– Боже мой, – вздохнул Фредерик. – Про этого Эндрю я до сего момента ничего не знал…
Она махнула рукой:
– Это было так давно. Просто интрижка, но я вообразила себе, что это моя самая большая любовь. Женатый мужчина, который не собирался бросать ради меня жену и ребенка…
– До чего же банально, – проронил Фредерик.
Они помолчали.
– А верность и преданность для тебя, как я погляжу, всегда были пустым звуком, – с горечью заметил Фредерик.
Что она должна была отвечать на это?
– Да, я изменяла Майклу с Эндрю, – выдавила она. – Но это было не самое страшное. Самое страшное…
Фредерик встал, сделал несколько шагов по кухне, словно хотел убедиться, что все происходит не во сне, а наяву.
– Майкл не вынес груза своей мнимой вины, и ты не сделала ничего, чтобы разубедить его в этом? Почему ты переложила на него ответственность за гибель Томми? Почему ты взвалила на него свою вину, Вирджиния? Почему?
– Я не знаю. Разве теперь это имеет какое-то значение?
– Но это совершенно не в твоем характере. Ты ведь не труслива…
– Значит, труслива.
Фредерик постоял немного, поглядывая на нее с некоторым отчуждением:
– Теперь я понимаю, что за тень лежит на твоей жизни.
– Натан нашел одну мою старую фотографию, – выдохнула Вирджиния. – На ней я еще совсем зеленая. Он сказал, что не может понять, почему молодая Вирджиния и та женщина, что живет сейчас в Ферндейле, так мало похожи друг на друга. Он предположил, что между этими двумя отрезками жизни случилось что-то очень серьезное… Я рассказала ему о гибели Томми, но этого Натану показалось мало. Он чувствовал, что я умалчиваю о чем-то еще… Но мне не хватило смелости рассказать ему все до конца.
– Так ты обвиняешь меня в том, что я не был таким провидцем, как твой Натан? Что я не расспрашивал тебя о прошлом?
– Нет. Я ни в чем тебя не обвиняю, Фредерик. Абсолютно. Какое я имею на это право? После всего, что я натворила… Сколько людей пострадало из-за меня… – На несколько мгновений она прикрыла глаза. – Я каждый день собиралась сказать Майклу всю правду. Рассказать ему обо всем: о моей долгой связи с Эндрю, об этой идиотской отельно-постельной встрече в Хантингдоне, о том, что именно я в спешке забыла запереть машину… И о том, что Томми погиб исключительно по моей вине. Но я не могла преодолеть себя. Каждый день я собиралась поговорить с ним и всякий раз находила тысячу причин, чтобы не делать этого. Почему? Сегодня я понимаю, что я боялась не реакции Майкла, а просто страшилась озвучить свою вину вслух. Высказанная тайна – это уже не тайна, а реальность, закрыть глаза на которую мне уже никогда бы не удалось. Именно этого я и боялась. Так боялась, что даже обрадовалась, когда Майкл исчез, ведь мне уже не надо было объясняться с ним.
Она говорила все тише и тише, низко опустив голову.
– Только что я задавал тебе вопрос: «Почему?» – произнес Фредерик. – Но теперь я понял, что на него не существует ответа. Я понимаю тебя и так.
Вирджиния подняла голову и недоверчиво посмотрела на него:
– Что?
– Я понимаю тебя. Я в состоянии понять, что ты не стала ничего говорить Майклу. Представляю, как ты мучилась. Как отчаянно пыталась вытравить эти воспоминания из памяти. Понимаю. Может быть, на твоем месте я поступил бы точно так же.
– Нет, – с глубоким убеждением сказала Вирджиния. – Ты бы ни за что не поступил так низко.
Фредерик слабо улыбнулся. Надо же, как она верит в его непогрешимость.
– Но ведь и я иногда прячу голову в песок, как страус, ты ведь знаешь…
Со сдержанной нежностью он погладил ее по голове. А ведь в последние дни они оба напрочь забыли об этом чувстве…
– Если ты хочешь жить в согласии с собой, Вирджиния, – сказал он, – ты должна открыто признать все, в чем ты виновата. Прятаться от самой себя, почти постоянно находиться одной, а потом кидаться в объятия чужого мужчины, чтобы он снова дал тебе ощущение полноты жизни, просто бессмысленно. И все равно, со мной ли ты живешь или с кем-нибудь другим, – так не годится.
Она кивнула ему в ответ.
Пятница, 8 сентября 2006 года
1
На кладбище было черным-черно от людей в траурных одеждах.
«Наверное, Рейчел очень любили, – думала Дженни Браун. – Интересно, а на мои похороны пришло бы столько народа?…» Они с мамой стояли поодаль, за спинами других, поэтому не видели ни родителей Рейчел, ни того, как опускают в землю маленький гроб. Им совсем не хотелось смотреть на это.
Накануне вечером Стелла еще раз приходила к ним домой, показала им фотографию мужчины и спросила, не похож ли он на того любезного господина, с которым Дженни познакомилась в магазине канцтоваров. Девочка сразу же сказала, что не знает этого человека. Она была очень расстроена тем, что взрослые постоянно чего-то ждали от нее, а ее ответы редко удовлетворяли их. Дженни случайно услышала, как мама тихо спросила женщину из полиции: «Вы уже арестовали его?», а Стелла также тихо ответила: «Может быть, это совершенно другой человек».
Если бы Дженни сразу узнала его по фото, то ей не пришлось бы идти сегодня на кладбище. Честное слово, лучше бы она сидела сейчас в школе, чем глядела на весь этот ужас, и не просто глядела, но и играла при этом одну из главных ролей. Стелла тоже была на кладбище. Одетая в черное, как и все остальные, она стояла неподалеку от Дорис и Дженни. Девочке было велено внимательно смотреть по сторонам, не появится ли здесь тот человек, и если да, то незаметно дать знак Стелле.
Дженни смотрела во все глаза, но не видела никого похожего. Собственно, это радовало ее, поскольку она вовсе не жаждала увидеться с ним снова. В то же время девочка знала, что Стелла очень обрадуется, если вдруг им улыбнется такая удача. Дженни прерывисто вздохнула. И когда же закончится этот кошмар?!
Стелла заговорщически подмигивала ей. Наверное, она была единственной, кто не плакал. Почти все люди вокруг рыдали, и даже мама Дженни вытирала слезы – а ведь она совсем не знала ту погибшую девочку.
Люди по очереди подходили к могиле и клали цветы, но Дженни с мамой оставались там, где стояли.
– Ребенку это не нужно, – сказала Дорис Стелле, и та согласилась.
Похоронная процессия медленно двинулась к выходу. Все были печальны и подавлены.
– Мама, может, и мы пойдем домой? – прошептала Дженни.
– Так ты нигде не увидела его? – повернулась к ней Стелла.
– Нет. Но ведь… так много народа, – беспомощно пожала плечами девочка.
– Тот мерзавец, наверное, вычислил, что здесь его ждет засада, – процедила Дорис.
Стелла кивнула.
– Но этот тип болен, – напомнила она. – Когда-нибудь он забудет осторожность. К тому же он, может быть, и не знает, что Дженни доверилась нам. Ведь только она одна представляет для него опасность.
