— Редкое — не означает невозможное. А где сейчас эта Анна Чеславина?
Рогозин развел руками.
— Она покинула театр. И никто не знает ее местопребывания.
— А почему она ушла из театра?
Главный режиссер пренебрежительно махнул рукой.
— По правде говоря, она была никакой артисткой. Пришлось снять ее с роли. Вот она и психанула, бросила театр.
Анне ощутила всполохи прежней ненависти к нему. Но постаралась их тут же погасить. У Алины по отношеню к этому человеку не может быть таких чувств.
— Оставим эту темы. У меня мало времени.
— Разумеется, — поспешно согласился Рогозин. — Я пришел к вам с великой просьбой. Всем известен ваш отзывчивый характер, ваше желание прийти на помощь страждущим.
— Только я об этом что-то ничего не слышала.
Рогозин посмотрел на нее с некоторым замешательством, не зная, как реагировать на странную реплику.
— Ну что вы, об этом говорит весь город. И все очень рады тому, что вы вернулись и снова взяли штурвал вашего корабля в свои прелестные ручки.
— Вы очень красиво говорите, особенно про штурвал. Но отведенное для нашей встречи время может закончиться раньше, чем ваша витиеватая речь. И тут даже моя хваленная отзывчивость не поможет.
— Тогда перехожу к делу. В нашем замечательном городе театр является главным очагом культуры. Но теперь над ним нависла опасность потухнуть.
— Не хватает дров?
Рогозин поспешно изобразил улыбку. Но она вышла кривой и не искренней.
— По-своему очень меткое замечание. Именно дров. Театр попал в крайне тяжелое финансовое положение, у него серьезные долги, а погашать их нечем. А сроки погашения кредитов стремительно приближаются. Умоляю, от лица всей культурной общественности города, — помогите, окажите спонсорскую помощь.
Что-то на мгновение напряглось в Анне и почти сразу же отпустило.
— Вы говорите, что театру угрожает банкротство.
— Именно так, причем, в самое ближайшее время, — грустно подтвердил Рогозин.
— И вы хотите, чтобы я вам помогла?
Рогозин широко развел руками.
— Припадаю к вашей доброте.
— Да, я бываю доброй, но не всегда.
— Это как раз тот случай, — робко произнес главный режиссер.
— Вы думаете? — Анна посмотрела на него. — А знаете, может быть, вы и правы.
— Так вы поможете?
— Не исключено. Но для этого вы должны мне прислать расклад всех ваших долгов. Кому и сколько. А я уже буду улаживать с ними отношения.
— Но мы бы могли сами…
— Это мое условие, — резко прервала его Анна. — Денег я вам не дам, все возьму на себя. Если не устраивает, до свидания.
— Устраивает, — поспешно воскликнул Рогозин. — Сегодня же я вам все пришлю.
— Буду ждать.
Главный режиссер недоверчиво посмотрел на хозяйку кабинета.
— Даже не верится, что театр будет спасен. Вы единственная, кто согласился мне помочь. Я обошел стольких бизнесменов. Никто не захотел. Все выражают только сожаления.
— Вы же сами сказали, что я добрая. Вот и демонстрирую доброту, — усмехнулась Анна.
— Моей благодарности нет предела.
Анна встала, вслед за ней вскочил и Рогозин.
— Вы будете почетным зрителем нашего театра. Вам всегда бесплатно лучшие места.
— Спасибо.
Рогозин быстро удалился. Анна снова села. Какое-то время она пребывала в неподвижности.
— Кажется, я нашла идеальное решение, — вдруг произнесла она вслух, засмеялась, затем пододвинула к себе очередное личное дело.
Глава 10
1
Анна ждала Викдоровича, мысленно перебирая, ничего ли она не упустила. Она посмотрела на накрытый стол — все ли на нем стоит то, что нужно. Вроде все, как полагается в лучших домах. Ему этот натюрморт должен понравиться. А когда гостю хорошо, то и хозяину приятно, усмехнулась она.
Викдорович позвонил ей вчера и попросил о встрече. Говорил много и цветисто, из чего Анна сделала вывод, что этому свиданию он придает особое значение. Она обрадовалась, так как его желание целиком совпадала и с ее намерениями.
Анна увидела в окно, как к дому подкатил роскошный лимузин Викдоровича. Из него вышел сам его обладатель, как всегда элегантный, в прекрасном костюме. Его лицо закрывал огромный букет.
Анна поспешила на встречу. Викдорович вручил цветы и склонился к ее руке.
— Михаил, ты как всегда невероятно предупредителен, — засмеялась Анна.
— А ты обворожительна. Я тебя еще не видел такой красивой. И это платье тебе необычайно идет. Постой, однажды я видел его на тебе.
— Ты прав, однажды я его действительно надевала. Ты, правда, считаешь, что я сегодня красивая?
— Не то слово, необычайно красивая! — с жаром проговорил Викдорович.
Звонкие колокольчики смеха Анны огласили дом. «Еще бы мне не быть красивой, я два часа провела перед зеркалом. И это платье выбрала не случайно, перемерила целую дюжину. И не напрасно», — мысленно ответила ему Анна.
— Проходи, пожалуйста.
Викдорович прошел в гостиную и замер в восхищении.
— Какой прекрасно сервированный стол! — воскликнул он. — Ты сегодня превзошла во всем саму себя. Могу я тебя поцеловать? Я просто сгораю от желания это сделать.
— Всему свое время, Миша. Сейчас время торжественного ужина и, надеюсь, приятного разговора.
— У меня нет в ни малейших сомнений ни в том, ни в другом.
— У меня — тоже. Садись, пожалуйста.
Они сели напротив друг друга.
— Могу ли я тебе налить вина? — осведомился Викдорович.
— Разумеется. За что будем пить?
— За тебя. Только за тебя, — уверенно произнес мужчина. — Я так рад, что ты вернулась.
— А я как рада. У себя дома всегда лучше, чем в самом прекрасном уголке мира.
— Полностью согласен. Здесь ты среди своих. Тех, кто тебя любит:
— И ненавидят: — подсказала Анна.
Викдорович с недоумением посмотрел на нее, затем громко рассмеялся.
— Увы, это тоже неизбежный атрибут пребывания у себя дома. Но ты же не сомневаешься, что сейчас находишься в обществе человека, который тебя любит.
— Нет, Миша, с некоторых пор я ни в чем не сомневаюсь.
— Тогда выпьем за это.
— Выпьем.
Анна поставила пустой бокал на стол.
— Я рада, что ты пришел в мой дом.
