– Просто признайтесь, мисс Бенар, – четко, словно кидая в меня каждое слово, произносит он, – вы применяли к лаэрду Матиазу полученные знания?
Что? Он думает, что я воздействовала на подсознание демона, чтобы подчинить и заставить Рика плясать под свою дудку?
– Мистер Дамир, да как вы могли подумать такое! – Мой голос звенит от обиды и подступающих слез. – Я бы никогда…
А потом меня словно пронзает острая иголка догадки.
– Мистер Дамир, вы подозреваете, что я внедренный в компанию агент? – потрясенно спрашиваю я. – Конечно. Вы с самого начала думали, что я специально пришла к вам на работу по приказу УНЗД. Именно поэтому вы внесли в мой трудовой контракт этот дурацкий пункт о полном отсутствии физических контактов. Вы опасались, что я подчиню вашего демона за счет программных методик защиты и в дальнейшем получу контроль над всей вашей личностью…
Лицо лаэрда не меняется. Мистер Дамир молча смотрит на меня с каким-то изучающим спокойствием, но я вижу, как сильно напряжено его тело. Он словно ждет, что вот сейчас я выхвачу из-за пояса юбки электрошокер или направлю на него дуло пистолета с транквилизаторами, и готовится отразить атаку.
Это настолько нелепо с его стороны подозревать в таких вещах меня, что из груди вырывается неконтролируемый смешок.
– Вы и вправду все эти два года думали, что я шпионка? – теперь я просто не в состоянии сдержать смех. – Простите, – глядя на вытянувшееся от удивления лицо босса, попыталась взять я себя в руки, – просто это так нелепо звучит…
Неожиданно поперхнувшись, я судорожно кашляю и наконец успокаиваюсь.
Мой взгляд падает на правую руку, где золотистым светом мерцает данная им печать.
– Мистер Дамир, вы полагаете, что все, что случилось вчера в комнате банкетного зала, – это грамотно спланированный спектакль профессионалов своего дела, с целью… Вы думаете, я специально попросила у вас печать?
Мистер Дамир, как и прежде, молчит, пронзая меня подозрительным взглядом. Его недоверие почему-то очень неприятно, я прикусываю губу и хмурю лоб.
О своей прежней работе на пользу человечества я мало что помню, а все имеющиеся знания о семье Дамиров с легкостью могу уместить в пару предложений.
В управлении о них говорят шепотом и с уважением. Они одни из немногих лаэрдов, кто самостоятельно воспитывает своих демонов, не привлекая для этого агентов по контролю, типа Азалии. К тому же все Дамиры сильные демоны, а мой босс так вообще седьмой по счету высший в семье. И это при условии, что за последние сто лет во всем мире родилось не больше сорока высших.
Естественно, такие успехи по контролю и воспитанию сильных демонов волновали начальство, но я‑то тут при чем?
– Мистер Дамир, вы ошибались на мой счет все это время, – я подскакиваю со своего кресла и делаю микроскопический шаг к нему навстречу. – Вы же могли чувствовать мои эмоции через печать. Вы же знаете, как сильно я боюсь Рика. И я не подсадной агент, честное слово!
Под конец я почти кричу от возбуждения. Лаэрд едва заметно морщится и командует:
– Сядьте, мисс Бенар, и успокойтесь.
Я послушно возвращаюсь на место, но успокоиться трудно.
– Мистер Дамир, я никогда не влияла на вас, – искренне говорю я, все еще не оставляя попыток доказать свою невиновность. – Можете посмотреть отчеты врача!
Кажется, последняя фраза немного сбивает мужчину с мысли. Он наклоняется чуть вперед и осторожно уточняет:
– А врач тут при чем?
Я облизываю пересохшие губы и делаю глубокий вдох.
– В чем-то вы вчера были правы – агенты УНЗД не бывают бывшими, – мой голос звенит от внутреннего напряжения. – Меня не могли отпустить просто так, поэтому я согласилась на ментальный блок подавления полученных знаний. Я ничего не помню из того, чему меня обучили и не могу пользоваться полученными навыками.
Темные брови мужчины удивленно ползут вверх, губы немного приоткрываются от удивления.
Приблизительно такое же лицо было у Азалии, когда она узнала о моем согласии на ментальный блок. Правда, сестренка при этом еще и неприлично громко ругалась, а лаэрд хранит лицо.
– Хорошо, – все с тем же недоверием произносит он, – допустим, я верю в блок, тем более что это легко проверить. Но нам с вами, мисс Бенар, хорошо известно, что в каждом лаэрде кипят два главных инстинкта – похоть и жажда власти. Первое мы удовлетворяем через женщин, второе – через капитал…
Мужчина подходит ближе, наклоняется вперед и опирается руками о подлокотники моего кресла.
– Объясните, почему лаэрд Матиаз готов отказаться от власти ради обладания той, которую он называет своей покорной игрушкой?
Начальник нависает надо мной, закрывая своим широким телом полмира. Я чувствую запах парфюма, ощущаю притягательную близость сильного тела и в неясном волнении отодвигаюсь еще глубже в кресло.
Сине-зеленые глаза смотрят жестко, испытующе, и под этим строгим взглядом мне почему-то хочется расплакаться.
– Потому…
Как объяснить постороннему человеку глубину отношения влюбленной женщины и обезумевшего от страсти мужчины? Как объяснить, что по прихоти судьбы для Рика я стала удовлетворением сразу двух движущих инстинктов? Как объяснить успешному бизнесмену, что ради простого – «Ты моя, Лисенок» Рик готов отдать не только свои капиталы, но и вообще все деньги семьи Матиаз.
– Потому что он любит меня, – шепчу я, заглядывая в сине-зеленые глаза нависшего надо мной мужчины.
Мистер Дамир едва заметно вздрагивает и поспешно отводит глаза. Оттолкнувшись руками о подлокотники кресла, он разгибается и снова отходит к окну.
Я едва слышно выдыхаю, почувствовав облегчение.
Хорошо, что он ушел, а то все это как-то… не так!
Мистер Дамир кидает на меня задумчивый взгляд и гладит себя по подбородку.
– Значит, любит… – произносит он с непонятной интонацией и наконец признается: – Не понимаю…
Я мысленно фыркаю и саркастически улыбаюсь. Ну да, куда уж вам, непрошибаемой акуле бизнеса, понять чувства простых лаэрдов!
– Подготовьте вертолет, мисс Бенар, – командует шеф, вновь отворачиваясь к окну. – Мы летим домой.
Быстро поднявшись из кресла, я кошусь на экран телефона. До конца рабочего дня еще целых три часа и обычно босс сердился, если кто-то отпрашивался пораньше.
Хотя, чего это я? Королю закон не писан.
Но прежде чем уйти, я должна задать свой главный вопрос, от которого будет зависеть, паковать мне вещи сразу или подождать.
– Мистер Дамир, что со мной будет дальше?
Я взволнованно замираю в ожидании его ответа.
Прошлое догнало и, застав врасплох, обрушилось всей своей мощью на мое Настоящее, и теперь Будущее почти полностью в руках чужого человека. И пусть этот человек благороден и относительно честен, но все-таки он лаэрд и выгода для него всегда стоит на первом месте.
