Книга Новая Зона. Хрустальная угроза, страница 41. Автор книги Светлана Кузнецова

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Новая Зона. Хрустальная угроза»

Cтраница 41

Николай покидал институт, понурившись и вжимая голову в плечи. По всему выходило, что ему сильно достанется от отца.

– Эй, Псих, а сколько тебе лет? – не выдержав зрелища, поинтересовался Ворон.

– Двадцать три.

Сталкер присвистнул.

– Ты действительно псих, раз строишь из себя малолетнее чадушко, – фыркнул он и отвернулся.

Конечно, вести речь о том, что такому большому лбу неприлично сидеть на папиной шее, он не собирался. Дети обеспеченных родителей, как правило, засиживались в семейном гнезде долго. Кто-то тупо ждал наследства. Другие использовали папины связи, а иногда и получали начальный капитал для открытия чего-нибудь своего. Впрочем, знавал он и так называемых «игрушек», по которым настолько сильно «потоптались» собственные родители, что те и помыслить не могли о самостоятельной жизни. Так и сидели с мамочками или папочками до сороковника, боясь даже заикнуться про создание собственной семьи или хотя бы о переезде на отдельную жилплощадь. Вот только Николай Дмитриев по характеру точно таким «овощем» не являлся.

– Кое-что прояснилось, но скорее просто подтвердилось, – заметил сталкер.

– С тобой хочет поговорить Хазаров, – сказал Шувалов словно между прочим.

– Час от часу не легче! – рассмеялся Ворон. – Поверьте, Василий Семенович, со мной все в порядке. Роман, конечно, наверняка вас напугал, но даже он способен заверить в том, что услуги психиатра мне не требуются. Денису, к слову, тоже.

– Не балаболь. – Шувалов покачал головой. – Он приехал поговорить об Алле Андреевой. Ты же сам просил поспрашивать.

– Просил… – Ворон поджал губы и тяжело вздохнул. – Ладно, давайте Хазарова.

Шувалов проводил их в знакомый уже кабинет-переговорную. В дверь первым вошел сталкер.

– Здравствуйте, господин Хазаров. – Голос отдавал морозной стужей, а Денис еще и кожей ощущал напряжение, разлившееся в воздухе.

– Здравствуйте, Петр Тихонович, – в свою очередь поприветствовал он психиатра и протянул руку. От Ворона тот подобного дружеского жеста так и не дождался.

Когда-то Хазаров был ведущим психиатром Московской психиатрической клинической больницы номер один имени Н.А. Алексеева, до середины девяностых прошлого века прозывавшейся «Кащенко» или «Канатчикова дача». Об этой психушке еще Высоцкий слагал песни, да и сейчас слава никак не желала обходить это заведение стороной.

Чего только не наслушаешься от сталкеров, которым посчастливилось (или, наоборот, не повезло) проходить рядом. Те же, кого нелегкая заносила в само здание из красного кирпича постройки девятнадцатого века с арочными окнами и высоченными потолками, обратно уже не возвращались. Прежними, во всяком случае, и в здравом рассудке.

Говорили о призраках – то ли людей, здесь томившихся когда-то, то ли воплощений больных фантазий, порожденных самим этим местом. Научники периодически проводили диспуты относительно влияния негативной психической энергии на аномалии и Зону – чисто теоретического свойства, потому что никто не повел бы их в «Кащенко» для проверки. Бытовало даже мнение, что психушка – это Зона в Зоне, государство в государстве – как Ватикан в Риме. Якобы никакие законы уже привычной Зоны там не действуют, как нет и знакомых аномалий.

Время от времени какой-нибудь новичок-сталкер, обладающий неумеренными амбициями и глупостью, заявлял, что побывал в «Кащенко» и вышел оттуда живым и в собственном уме. Один такой даже рассказал, что лично наблюдал, как призрак купца (скорее всего того самого Ермакова) заявил призраку (по всей вероятности, того самого Алексеева): «Поклонись при всех в ноги – дам триста тыщ на больницу». Алексеев грянулся лбом об пол и получил деньги. На поверку оказалось, новоявленный сталкер просто любил на досуге покопаться в архивах и немного знал об истории Москвы.

Хазаров уволился из больницы лет за пять до возникновения Зоны. О причинах не распространялся, а от излишне любопытных отгораживался чисто научными выкладками. Работу продолжил в частной клинике и на дому: с шизофрениками и аутистами. После катастрофы, постигшей Москву, связался с учеными и стал консультировать. Денис не знал да и не интересовался, на каком поприще тот сошелся с Шуваловым, но профессора, как говорится, давно дружили домами.

Денис и Ворон вели Хазарова в «Центр боевых искусств на Сумском», где собирались оборудовать несколько лабораторий по изучению Зоны изнутри. Чем эта затея обернулась, можно не напоминать – очень быстрой эвакуацией.

Для Дениса именно тот проход в Периметр оказался первым и повлек массу сложностей. Хазаров же выделял его из всех с самого первого дня и очень старался заслужить доверие. Не просто так, конечно, Денис для него, как и для большинства тогдашних знакомых, представлял прежде всего практический и научный интерес. Заполучить такой объект для исследований хотели многие. Вот только Ворон снова вытащил его из этой переделки. С тех пор между ним и Хазаровым шла необъявленная война, которая с годами даже не думала утихать.

– Я рад вас видеть, милостивые государи мои! – широко улыбнулся Хазаров и крепко пожал руку.

– Взаимно. – Денис кивнул и сел в кресло, не дожидаясь, пока это сделают остальные. Зла он не держал, но не собирался допускать тех же ошибок, что и в юности.

– Денис, как ты вырос! – Хазаров потянулся к нему и отечески потрепал по волосам. Дениса аж передернуло от такой фамильярности. – Стал совсем взрослым.

«И почти неотличим от человека», – словно бы услышал Денис и вздрогнул. А еще очень сильно ощутил досаду. Хазаров считал одним из личных поражений то, что Денис предпочел уйти с Вороном, а не остаться с ним.

Хазаров присел в соседнее кресло. Он изменился. Теперь, когда первое впечатление от встречи и узнавания прошло, Денис смог это оценить. По-прежнему крупный и моложавый, он почти полностью поседел. Лицо стало еще круглее, нос-картошка оплыл у переносицы. Три подбородка превратились в четыре. Раньше только тон голоса выдавал его отношение к окружающим – ласковое, терпеливое, но как бы свысока. Теперь подобное читалось и в осанке, и в позе. Так, должно быть, вел себя какой-нибудь царь-император или знатный помещик, одним видом показывающий значимость своей персоны и положения.

Денис относился к подобному спокойно. По его мнению, такое поведение можно было назвать обоснованным, Хазаров все же являлся светилом психиатрической науки.

Ворон тихо фыркал про себя и едва заметно поджимал губы. Кресло он проигнорировал и примостился на подоконнике, скрестив руки на груди, словно специально демонстрируя свою замкнутость и нежелание иметь с присутствующими ничего общего. Но этим на самом деле он вовсе не выказывал своего отношения, а на примере подчеркивал разницу. Хазаров всегда больше слушал, чем говорил, при этом постоянно подстраивался под интонации собеседника. Несмотря на свой внушительный вид, знания, умение вкладывать свои мысли в чужие головы и добиваться желаемого, попытки все и всех держать под контролем, он все равно проигрывал. Ворон же сидел поодаль, но не выпадал из обсуждения. Все присутствующие как по команде повернулись вполоборота, чтобы постоянно держать его в поле зрения.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация