Вечерняя тишина давила на ученого, и он включил радио. Неспешное бормотание успокаивало его. Затем принял душ, переоделся в домашнюю одежду, поужинал. Попробовал снова дозвониться по обоим номерам – тщетно.
Внезапно Виктор услышал что-то, что заставило его прибавить громкость. Передавали сводки за сегодняшний день.
– В семь часов вечера, в Дорожном переулке, – говорил диктор, – полиция обнаружила трупы двух мужчин с признаками насильственной смерти. Руководитель оперативного отдела полиции Матеуш Тышкевич сообщает, что личности погибших установлены – это Стан Домбаль и Юстас Клин. Оба неоднократно привлекались полицией за вооруженное ограбление, на текущий момент разыскивались полицией за кражу со взломом. В результате экспертизы выяснено, что убийство обоих мужчин было совершено с особой жестокостью. Пострадавшие скончались от многочисленных колото-резаных ран. Капитан Тышкевич не исключает, что убийство было совершено на почве разногласия с конкурирующей бандой…
Виктор убавил звук. Сердце бешено колотилось.
Семь вечера? Как раз к этому времени он и позвонил в полицию. Но Лиза говорила, что это нападавших было двое. Что, если…
Виктор не успел додумать мысль.
За окном послышался шорох шин, блеснули автомобильные фары. Он подбежал к окну, но увидел лишь уже отъезжающее от калитки такси. А по усыпанной гравием дорожке к дому приближалась знакомая фигура.
Ну наконец-то, господи!
Виктор выдохнул с крайним облегчением и пошел открывать дверь.
– Слушай, мы так не договаривались! – сердито начал он, всем своим видом выражая недовольство. – И кто говорил про следование договору, а? Когда сам же…
– Тише, – спокойно ответил ему васпа и снял куртку.
Виктор так и остался стоять с приоткрытым ртом, потому что новая рубашка была разрезана с левой стороны, но благодаря темному окрасу ткани расползшееся мокрое пятно не было хорошо видно, но Виктор сумел разглядеть его, как только Ян повернулся к нему боком.
«Они остановили человека, а потом пырнули его ножом…»
Виктор снова почувствовал, будто проваливается в липкий водоворот страха. В животе мучительно заныло, заскреблось, как уже было утром, и позже, перед звонком Лизы.
Предчувствие беды.
– Что случилось? – тем не менее требовательно спросил Виктор. – Куда ты вляпался?
Ян остановился посреди комнаты, повернулся к ученому, но не глядел на него. Руки болтались плетьми, лицо казалось омертвевшим.
– Пустяки, – проговорил он голосом, которым, наверное, мог бы говорить труп.
– У тебя кровь идет, – сказал Виктор и осведомился: – Почему ты не отвечал на звонки? Где мой телефон?
– Потерял…
Не шевелясь, он продолжал стоять посреди комнаты, и Виктору вдруг стало жутко.
«Да он живой вообще?» – промелькнула сумасшедшая мысль.
Он постарался взять себя в руки.
– Только что, – сказал ученый, – я слышал новость о двойном убийстве. Это произошло буквально несколько часов назад, в Дорожном переулке. Ты имеешь к этому отношение?
Ян покачнулся с пятки на носок, приподнял голову и наконец-то поглядел на Виктора. Ученого будто облили ушатом ледяной воды – у Яна был взгляд хищника.
«Выпущенный из клетки тигр».
– Да, – прозвучал спокойный ответ васпы.
Он наконец-то двинулся с места. Медленно, чуть прихрамывая, прошел к шкафу, достал сахарницу. Виктору захотелось сесть: так вдруг ослабли его колени.
– Я же сказал тебе: не ввязываться без надобности! – устало произнес ученый.
– Сказал. Но они напали первые, – пояснил Ян, зачерпывая полную ложку сахарного песка. – Были назойливы. – Он облизал ложку и улыбнулся. – Ты сказал: не привлекать внимания. И я не привлекал. Пока один не попытался ранить меня. Я защищался.
Ян только теперь опустил голову и осмотрел рану.
– Пустяки, – повторил он. – Задели шов. Немного разошелся. Заживет.
– Какого черта ты вообще забыл в этой части города? – с горечью спросил Виктор, а про себя подумал: «Какого черта я его вообще притащил в Дербенд?..»
Но перед глазами снова возникла красная ковровая дорожка, в ушах зазвенели фанфары, а в голове тоненько тренькнула натянутая струнка, протянувшаяся между Виктором и Яном с момента, когда они скрепили договор рукопожатием.
– Изучал местность, – ответил на вопрос Ян.
Опустошив половину сахарницы, он пришел в хорошее настроение и разговорился.
– Я проголодался. Женщина из архива была любезна. Проводила в кафе. Это правильно. Я оценил.
Виктор мысленно расхохотался, настолько абсурдной казалась ему эта ситуация. Значит, Ян пошел поесть, а заодно и поглядеть на город, и на него напали уличные грабители. Несчастные идиоты!
– И ты один справился с двумя?
– Было просто, – ответил Ян. – Люди не умеют сражаться. Я забрал нож. Выпустил обоим кишки.
Виктор сразу перестал усмехаться. Память услужливо подсунула ему картины прошлого, где была захлебывающаяся кровью Мириам и верзила, ревущий, как смертельно раненный бык.
– Да, драться ты умеешь, – хрипло проговорил ученый. – Сломал бы руку, в конце концов. Зачем нужно было убивать?
Брови Яна приподнялись, словно ученый сморозил величайшую чушь.
– Зачем? – повторил он. – Да потому, что я могу.
Ледяной сгусток, снова заворочавшийся у Виктора в желудке, начал подниматься к горлу. Так все просто. Хищники не всегда убивают ради пропитания или защиты. Они убивают потому, что могут убить.
– Это неправильно, – сказал Виктор. – Нельзя отнимать жизни безнаказанно, даже если эти люди преступники. Тебя будут искать.
– Неважно, – перебил Ян. – Важно завершить ритуал.
– Посмотрим, как ты завершишь его в тюрьме.
Ян поставил сахарницу на стол и, казалось, задумался.
– Возможно, ты прав, – согласился он. – Мне показалось, кроме тех двоих был кто-то еще…
Ледяные мурашки страха прошили тело Виктора от макушки до пяток.
«Кто-то в переулке? Ну конечно, Лиза!»
Ян тем временем нахмурился и покачал головой.
– Запах крови сбивает, – признался он. – Я не помню… Жаль. Свидетелей оставлять нельзя. А ты… ты меня не сдашь.
Теперь это был не просто страх. Это был панический ужас – за жизнь и здоровье Лизы. Что, если хищник доберется до нее? Если учует?
Виктор внутренне застонал от отчаяния. Что ж, пока в его силах – он постарается сделать все, чтобы пути Яна и Лизы никогда не пересеклись.
– Конечно, я тебя не сдам, – вместо этого сказал ученый таким ровным и спокойным тоном, что сам себе удивился. – Ты нашел сегодня, что искал?
