— А если она еще год из квартиры не выберется? — усомнился Федор.
— Выберется, — уверенно прищурился Шершень. — Если она будет сидеть на месте — ее точно накроют. Особенно, после сегодняшнего. Тень это прекрасно понимает. Самый лучший выход для нее сейчас — это затаится. Где-нибудь, но не здесь. Да, чуть не забыл. За нейтрализатором будешь ты. Управление простое, разберешься в два счета. Отдачи никакой нет, чистая энергия. Из этой штуки обычно в земле всякую мразь убивают. Гарантировано, наповал. Так что мы будем своего рода первопроходцами. Можешь уже начинать гордиться.
— А вы с Ирисом?
— А мы постараемся взять Тень. Если что-то пойдет не так, то, по моей команде, обязательно, по моей команде, не забудь, ты откроешь огонь.
— По Тени? — уточнил Федор.
— По моей команде.
— А если ты или Ирис окажетесь на линии огня?
— Слушай, Федь, — раздраженно произнес Шершень, — у тебя мания, что ли дурацкие вопросы задавать? Я же сказал уже: если будет команда — стреляешь. А где мы в этот момент окажемся с Ирисом — совсем не твоя проблема.
— Как скажешь, — пожал Федор плечами. — Я вам буду Наблюдателей заменять?
— Ты будешь тяжелой артиллерией, — после паузы ответил Никита. — Главное, прицелься хорошо. Если не попадешь в Тень, выброс может разворотить полподъезда.
— Тогда, на фига…?
— Ты слышал, что она сегодня устроила? А я это видел, Федь. Не все, конечно, дальше оцепления не удалось пролезть. Но достаточно. Тень сегодня уйти не должна.
Федор совсем не так представлял себе сотрудничество с Шершнем. Охи и ахи девочек в Управлении, суровое мужественное лицо, возможно даже украшающие его шрамы. Но не такое холодное и спокойное: Тень сегодня уйти не должна. Что значит, не должна? Я на войну попал, что ли? Этот парень, мой ровесник, говорит совсем не то, что положено в нашем возрасте говорить.
Федору стало страшно.
Ему показалось, что с шутками-прибаутками и играми в Шерлока Холмса, он вдруг очутился в каком-то чужом ему мире, где веселые подростки, между перекурами, гибнут с улыбкой на лице, а обычные домохозяйки безжалостно уничтожают за раз по пятьдесят человек. Все события сегодняшнего дня как раз и подтверждали это жуткое открытие. Как же меня угораздило, черт возьми? Главное, когда?
— Ты о чем, Ник? — обеспокоился Федор. — Сейчас же не сорок первый, верно? Мы дома, лето на дворе, девочки вон с собачками гуляют…
Шершень молча сплюнул.
— Я рад, что ты меня понял с первого раза, — после паузы ответил он. — Пойдем, познакомлю тебя с пушкой.
2
Движение наметилось около десяти.
Две машины остановились возле подъезда, из одной выбрались плотные субъекты с коротко стрижеными затылками и лицами, явно не знакомыми с творчеством Шекспира. Из второй вылез маленький хлюпкий парнишка в кожаной куртке.
Они несколько минут постояли, совещаясь и бросая по сторонам быстрые внимательные взгляды.
Шершень стиснул Федору плечо.
— Думаешь, по нашу душу? — покосился на него Федор.
— Уверен, по ее, — кивнул тот, — но, сейчас посмотрим.
Парни подошли к припаркованной возле мусорки машине. Подергали ее, потолкали, с надеждой оглядываясь на подъезд.
— Черт, как же я не сообразил! — с досадой прошептал Шершень. — Это же ее машина!
— Все равно сигнализация не работает, — ответил Федор.
Парни, видимо, тоже осознали тщетность своих действий. Озираясь по сторонам, они друг за другом исчезли в темноте подъезда.
— Жаль попкорна нет, — хмыкнул Шершень, включая переносной телевизор. Картинка на нем не менялась вот уже несколько часов. Словно вымерли все на двенадцатом этаже второго подъезда. Собственно, и сейчас новые герои не спешили оказаться в кадре.
— Что-то долго их нет, — забеспокоился Федор после нескольких минут томительного ожидания. — Может, ни к ней?
— Погоди, — не отрываясь, пробормотал Шершень.
Прошло еще несколько минут.
У него в кармане что-то коротко пискнуло.
— Датчик сработал двумя этажами ниже, — прошептал Шершень. — Эти придурки что, по лестнице на двенадцатый этаж поперлись?
— Может, лифты сломаны? — предположил Федор.
— Значит, кто-то действует на нашей стороне, — заметил Никита. — Или их Тень сломала.
— Зачем?
У него в кармане пискнуло тоном пониже.
— Тс-с… Сейчас появятся.
Весь экран заполнило огромное волосатое ухо. Федор отшатнулся от неожиданности.
— Черт! — выругался Шершень. — Слишком низко камеру разместил.
Ухо исчезло, быстро промелькнуло несколько угрюмых лиц. Дверь тамбура медленно закрылась.
— Ну, что же, — радостно потер руки Шершень. — Началось! Давай, Федька, разбегаемся по позициям!
Федор вздохнул. Сам он почему-то не испытывал ни малейшего энтузиазма.
Гости к столу
1
Афимия оказалась очень способным помощником. Незаменимым, и точно знающим, что надо делать.
— Их завтра найдут, — произнесла Тень одними губами. — Мы не можем оставить здесь трупы. Будет слишком много вопросов к носителю.
— Не волнуйся, — отозвалась Афимия. На ее щеке наливался черно-синий огромный кровоподтек. — Лучше за мужем посмотри. И придумай что-нибудь с транспортом.
— Болит? — виновато спросила Тень.
Афимия сплюнула кровь.
— Почти нет, — покачала она головой. — Так что, придумаешь?
— А что с трупами?
— Сделаю, — кивнула Афимия. — Не бери в голову.
В ее руках сверкнул полотном электролобзик. Тень с удивлением покосилась на ведьму. Для женщины, отсидевшей в небытии полсотни лет, Афимия слишком хорошо разбиралась в благах современной цивилизации.
— Ладно, — сказала Тень. — Сейчас соберусь.
Афимия поймала ее за локоть.
— «Сонный саван» сделай, — напомнила она, мотнув лобзиком, — а то сейчас шуметь сильно начну.
«Саван» через несколько минут тяжелым одеялом накрыл весь дом. Тень, быстро собираясь, бросила взгляд на кровать и отчасти позавидовала любимому супругу. Михаил тоже попал под действие заклинания. Он, вместе с остальными соседями, посапывая и развалившись на половину кровати, видел сладкий эротический сон.
Когда Тень вышла из квартиры, Афимия уже включила электролобзик. Первый парень, раскинув руки, лежал лицом вниз у соседской двери. Над ним и трудилась Афимия, морщась от разлетающихся в стороны кровавых брызг. Все остальные гости лежали дальше и в полумраке коридора выглядели кучами сваленного грязного белья. Тень осторожно пошла к лифту, стараясь не угодить туфлями в растекающиеся лужи крови, перешагивая через их изуродованные тела. Сведенная судорогой рука последнего застряла в двери тамбура. Мощная пружина пыталась ее захлопнуть, дверь хлопала по руке, беспомощно щелкал электрозамок, и все начиналось сначала.
