– Кристоф, успокойся, – я сажусь в пол-оборота, ласково трусь щекой о колкую щетину на подбородке мужчины. – Все хорошо.
Сине-зеленые глаза смотрят печально, а затем он решительно целует меня в губы.
– Клянусь, что никогда не причиню тебе вреда, – серьезно говорит он.
Настолько серьезно, что я не могу сдержаться.
– Неужели женщина на костылях способна запугать высшего демона?
Кристоф какое-то время сидит неподвижно, и я уже начинаю сожалеть о том, что так неудачно пошутила, как вдруг он резко откидывает голову назад и громко смеется.
Азалия тут же поднимает свою растрепанную голову над спинкой сиденья, дарит Кристофу взгляд, полный негодования, и прикладывает палец к губам.
Мы затихаем и сидим так какое-то время.
Я наслаждаюсь новым для себя чувством защищенности, которое испытываю рядом с Кристофом, его запахом, его теплом. Возможно, я слишком тороплю события, но, кажется, у Марка медленно, но верно появляется достойный конкурент.
– Теперь понятно, – вздыхает Кристоф, его пальцы зарываются в мои волосы, мягко массируют затылок. – Вот почему ты покорно терпела и была с ним. Кровь давала ему определенное влияние над твоим телом. Он подавил тебя.
– Нет, – с горечью качаю головой. – Я оставалась с ним, потому что верила, что смогу изменить его, перевоспитать его и его демона. То, что он сделал со мной, – это лишь расплата за мою самонадеянность, – моя рука бессознательно ложится на живот. – В чем-то он был прав тогда. Я виновата в том, что не смогла сохранить жизнь нашему малышу, я виновата в том, что не смогу подарить этому миру новую жизнь. Я – слабая.
Это звучит как самый страшный приговор, но я действительно сейчас так думаю.
– Мисс Бенар, – мужская ладонь осторожно ложится поверх моих, и Кристоф нежно целует меня в висок. – Возможно, вы не так уж и хорошо разбираетесь в моих вкусах, поэтому я поясню – мне не нравятся слабые женщины.
– Что?
– Рассматривая твою кандидатуру два года назад на роль консультанта, я взял тебя не за испуганные глаза и дрожащий голос. Ты была напуганной, скромной, но не слабой, – он мягко улыбается. – Ты никогда не была слабой в моих глазах. Все это время ты крайне удачно балансировала на тонкой грани между поразительной исполнительностью и противостоянием.
– Противостоянием?
Что он такое говорит. Противостояние? Это точно не про меня.
– Именно, – Кристоф улыбается. – Ты тихим сапом умудрилась протащить эти свои дурацкие идеи экологической направленности. Ты всегда говорила вслух о тех вещах, с которыми в корне не соглашалась. Ты бросала мне вызов, Аврора. Я даже не могу сосчитать, сколько раз ты поражала меня до глубины своей смелостью и тут же мило краснела.
Я смущенно улыбаюсь и чувствую, как щеки обжигает тепло.
Кристоф смеется и вновь целует меня. Глубоко, нежно и так чувственно!
С невероятным чувством умиротворения я прижимаюсь к сильной груди Кристофа и закрываю глаза.
Счастье, будь с нами всегда!
* * *
– Богиня, просыпайся, – шепчут мягкие губы, легкими поцелуями покрывая мое лицо. – Пора открывать глазки.
Я помимо воли улыбаюсь и стараюсь посильнее прижаться к теплому телу лаэрда, одновременно пряча лицо на его груди.
Такими темпами это станет чертовски приятной традицией.
– Ну уж нет, – смеется Кристоф, и его рука ныряет мне под платье. – Предупреждаю, либо ты встаешь по-хорошему, либо… – ладонь скользит по бедру вверх, сжимает ягодицу.
– Ой! – пищу я, шокированная его распутством, и резко сползаю с его колен на свое сиденье.
– И не смотри на меня такими глазами, – продолжает улыбаться довольный мужчина. – Я и так не будил тебя до последней минуты.
Но я продолжаю обиженно сопеть и дуться. Хватает меня ровно до того момента, как самолет, уже приступивший к снижению, слегка дергает. Я испуганно хватаю руку Кристофа и переплетаю наши пальцы.
– И почему я раньше никогда не сажал тебя рядом с собой? – сокрушается мистер Дамир и дарит мне еще одну потрясающе сексуальную улыбку, от которой по телу растекается волна возбуждения.
– Кристоф… – смущенно шепчу я и краснею, потому что больше всего на свете сейчас хочу оказаться на белой шкуре, а еще лучше на массажном столе.
– Тебя надо пристегнуть, – его жаркое дыхание обжигает шею, ловкие пальцы нарочно медленно тянут крепеж ремня безопасности. – Моя сладкая, – шепчет он на ухо и ласково опускает свою руку ко мне на коленку. – Ты уверена, что хочешь на шкуре?
– На шкуре, – упрямо выдыхаю я, а затем облизываю губы, поворачиваюсь к нему, целую в подбородок. – А еще в душе, и в гостиной на белом ковролине, и у меня в комнате, и еще раз на массажном столе…
Кристоф хрипло вздыхает, его зрачки расширяются от желания.
– Черт, когда же этот самолет приземлится! – хрипло бормочет он, жадно накидываясь на мои губы.
Вопреки стонам и мольбам Кристофа самолет достиг земли только пятнадцать минут спустя.
Марк, проспавший почти весь перелет, неожиданно активизируется, едва мы входим в зал ожидания. Он безостановочно бегает то туда, то сюда, сыплет кучей вопросов.
– Ты уверена, что это твой идеальный мужчина? – провокационно шепчет Кристоф, обнимающий меня со спины.
Я смотрю на заляпанного мороженым малыша, поразительно успешно уклоняющегося от попыток Азалии вытереть салфеткой запачканный рот.
– Ты поймешь, когда у тебя появятся свои дети, – улыбаюсь я, доверчиво прижимаясь к нему.
– Что-то как-то не тянет, – искренне отзывается мужчина и еще раз касается моего запястья.
Загорелая кожа едва скрывает темные пятна синяков, и это почему-то очень ранит Кристофа.
– Я должен срочно тебе что-нибудь купить, – неожиданно говорит он, разворачивая меня к себе лицом. – Признавайся, тебе не понравился мой подарок из-за двусмысленности, или ты просто категорично настроена в отношении бриллиантов?
Я смеюсь и обнимаю его за шею. Подумать только, мой новый парень – толстосум и транжира.
– Не надо ничего покупать, – тянусь, чтобы поцеловать его, но лаэрд ловко перехватывает инициативу и целует сам.
– Так не честно, Аврора, – хмурится он. – У нас конфетно-букетный, а ты не приняла ни одного из моих подарков.
– Мне не нужны подарки, – улыбаюсь и смотрю в сине-зеленые глаза, полные нежности. – Мне нужен ты…
– Если ты не будешь принимать мои подарки, я не буду ощущать себя нужным, – признается он, и снова эта робкая улыбка, больше подходящая для застенчивого подростка, чем для успешного бизнесмена.
– Как все сложно, – качаю я головой.
– А ты думала! – смеется он и нравоучительно поднимает указательный палец. – Добро пожаловать в нелегкий мир серьезных отношений.
