Человеческий палец.
Джейн и Фрост двинулись по следам лап под взглядом стеклянных глаз зебры, льва, гиены и бородавочника. Этот коллекционер не брезговал никакими тварями – даже мелкие животные находили на стене свое унизительное место, включая и четырех мышей, расположившихся с четырьмя фарфоровыми чашечками вокруг миниатюрного стола. Безумное чаепитие Болванщика
[7].
Когда они прошли через гостиную в коридор, запах разложения усилился. Еще не видя его источника, Джейн слышала зловещее гудение любителей такого душка. Жирная муха с жужжанием описала несколько неторопливых кругов над головой Джейн и вылетела в дверь.
«Всегда следуй за мухами. Они знают, где подают обед».
Дверь была приоткрыта. Когда Джейн распахнула ее пошире, изнутри выскочило что-то белое и проскочило мимо ее ног.
– Черт возьми! – завопил Фрост.
Чувствуя, как колотится сердце, Джейн оглянулась на пару глаз, сверкнувших на нее из-под дивана в гостиной.
– Это всего лишь кот. – Она облегченно хохотнула. – Вот тебе и объяснение меньших следов.
– Постой-ка, слышишь? – спросил Фрост. – Кажется, тут еще один кот.
Джейн вздохнула и шагнула через порог в гараж, примыкающий к дому. Откуда-то прибежал серый полосатый кот и принялся тереться шелковистыми боками о ноги Джейн, но та не обратила на него внимания. Ее взгляд был прикован к тому, что свисало с потолка. Мух здесь было столько, что их жужжание отдавалось у нее в костях. Они роились вокруг своего зловонного лакомства, которое для их удобства было вскрыто, и плоть, кишевшая теперь личинками, оказалась выставлена напоказ.
Фрост отпрянул, подавляя приступ тошноты.
Обнаженный человек висел головой вниз, его щиколотки были связаны оранжевой нейлоновой веревкой. Как у свиной туши на бойне, его живот был вспорот, все органы вывернуты. Обе руки болтались свободно, и пальцы почти касались бы пола, если бы они все еще оставались на месте. Если бы голод не заставил ретривера Бруно (а может быть, и котов) начать обгрызать плоть хозяина.
– Теперь нам известно, откуда взялся этот палец, – сказал Фрост; голос его звучал приглушенно из-за рукава. – Господи боже, ничего хуже и в страшном сне не приснится – чтобы тебя сожрал твой собственный кот…
То, что было подвешено с помощью лебедки, вполне могло сойти за еду для трех голодных домашних питомцев. Они уже отгрызли пальцы, а с лица содрали столько кожи, мяса и хрящей, что одна глазная орбита смотрела на мир белой костью: из-под разодранной плоти выглядывало надбровье. Лицо было изгрызено до неузнаваемости, но карикатурно вспухшие гениталии не оставляли сомнений в том, что это мужчина. Пожилой мужчина, судя по серебристым волосам на лобке.
– Подвешен и разделан, как дичь, – произнес голос за спиной у Джейн.
Она вздрогнула, повернулась и увидела в дверях доктора Мауру Айлз. Даже в таком месте, где произошло изощренное убийство, Маура умудрялась выглядеть элегантно, ее черные волосы были гладкими, как блестящий шлем, а серая куртка и брюки отлично сидели на стройной фигуре. В ее присутствии Джейн чувствовала себя бедной родственницей с растрепанными волосами и в обшарпанных туфлях. Маура не затыкала нос, она прошла прямо к телу, не обращая внимания на мух, которые пикировали ей на голову.
– Это очень неприятно, – сказала она.
– Неприятно? – фыркнула Джейн. – А я-то думала, это полный абзац.
Серый кот отошел от Джейн к Мауре и принялся тереться теперь о ее ноги и громко урчать. Вот вам и вся кошачья преданность.
Маура, не отрывая глаз от тела, оттолкнула кота ногой.
– Брюшные и торакальные органы отсутствуют. Рассечение сделано очень решительно – от лобковой кости до мечевидного отростка. Так поступает охотник, убив оленя или кабана. Подвешивает, потрошит и оставляет для вызревания. – Она посмотрела на трос лебедки. – А это похоже на устройство для подвешивания охотничьей добычи. Дом явно принадлежит охотнику.
– Этим охотник тоже мог пользоваться, – сказал Фрост.
Он показал на гаражный верстак, где на магнитном стеллаже крепилось с дюжину охотничьих ножей. Все они казались чистыми, лезвия сверкали. Джейн уставилась на обвалочный нож. Представила, как острое лезвие входит в плоть, словно в масло.
– Странно, – заметила Маура, глядя на туловище. – Непохоже, чтобы эти раны были нанесены ножом. – Она показала на три разреза, раскромсавшие грудную клетку. – Они идеально параллельны, словно лезвия были соединены.
– Напоминает следы когтей, – сказал Фрост. – Это не могли сделать животные?
– Кошка или собака не сумели бы нанести такие глубокие раны. Думаю, это посмертные ранения, кровотечение минимальное… – Маура выпрямилась, посмотрела на пол. – Если его кромсали здесь, то кровь, вероятно, смыли. Видите дренажное отверстие? Если он подвешивал здесь туши для вызревания, то ему требовался дренаж.
– А что насчет вызревания? Я никогда не понимал, зачем подвешивают мясо, – сказал Фрост.
– Посмертные энзимы действуют как естественный молоток для отбивания мяса, но обычно это делается при температуре чуть выше точки замерзания. А здесь у нас градусов десять, да? Достаточно для разложения. И появления личинок. Хорошо, что сейчас ноябрь. В августе запах был бы сильнее. – Маура взяла пинцет и ухватила одну из личинок, положила на руку в перчатке и принялась разглядывать. – Похоже, у них третья возрастная стадия. Значит, смерть наступила около четырех дней назад.
– Столько голов на стенах гостиной, и хозяин кончает, как одно из убитых им животных, – сказала Джейн. – По-моему, тут есть о чем задуматься.
– Убитый – хозяин дома? Его личность уже установлена?
– При отсутствии рук и лица установить личность трудновато. Но возраст вроде бы совпадает. По документам, владелец дома – Леон Готт, шестидесяти четырех лет. Разведен, жил один.
– Но, умирая, он явно был не один, – сказала Маура, разглядывая вскрытое туловище, ставшее теперь всего лишь пустой оболочкой. – Где они? – спросила она, неожиданно поворачиваясь к Джейн. – Убийца подвесил здесь тело. А что он сделал с внутренними органами?
Несколько секунд в гараже раздавалось лишь жужжание мух, пока Джейн припоминала все страшные истории о похищенных органах. Потом она заметила в дальнем углу мусорный бачок. Она приблизилась к нему, и запах разложения стал еще сильнее, мухи кружили вокруг бачка голодным роем. Скривившись, Джейн приподняла крышку. Один быстрый взгляд – и вонь разложения заставила ее отшатнуться, к горлу подступила тошнота.
– Насколько я понимаю, ты их нашла, – сказала Маура.
– Да, – пробормотала Джейн. – По крайней мере, кишки. Что касается полного описания, то это я доверю тебе.
– Отлично.
