— Интересная передача? — спросила она.
Эдуард повернул голову в ее сторону, словно бы только что увидел жену.
— Не оторвешься, — буркнул он.
— Я и вижу, целый день здесь просидел. Только от чего ты никак не можешь оторваться: от телевизора или от нее, — кивнула она на бутылку.
— От того и другого. А чем еще, скажи, заниматься.
Слободина почувствовала прилив раздражения. Впрочем, в последнее время все разговоры с Эдуардом сопровождались появлением этого чувства.
— У человека в жизни масса дел, — отозвалась Алина. — Мне вот целого дня не хватает, чтобы их все переделать. Эдуард встрепенулся так резко, словно его укололи иголкой.
— Разумеется, ты же у нас деловая женщина. У тебя целая компания.
— Тебе кто мешает заняться чем-нибудь полезным, а не только коньяк глушить?
От возмущения Эдуард даже привстал.
— И это говоришь ты!
Алина пожала плечами.
— А кто же еще, в доме больше никого нет. Сергей в гараже.
— Разве не ты не даешь мне заняться делами, не подпускаешь к ним и на километр.
— Но почему тебе непременно надо заниматься делами в моей компании. Мир такой большой, в нем есть много всего.
— Хорошо, я согласен, не хочешь дать мне самую скромную должность в своей компании и не надо. Я тебя сколько раз просил: дай денег на ресторан. Ты же знаешь, я понимаю в этом толк. Будет хорошее заведение. Отыграем бабки быстро.
Несколько секунд Алина смотрела на экран телевизора, где по-прежнему шел мультфильм. А ее жизнь с этим человеком не напоминает чем-то анимационное кино? Дать ему денег. Да она еще не сошла с ума. Это все равно, что выбросить их в мусорное ведро или подарить первому встречному. Нетрудно представить, с каким треском лопнет этот проект.
— Мы уже говорили с тобой на эту тему, денег я тебе не дам, — постаралась, как можно спокойней произнести Слободина. По прежнему опыту знала, после этих слов Эдуард обычно приходил в ярость. Напрасно она селя рядом с ним. Прошла бы в свою спальню, да легла. После встречи с Михаилом она ощущает некоторое утомление; уж слишком много они с ним занимались сексом.
Ее предвидение оправдалось, Эдуард действительно взбеленился. Он снова вскочил с кресла и заметался по комнате.
— Ты тратишь огромные деньги на бесчисленные свои прихоти. А дать мужу не такой уж большой капитал, чтобы он завел свое дело, жалко. Разве так поступают хорошие жены. Знаешь, кто ты после этого!
Слободина постаралась сохранить спокойствие.
— Я зарабатываю деньги, и я их трачу так, как хочу. И никому, даже тебе, отчет давать не собираюсь. Уж, извини. Хочешь иметь свой ресторан, найди средства. Не так уж это и трудно, можно пойти в банк. А ты желаешь, чтобы тебе принесли все на блюдечке. Но это только в твоих мультиках происходит, — кивнула она на экран. — Да и то все реже и реже.
— Между прочим, ты тоже не сама все заработала. Твоя компания досталась тебе от мужа.
— Но я ее значительно расширила. Она сейчас приносит гораздо больше дохода, чем при нем. Тебе мало того, что ты имеешь: этот дом, где ты живешь, машину с личным шофером, чтобы тебя возил, когда ты напиваешься вдрызг. Чего тебе еще надо? Радуйся, что пока это есть.
— Что значит пока? — уставился на нее Эдуард.
— Это значит то, что ничего не бывает вечным. Что однажды пришло, то может однажды и уйти. А теперь, извини, я пойду, полежу. После разговора с тобой, у меня что-то разболелась голова.
Алина встала, вылила в рюмку остатки коньяка из бутылки и выпила. Какую гадость он пьет, ведь хороших напитков в доме хоть залейся. И так во всем, из хорошего и плохого ее любимый супруг всегда выберет плохое.
Она поднялась на второй этаж и прошла в свою комнату. Не раздеваясь, легла на диван. В голове без всяких с ее стороны усилий возникли слова любовника о том, чтобы объединить их судьбы и бизнесы. А может, в этом есть свой смысл, таким образом, она не только освободится от надоевшего мужа, но и укрепит свое положение, как деловая женщина. В последнее время вести бизнес становится все трудней и трудней, конкуренты обступают со всех сторон. Она непременно все тщательно обдумает и взвесит в самое ближайшее время. А сейчас ей жутко хочется спать.
7
Сколько Анна себя помнила, столько в ней постоянно жило ощущение, что театр это храм искусств, где созидается все самое доброе и светлое. Она всегда переступала его порог с трепетом. И тогда, когда была еще девчонкой и ходила в театр, как зритель, и гораздо позднее, когда пришла в него работать. Среди их труппы не было ни одного актера, который бы так самозабвенно служил театру, как Анна. Она считала, что так и должно быть, что это естественно отдаваться любимой профессии со всей силой своей страсти. И она отдавалась, не ожидая взамен быстрых результатов. Она рассчитывала, что все это придет потом: и признание коллег, и любовь, и обожание публики. Если бы кто-то сказал Анне, что любая страсть порочна, даже такая чистая и возвышенна, как ее, она бы ни за что не поверила. И зря. Теперь это Анна понимала очень отчетливо.
«Ну, ничего, на ошибках учатся, — рассудила она. — Теперь в любой любви: и к театру и к мужчинам, я буду соблюдать дистанцию».
Анна позволила себе опоздать к началу репетиции. Первый раз за все время работы в театре она сделала это сознательно. Куда ей было спешить, ведь со спектакля ее сняли, и она могла вовсе не приходить сюда. Но Анна пришла. Она решила действовать так, как советовали ей самые близкие люди. Она уселась в зрительном зале и стала внимательно наблюдать за происходящим на сцене. Репетировали сцену, в которой еще вчера была занята Анна.
— Ты только посмотри на эту корову, — услышала Анна горячий шепот у себя за спиной, — ей только доярок играть. Это была Смольская. Анна ничего не ответила. Она внимательно наблюдала за игрой Котовой.
— Нет, ну надо же, — продолжала возмущаться Смольская, — Ежу ведь ясно, что она провалит эту роль. А могла бы ты сейчас стоять на сцене, а не эта свиноматка.
— Чтобы там стоять, надо сначала лечь, — усмехнулась Анна.
— Подумаешь лечь. В чем проблема? — недоумевала Смольская.
Вместо ответа Анна постучала пальцем по своей голове.
— Я давно догадывалась, что тебе головку подлечить не мешало бы, — с сожалением заметила Смольская.
— Не переживай за меня. Нашелся врач. Подлечил, — горько сказала Анна, — Вправил мозги, будь здоров.
— И кто же это доктор? — Глаза Смольской, словно два факела, загорелись от любопытства.
— Не важно. Главное, что есть результат, — напустила Анна таинственности.
Похоже, он классный специалист, если даже такую, как ты, вразумил, — хмыкнула Смольская.
— Ты попала в точку, классный, — процедила Анна сквозь зубы.
