«Вот как?» — только и сказала я и, сев за стол, стала накладывать себе на тарелку все, что мне передавали. Интересно, думала я, как только Амелии пришло в голову, что я смогу запросто общаться с такими важными леди? О чем я буду с ними говорить? И в лучшие времена мне было бы не по себе в таком блестящем обществе, а теперь… теперь мне и вовсе было не до болтовни. Больше всего на свете мне хотелось вернуться домой, чтобы продолжить поиски Герти.
«Ну да», — подтвердила мисс Кнапп, которая, похоже, была за столом самой младшей. На мой взгляд, ей едва ли исполнилось восемнадцать.
Я откусила кусочек сэндвича с цыпленком. Во рту у меня было сухо, поэтому жевать и, тем более, глотать, я могла с трудом. Отложив сэндвич, я подцепила вилкой кусочек маринованной свеклы, но она оказалась слишком острой, к тому же темно-красный маринад был слишком похож на свежую кровь.
«Не хотите ли чаю, миссис Ши?» — спросила миссис Кобб — полная женщина с круглым, румяным лицом.
Я подняла голову и увидела, что все женщины, включая Амелию, смотрят на меня.
Мне стало еще более неловко.
«Большое спасибо, — сказала я. — Но я, пожалуй, лучше…»
«Я хочу домой!» — вот, что хотелось мне сказать, но миссис Кобб уже наливала мне чай в красивую чашку из костяного фарфора.
«Нам рассказывала о вас не только миссис Ларкин, — проговорила она, явно продолжая начатый мисс Кнапп разговор. — Но и кое-кто еще… Не так ли, дамы?» — обратилась она к своим товаркам, и те согласно закивали.
«Боюсь, я не очень хорошо понимаю…» — проговорила я, опуская вилку на тарелку. Я не рассчитала движения: вилка звякнула слишком громко, и я почувствовала, что у меня начинают дрожать руки. Я была уверена, что эти богатые леди надо мной насмехаются. И зачем только Амелия притащила меня сюда?
Теперь заговорила миссис Уиллард. За столом она сидела напротив меня и вот уже несколько минут довольно беззастенчиво меня разглядывала.
«Вы только не волнуйтесь, милая, но… У нас есть для вас послание».
«Послание? — переспросила я, поднося к губам накрахмаленную салфетку. — От кого?».
«От вашей дочери. — Миссис Уиллард так и впилась в меня взглядом своих маленьких, острых глазок. — От Герти».
Я негромко ахнула и выронила салфетку.
«Вы… вы ее видели?» — Так вот куда отправилась моя Герти! К этим дамам! Но зачем?..
Миссис Кобб негромко хихикнула, и ее щеки порозовели еще больше.
«Слава Богу — нет, мы ее не видели, — сказала она. — Ду́хи никогда нам не показываются. Мы общаемся с ними несколько иначе».
«Но как же…»
«Ду́́хи могут проявлять себя по-разному, тетя, — мягко произнесла Амелия, и я с благодарностью взглянула не нее. — Наш спиритический кружок собирается примерно раз в месяц. Обычно мы усаживаемся вокруг стола и просим духов, которые к нам расположены, присоединиться к нам. Но иногда мы вызываем вполне определенный дух…»
«Но как они с вами разговаривают?» — спросила я.
«Чаще всего духи стучат по столу, за которым мы сидим. Один удар означает «да», два — «нет».»
Услышав эти слова, я невольно вздрогнула. Только вчера я разговаривала с Герти с помощью именно такой нехитрой азбуки.
«Иногда духи разговаривают с нами через миссис Уиллард, — продолжала объяснять Амелия. — Она — медиум, и очень одаренный».
«Медиум?» — Я посмотрела на старуху с крючковатым носом, которая не сводила с меня глаз.
«Мертвые разговаривают со мной. Я слышу их голоса с детства», — проговорила миссис Уиллард. Ее темные, почти черные глаза обладали почти гипнотической силой, они прожигали меня насквозь. Под их взглядом у меня начинала кружиться голова, во рту снова пересохло, и я поспешно поднесла к губам бокал с прозрачным вином, которое оказалось до приторности сладким.
«Вот что велела передать вам ваша Герти, — сказала миссис Уиллард. — «Голубая собака шлет привет»».
Я невольно ахнула и прижала ладонь к губам.
Миссис Уиллард, внимательно следившая за моей реакцией, удовлетворенно кивнула.
«Еще она сказала: то, что вы делаете — вы делаете неправильно. Герти это не нравится». — Ее собственные глаза стали сердитыми, но я уже не обращала на лицо старухи никакого внимания. В ее словах, в том, как она их произнесла, я узнала интонацию Герти и почувствовала, как стул, на котором я сидела, покачнулся. В панике я поставила бокал на стол, он опрокинулся, и я, вскочив, попыталась вытереть лужу салфеткой, но покачнулась и едва не задела чайник. В глазах у меня потемнело, воздуха не хватало, а по спине ручьями стекал пот.
«Что с тобой, тетя?! Ты так побледнела! Тебе нехорошо?..» — услышала я встревоженный голос Амелии.
«Я… Можно мне воды?» — пробормотала я слабым голосом.
«Ну конечно! Я сейчас… Миссис Джиллспи, помогите, пожалуйста, тете Саре сесть».
Чьи-то руки подхватили меня и усадили обратно на стул, который, к счастью, больше не качался, но накренился так сильно, что я все время с него сползала. Потом я увидела перед собой встревоженное лицо Амелии. В одной руке она держала стакан с водой, а другой протирала мне лоб влажной салфеткой.
«Я… я что-то плохо себя чувствую, — прошептала я и выпила несколько глотков воды. — Отвези меня поскорее домой, ладно?»
«Конечно, отвезу. Ты только не спеши, тетя, я сейчас тебе помогу… вот так…» — Поддерживая меня под руку, Амелия помогла мне подняться и, извинившись перед дамами, повела к выходу.
Оказавшись на улице, я несколько раз глубоко вдохнула холодный свежий воздух. Головокружение почти сразу прошло, и я почувствовала себя настолько бодрой, что сумела сделать несколько шагов по направлению к экипажу. Увы, взобраться на сиденье сил у меня не хватило, и Амелии пришлось меня подсадить. Откинувшись на мягкую спинку, я с удивлением заметила, что солнце все еще стоит довольно высоко — похоже, в гостях я пробыла совсем недолго.
«Ты уж прости, что я так тебя подвела, — сказала я. — Но мне действительно стало немного нехорошо».
«Нет, тетя Сара, это я виновата, — ответила Амелия. — Наверное, ты еще не совсем поправилась, и подобные прогулки тебе пока не под силу».
«Наверное». — Оглянувшись, я увидела, что все четыре гостьи высыпали на крыльцо и машут нам на прощание руками. Лица у них были озабоченные; похоже, они всерьез за меня беспокоились. Я хотела помахать им в ответ, но и на это у меня не хватило сил.
Пока мы ехали в обратную сторону по Мэйн-стрит, я увидела немало знакомых. Эйб Кашинг вышел из своего универсального магазина и почтительно приподнял шляпу. Салли Гони, вытиравшая столы в ресторане гостиницы, выпрямилась и глядела на нас сквозь витрину, сурово сжав губы. Эрвин Джемисон тоже смотрел на меня в окно своей лавки с противоположной стороны улицы. Наткнувшись на мой взгляд, он поспешно отвернулся и даже отошел от окна, сделав вид, будто перекладывает что-то на прилавке, но я знала, что все они думают: «Бедная Сара Ши! Она совсем свихнулась от горя!»
