Он засунул телефон в карман и пошел в раздевалку. К черту семинар! Пусть все идет к черту.
Сейчас самое подходящее время уйти.
18
Энди Джонсон был чертовски зол. Он пятнадцать лет работал в больницах Бостона, и теперь его карьера закончилась. Администрация детской больницы первой проинформировала его о том, что больше не нуждается в его услугах. Скоро и другие больницы последуют ее примеру. Один откровенный взгляд на молодого врача женского пола, и все больницы города занесли его в черный список. Он знал, что детская больница, чрезвычайно заботящаяся о своей репутации, особенно щепетильно относится к поведению персонала, работающего непосредственно с детьми. Администрация так бурно отреагировала, как будто бы Энди затащил Пейтон в туалет и разделся перед ней догола. Весь этот правильный мир просто сошел с ума.
— Купить тебе пива, парень?
За последний час он уже шестой раз слышал эту фразу. Какой-то старик уселся рядом с ним в баре и, похоже, решил составить ему компанию. Они несколько минут непринужденно побеседовали с ним, и он успокоился. Уже после двух-трех бокалов Энди выложил этому старому чудаку всю свою мерзкую историю.
— Они послали мне это чертово уведомление по почте, — сообщил Энди. — Невероятно, правда? У них даже не хватило смелости сказать о своих претензиях мне в лицо.
— Это подло, — согласился старик — Может быть, тебе следует подать на них в суд?
— За что? За дискриминацию клоунов?
— Они не могут выгнать тебя лишь потому, что ты положил глаз на женщину.
— Если бы только это. Они думают, будто я преследую ее.
— А ты преследуешь?
Энди злобно просмотрел на него.
— Что ты имеешь в виду?
— Я просто спросил. Ты ее преследуешь или нет?
Энди некоторое время смотрел на слой пены в бокале, потом криво усмехнулся.
— А ты что, каждый раз, когда смотришь на женщину, сразу понимаешь, что это будет просто супер?
— Не понимаю, что супер?
— Что с тобой, старичок? Кончилась виагра? Я говорю о сексе.
— Значит, ты ее преследуешь.
— Я ее не преследую. Я всего лишь, ну ты понимаешь, завелся.
Старик молча кивнул.
— Все началось, после того как меня наняли, чтобы я танцевал с ней танго, когда ее поздравляли с днем рождения. Это было простой игрой. Но когда такая хорошенькая женщина, как она, входит в роль и ведет себя перед толпой зрителей до ужаса сексуально, я больше ни о чем не могу думать. Вот женщина безо всяких там комплексов, говорю я себе. В постели она устроит настоящий фейерверк.
— Так ты хотел с ней перепихнуться?
— Ну, в общем, да.
— Ты больной.
— Что?
— Ты больной сукин сын, — произнес старик. На этот раз он говорил тихо.
Энди выпрямился.
— Слушай, папаша. Я не посмотрю на твой возраст. Так что думай, когда говоришь.
— Мы все больные. Все до последнего. — Он едва заметно улыбнулся и поднял свой бокал. — За нас, больных, и за тех женщин, которые делают нас такими.
Энди показалось, что этот старикан не в себе. Хотя на вид он казался вполне безобидным.
— Я выпью за это, — согласился он. Они вместе выпили и поставили пустые бокалы на стойку бара.
— Купи себе еще пива, парень.
— Нет, спасибо, — отказался Энди. — Я схожу с дистанции и сматываюсь домой.
Энди сполз с высокого барного стула и направился в туалет. На полпути у него закружилась голова. Сначала в голове зазвенело, потом звук начал быстро усиливаться и стал просто нестерпимым. Он остановился, чтобы перевести дух. В баре за стойкой всю ночь работал телевизор, заглушаемый общим шумом. Но Энди сейчас вдруг отчетливо услышал именно звук телевизора, как будто кто-то усилил его. Потом все исчезло. Его внимание привлекли двое парней, игравших в бильярд в дальнем углу бара. Энди показалось, что они смеются над ним. Они тоже исчезли. Хотя кухня находилась за ним, за двойными вращающимися дверями, Энди хорошо слышал звон посуды. От этих звуков у него раскалывалась голова. Он тряхнул головой и посмотрел на толстую женщину, говорившую по телефону-автомату. Или это был мужчина? Он не мог понять. Он никак не мог сосредоточиться. У него онемели руки. Он не мог твердо стоять на ногах. Его бросало то в жар, то в холод. Вдруг Энди почувствовал, что падает, и дотянулся до ближайшего стула. На нем кто-то сидел.
— Эй, осторожнее!
Какой-то огромный детина толкнул его, и Энди упал на пол. Он попробовал встать, но смог только приподняться на одно колено. Попытался на что-нибудь опереться и схватился за чью-то ногу.
— Убери руки от моей девушки!
Тот огромный парень снова толкнул его. Энди откинулся назад и растянулся на полу, его ноги застряли между ножками перевернутых стульев. Он хотел встать, но сумел лишь поднять голову. Сделав над собой усилие, он услышал, как кто-то что-то произнес, наклонившись над ним.
— Что здесь происходит? — спросил бармен.
— Какой-то пьяный нахал все время падает на нас.
— Я отведу его домой. А вы все успокойтесь, хорошо?
Энди узнал этот дрожащий голос. Старик поднял его на ноги и показал Энди его бумажник.
— Ты так набрался, что оставил это прямо на барной стойке, — заметил он, всовывая бумажник в карман его пальто. — Держись, я помогу тебе выйти отсюда.
Он едва передвигал ноги, но ему удалось обхватить рукой своего нового приятеля. Они протиснулись в дверной проем, качаясь из стороны в сторону. Холодный ночной ветер подействовал на Энди отрезвляюще, в голове слегка прояснилось. Все это было очень странно. Выпить пять бокалов пива было для Энди привычным делом. Старик уговорил его пропустить еще две рюмки текилы, но это совсем не та доза, которая могла свалить парня с ног. Или, может быть, он выпил шесть бокалов пива и три рюмки текилы? В этом, наверное, все дело. Он просто сбился со счета.
— Поймай мне тачку, — невнятно пробормотал Энди. — И я буду в порядке.
— Ни один водила не захочет, чтобы ты облевал ему машину.
— Пешком очень далеко.
— А как насчет метро?
— Да-а, — пробормотал Энди. — Красная линия до Квинси. Последний поезд в двенадцать тридцать.
— Я посажу тебя.
Энди оперся о своего друга, и они пошли вниз по улице. Под тяжестью его тела старик пыхтел и с трудом дышал. Изо рта у него вырывались клубы пара. Энди же почти не ощущал холода.
Ближайшей станцией метро была Даунтаун Кросинг. Это был целый лабиринт подземных тоннелей и платформ. Здесь пересекались красная и оранжевая линии метро. Днем станция напоминала огромный муравейник. А ночью, когда становилось очень холодно, на станции было пустынно. Старик бросил в автомат жетон и протолкнул Энди через турникет. Энди хотел повернуться и поблагодарить его, но старик стоял рядом с ним.
