Остановившись, он принюхался к Уиллу.
– Думаю, тебе стоит поскрестись получше!
– Да, это просто… моча сасквоча, – вздохнул мальчик.
– Страшная гадость! – заметил его сосед.
Уилл постарался отмыться как можно основательнее и как можно быстрее. Он все время поглядывал на дверь, опасаясь, что она опять распахнется и внутрь колесом вкатится группа гимнастов. Может быть, вместе с великаном.
Он вспомнил с детства знакомое наждачное прикосновение мыла и, как ни странно, нашел его успокаивающим. Вода в корыте приняла неприятный серый оттенок. Уилл вылез и огляделся в поисках полотенца. На гвозде висел кусок чего-то настолько изношенного и запятнанного, что Уилл решил, будто оно висело там по крайней мере последние двадцать лет. Но ткань была хотя бы сухой. Он быстро и опасливо промокнул себя со всех сторон и натянул свою новую цирковую одежду. Из грязного пиджака он осторожно вынул свои часы, альбом и карандаш, очки для маскега, деньги, зуб сасквоча и ключ от вагона-мавзолея. Сглотнув, он накрыл ключ альбомом и посмотрел на моющегося шотландца, но тот не проявил к нему никакого интереса.
Уилл бросил всю грязную одежду в корыто, натер ее мылом, затем насухо выжал и развесил на пустом отрезке бельевой веревки. Пиджак теперь наверняка был навсегда испорчен.
На мгновение он с тоской вспомнил об отце, который ехал в том же поезде, но на расстоянии нескольких миль от него и не имел никакого понятия о том, что случилось с сыном. А если бы и знал, что бы он мог сделать? Остановил бы поезд и обыскал его с начала до конца? Спас бы его? Уилл нахмурился, вдруг поняв, что ему вовсе не хотелось, чтобы отец спасал его.
Открыв дверь умывальной, он обнаружил Марен, которая беседовала с мистером Дорианом.
– Понравилась ванна? – поинтересовалась она, улыбнувшись уголками рта.
– Очень понравилась, спасибо. Вдвоем всегда веселее.
– Хочешь позавтракать, Уильям? – спросил мистер Дориан.
Завтрак. Он посмотрел на часы. Было начало седьмого. Откуда-то доносился запах бекона, и живот Уилла издал длинное громкое бурчание.
– О, я все слышала, – сказала Марен. – Пойдем в столовую палатку.
– Палатку?
– Мы называем ее палаткой, хотя мы и в поезде. Привычка.
– Я скоро к вам присоединюсь, – сказал мистер Дориан.
Уилл последовал за Марен, и они миновали несколько вагонов. По пути были скромные койки и длинные общие раковины, у которых брились и умывались мужчины в подтяжках. Воздух был тяжел от запахов одеколонов и духов. Люди подтягивали брюки, застегивали ремни, расчесывали волосы, надевали чулки, протискивались друг мимо друга в узком коридоре, чувствуя, что было еще слишком рано для чего-то большего, чем буркнуть «Привет». Целая деревня людей готовилась к новому дню.
– Здесь очень… уютно, – сказал Уилл.
– Везде как дома, – кивнула Марен.
В следующем вагоне Уилл сразу заметил мужчину и женщину, сидевших на чем-то вроде огромного велосипеда-тандема и изо всех сил крутивших педали. Велосипед никуда не ехал, потому что крутящиеся колеса не касались пола. От них отходили толстые кабели, исчезавшие в потолке.
– Что они делают? – прошептал Уилл, когда они с Марен проходили мимо.
– Вырабатывают электричество для вагонов, – ответила она. – Каждый крутит смену по двадцать пять минут в день.
– Невероятно! – отозвался Уилл.
– А ты думал, только в первом классе есть электричество?
Она открыла дверь, и Уилла чуть не сбил с ног гвалт сотен людей, одновременно говоривших, смеявшихся, выкрикивавших просьбы передать яйца или принести кофе. Вдоль всего вагона протянулись длинные столы на козлах, оставлявшие узкие проходы, заполненные людьми с кувшинами молока и тарелками, на которых теснились горы оладий, печеного картофеля с беконом и бобов с кукурузными кексами. Уилл не был уверен, что видел когда-нибудь столько народу в одном месте. Как только один вставал, другой тут же садился вместо него и завтрак начинался снова.
Уилл старался не таращиться на циркачей, но поневоле разглядел в толпе множество необычных людей, каких никогда не видел прежде. Не заметить мистера Бопри было, само собой, невозможно из-за его огромных размеров. «Я хотел сбросить его с поезда, – донесся до Уилла его разговор с соседом, – но мне не разрешили». Напротив великана сидела пара азиатов, похоже, сросшихся в районе бедер. Толстая женщина изящно протирала салфеткой свою бороду. Когда по столу пробежала серая обезьяна со стопкой грязных тарелок, Уилл уставился на нее, уже не таясь. Мордочку зверька обрамляла белая шерсть, которая делала его похожим на строгого официанта с бакенбардами. И он был не один. Теперь Уилл заметил, что обезьяны суетились у всех столов, разнося людям чашки и чайники с чаем.
– Тут обезьяны… – потрясенно сказал он Марен.
– Японские макаки. Они замечательные помощники.
Она спокойно взяла его за руку и повела сквозь толчею к небольшому столу, покрытому льняной скатертью. В центре него стояла маленькая вазочка с цветами. Когда Марен выпустила руку Уилла, он с удивлением посмотрел на свою ладонь: ни одна девушка никогда еще не держала его за руку.
– Бери сам, – сказала она, кивнув на подносы с едой. Уилл взял чистую тарелку и до краев наполнил ее. Он был голоден как никогда. С чего начать? В конце концов он полил стопку оладий кленовым сиропом и отрезал себе огромный кусок. Но не успел он засунуть его в рот, как обезьяна постучала его по руке. Уилл посмотрел вниз и заметил макаку, протягивавшую ему полотенце, от которого шел пар.
– Руки помыть, – с улыбкой сказала Марен.
– Ах да, – сказал Уилл и взял полотенце. – Благодарю вас.
Он вытер руки и набросился на еду. Через пятнадцать минут он уже доедал последние полоски бекона и кусочки жареной картошки. Словно из ниоткуда напротив него появился мистер Дориан.
– Ну, Уильям Эверетт, похоже, ты подкрепился. Хочешь поговорить?
Подбежавшая обезьяна унесла тарелку и приборы Уилла – мальчик успел удержать лишь стакан молока. Он сделал глоток и принялся рассказывать свою историю. По какой-то необъяснимой причине он доверял мистеру Дориану и ничего не скрывал от него. Рассказ вышел длинным – Уилл не был уверен, что когда-нибудь вообще говорил так долго без передышки. Но повествование шло быстро, и мальчик понял, что роль рассказчика была ему по душе. Ему нравилось видеть, как его слушают, более того, как иногда все кажутся завороженными, и он решил, что на самом деле вовсе не так безнадежен в разговорах с людьми, как полагал раньше.
– Это неординарная история, – сказал мистер Дориан. – А ты полон скрытых талантов.
Щеки Уилла вспыхнули, и он понял, что краснеет.
– Прыгать по крышам ночью не каждый сможет.
– Иначе он бы просто убил меня, – ответил Уилл.
