– Сколько ты набрал баллов? – спросил Ростов.
Володя взглянул на отца – на его лице застыла горестная маска детского недоумения.
– Высший балл, – ответил он и протянул ему кучу листков. – Я помню все вопросы, я помню свои ответы; я проверил все дважды. И я вышел из класса за пять минут до окончания.
Ростов повернулся к двери.
– Ты мне не веришь?!
– Конечно, верю, – мягко ответил Ростов. Он вышел в гостиную и позвонил в школу. Директор еще был на работе.
– Володя набрал высший балл на экзамене, – начал Ростов.
– Мне очень жаль, товарищ полковник, – утешающе зажурчал директор. – Многие талантливые ребята пытаются к нам поступить…
– И они все набрали высший балл?
– К сожалению, эти сведения конфиденциальны…
– Вы знаете, кто я такой, – перебил Ростов резко. – Я и сам могу выяснить.
– Товарищ полковник, я вас очень уважаю и был бы рад принять вашего сына. Не стоит поднимать шум из ничего; прошу вас, не создавайте себе проблем. Если ваш сын соберется поступать к нам в следующем году, у него будут отличные шансы.
Обычно простые смертные не позволяют себе так разговаривать с офицерами КГБ. До него начало доходить…
– Но он набрал высший балл!
– Несколько абитуриентов также получили высшую оценку…
– Спасибо, – перебил его Ростов и повесил трубку.
Хотя в комнате было уже темно, он не стал зажигать свет, углубившись в размышления. Директор вполне мог бы сказать ему, что все поступающие набрали высший балл; однако не так-то просто лгать без подготовки – легче уклониться от ответа. А если он полезет выяснять, то создаст себе проблемы…
Итак, в ход пущены чьи-то связи: менее талантливый юнец занял место сына лишь потому, что у его отца больше влияния. Спокойнее… Не злись на систему – используй ее.
Ничего, у него тоже есть кое-какие связи.
Он поднял трубку и позвонил домой своему шефу, Феликсу Воронцову.
– Феликс, моего сына не приняли в физико-математическую школу.
– Жаль, – ответил Воронцов. – Что поделаешь, на всех мест не хватит.
Такого ответа Ростов не ожидал – теперь он внимательнее прислушался к голосу Воронцова.
– В каком смысле?
– Моего сына приняли.
На мгновение Ростов замер. Он даже не знал, что сын Воронцова поступал в ту же школу. Мальчик был умен, но и вполовину не так талантлив, как Володя. Ростов постарался взять себя в руки:
– Тогда позволь от души поздравить тебя.
– Спасибо, – коротко ответил тот. – Так о чем ты хотел поговорить?
– А… Да нет, ничего особенного, подождет до завтра. Вы, наверное, отмечаете поступление – не буду мешать.
– Ну ладно, тогда пока.
Ростов повесил трубку. Будь то сын какого-нибудь чинуши или политикана, он мог бы что-то предпринять: досье заведено на каждого; но против собственного начальства сделать ничего нельзя.
Конечно, Володя будет поступать в следующем году, однако вполне может повториться та же история. Значит, к тому времени Ростов должен набрать достаточно веса, чтобы никакие Воронцовы не смогли отпихнуть его в сторону. Через год все будет по-другому. Для начала он достанет личное дело директора школы, затем раздобудет полный список всех абитуриентов, выявит потенциальную угрозу и выяснит, кто пустил в ход свои связи, прослушивая телефоны и вскрывая почту.
Но сперва нужно занять весомое положение в системе. Теперь Ростов понял, что зря успокоился насчет своей карьеры: если с ним так поступают, значит, его звезда быстро клонится к закату.
То самое громкое дело, которое он неспешно планировал на ближайшие годы, нужно провернуть прямо сейчас.
Ростов сидел в темной гостиной, просчитывая ходы.
Вошла Маша, неся поднос с ужином. Помолчав, она спросила, не хочет ли он посмотреть телевизор. Ростов покачал головой и отодвинул еду. Вскоре она тихо ушла в спальню.
Юрий явился за полночь слегка под хмельком: вошел в гостиную, включил свет и испуганно отступил, увидев отца.
Глядя на старшего сына, Ростов припомнил свои юношеские кризисы, излишнюю горячность, наивный максимализм, легкую ранимость…
– Юра, прости меня, – сказал он, вставая.
Сын не выдержал и разрыдался.
Ростов обнял его за плечи и повел в спальню.
– Мы с тобой оба погорячились. Мать тоже. Я скоро уезжаю в командировку и постараюсь привезти тебе новую гитару.
Он хотел поцеловать сына, но тот стал слишком взрослым – теперь им было неловко проявлять эмоции. Ростов мягко подтолкнул юношу в спальню и закрыл за ним дверь.
Вернувшись в гостиную, он понял, что за последние несколько минут его планы обрели четкую структуру. Взяв бумагу и карандаш, Ростов принялся набрасывать черновик докладной записки.
Председателю КГБ СССР
от заместителя начальника европейского отдела
Копия: начальнику европейского отдела
Дата: 24 мая 1968 года
Товарищ Андропов!
Начальник моего отдела, Феликс Воронцов, сегодня отсутствует, а нижеизложенное дело не терпит отлагательств.
Нам сообщили, что в Люксембурге замечен израильский агент Натаниэль (Нат) Давид Джонатан Дикштейн, действующий под именем Эдварда (Эда) Роджерса, также известный под кличкой Пират.
Дикштейн родился в Лондоне (Степни, Ист-Энд) в 1925 году в семье лавочника. Отец умер в 1938-м, мать – в 1951-м. В 1943 году Дикштейн вступил в ряды британской армии, сражался в Италии, был произведен в сержанты и взят в плен возле Ла-Молины. После войны он поступил в Оксфордский университет на факультет семитских языков; в 1948-м уехал из Оксфорда, не закончив учебу, и эмигрировал в Палестину, где почти сразу же начал работать на «Моссад».
Изначально Дикштейн занимался кражей и тайными закупками оружия для сионистского государства. В пятидесятые годы он организовал операцию против палестинской группы борцов за свободу в Секторе Газа и лично участвовал в подготовке теракта против подполковника Али. В конце пятидесятых – начале шестидесятых Дикштейн возглавлял отряд ликвидации нацистов, избежавших суда. Он также руководил террористическими актами, направленными против немецких специалистов в области космоса, работавших на Египет в 1963–1964 годах.
В графе «Слабости» его личного дела значится «Таковые неизвестны». Судя по всему, у него нет семьи – ни в Палестине, ни где бы то ни было. Его не интересуют алкоголь, наркотики или азартные игры. Личные связи отсутствуют; есть предположение, что в результате экспериментов, проводимых над ним в концлагере, у него могли возникнуть проблемы с потенцией.
