устроилась как могла.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация