– Да и сейчас стало не особенно лучше.
Суза сделала серьезное лицо.
– Вы, конечно же, имеете в виду западную экономику?
– Разумеется. – Ростов посмотрел на нее пристально, пытаясь понять, не шутит ли она, и, видимо, решил поверить.
К ним подошел старпом и что-то сказал по-русски. Ростов с сожалением взглянул на Сузу.
– Зовут на мостик.
Нужно во что бы то ни стало пойти с ним!
– Можно мне с вами? – спросила она нарочито непринужденным тоном.
Ростов заколебался. «Должен разрешить, – подумала Суза, – ведь мы так мило беседовали. К тому же если я и услышу что-то лишнее, кому мне здесь выбалтывать?»
– Ну, пойдем, – сказал он, вставая. Суза последовала за ним.
Читая радиообмен и тут же переводя его для Сузы, Ростов улыбался: похоже, его искренне восхищала изобретательность Дикштейна.
– Умен, как дьявол! – воскликнул он.
– А что за «Сэвильская судоходная компания»?
– Прикрытие для израильской разведки. Дикштейн по очереди устраняет всех, кто может заинтересоваться пропажей урана. Судоходной компании это уже неинтересно, поскольку судно больше им не принадлежит. Теперь вот, пожалуйста – избавляется от капитана и команды; наверняка и с владельцами урана что-то придумал. Блестящая схема!
Именно этого Суза и хотела: Ростов разговаривал с ней, как с равной, она находилась в центре событий, осталось только найти способ помешать ему.
– Значит, поломка была подстроена?
– Конечно. Теперь Дикштейн захватит судно, не сделав ни единого выстрела.
Суза быстро обдумывала ситуацию. «Предав» Дикштейна, она доказала свою приверженность арабскому движению. Сейчас движение разбилось на два лагеря: с одной стороны – Ростов, КГБ и египетская разведка, с другой – Хасан и фидаи. Предав Хасана, она продемонстрирует лояльность Ростову.
Как можно более небрежным тоном Суза проронила:
– И Хасан, кстати, тоже.
– То есть?
– Хасан тоже может захватить «Копарелли» без единого выстрела.
Ростов уставился на нее. Кровь отхлынула от его лица, он разом потерял самообладание и уверенность.
– Хасан хочет угнать «Копарелли»?!
Суза притворилась донельзя удивленной.
– А разве вы не знали?
– Но с кем? Не с египтянами же!
– С фидаями. Он сказал, что это вы придумали.
Ростов грохнул кулаком по переборке, в мгновение ока с него слетела европейская сдержанность.
– Ах ты лживая собака!
Вот он, мой шанс! Боже, дай мне сил…
– Может, нам удастся его остановить… – сказала она.
Ростов взглянул на нее.
– Что он собирался делать?
– Захватить «Копарелли» раньше Дикштейна, устроить засаду на израильтян и уплыть в… Он точно не сказал – кажется, куда-то в Северную Африку. А каков был ваш план?
– Протаранить судно после того, как Дикштейн заберет уран…
– А сейчас уже нельзя?
– Нет, мы слишком далеко – нам их не догнать.
Настал критический момент: одно неверное слово, и им с Натом не жить. Скрестив руки на груди, чтобы унять дрожь, Суза сказала:
– Тогда остается только одно.
– Что?
– Нужно предупредить Дикштейна о засаде фидаев.
Ну всё…
Суза во все глаза смотрела на Ростова. Он должен проглотить наживку, ведь это так логично!
Ростов напряженно думал.
– Предупредить о засаде… И тогда Дикштейн сможет следовать своему плану, а мы – своему.
– Вот именно! – воскликнула Суза. – Других ведь вариантов все равно нет, правда?
«АНДЖЕЛУЦЦИ Э БЬЯНКО», ГЕНУЯ
ОТ «СЭВИЛЬСКОЙ СУДОХОДНОЙ КОМПАНИИ», ЦЮРИХ
ДОСТАВКА ВАШЕГО ЗАКАЗА ОТ Ф. А. ПЕДЛЕРА ЗАДЕРЖИВАЕТСЯ НА НЕОПРЕДЕЛЕННЫЙ СРОК В СВЯЗИ С ПОЛОМКОЙ ДВИГАТЕЛЯ. О НОВЫХ СРОКАХ ПОСТАВКИ СООБЩУ НЕЗАМЕДЛИТЕЛЬНО. ПАПАГОПУЛОС.
Как только «Гил Гамильтон» показался на горизонте, Тюрин отловил Равло на твиндеке и зажал его в угол, прихватив за грудки, словно заправский громила. На самом деле он не чувствовал себя уверенно, хоть и был крупнее и сильнее изможденного наркомана.
– Слушай внимательно: ты должен кое-что для меня сделать.
– Ладно, как скажешь.
Тюрин заколебался – слишком уж рискованно… Однако выбора нет.
– Мне нужно остаться на борту. Если меня хватятся, скажи, что видел, как я садился в шлюпку.
– О’кей, без проблем.
– Имей в виду – если меня обнаружат, я всем про тебя расскажу.
– Я постараюсь.
– Да уж постарайся!
Тюрин отпустил парня, но не успокоился: такой тип пообещает что угодно, но когда дойдет до дела, так же легко сдуется.
Весь экипаж созвали наверх для переброски. На море штормило, и «Гил Гамильтон» не мог подойти борт к борту, поэтому они послали шлюпку. Все члены команды надели спасательные жилеты и выстроились на палубе, пока их пересчитывали. Наконец первый матрос спустился по трапу.
Шлюпка оказалась маловата – понадобится два-три рейса. Пока всеобщее внимание было приковано к погрузке, Тюрин прошептал Равло:
– Постарайся спуститься последним.
– Ладно.
Они отошли подальше и встали позади всех. Командный состав вглядывался за борт, матросы стояли навытяжку в ожидании своей очереди.
Тюрин выскользнул за переборку и пробрался к спасательной шлюпке, чехол которой был заранее расшнурован в нужном месте. К счастью, с того места, где стояли матросы, корма не просматривалась. Он поднял чехол, забрался внутрь и прикрылся.
«Если меня сейчас найдут, мне конец», – подумал он.
Тюрин и без того был довольно крупным, а спасательный жилет делал его еще толще. Кое-как пробравшись на нос лодки, он принялся наблюдать за происходящим на палубе сквозь отверстие в брезенте. Теперь вся надежда на Равло.
Вот спускается вторая партия…
– А где радист? – спросил вдруг старпом.
Тюрин нашел взглядом Равло.
Ну, давай, не молчи!
Тот замешкался.
– Ушел в первой шлюпке, сэр.
Молодчина!
– Вы уверены?
– Так точно, сэр, я сам видел.
Старпом кивнул и пробормотал что-то про чертов дождь, в котором уже людей начинаешь путать.
Капитал подошел к Коху, стоявшему с подветренной стороны переборки, возле шлюпки.
