— Не совсем. Борецкий давно заприметил эту группу. Так или иначе он решил ангажировать девушек на празднование Нового года. Рутинное застолье всем надоело. Человек задумал развлечение: языческое игрище вместо занудного пития и обжираловки. Похвально?
Матвей пренебрежительно фыркнул.
— Маски-то зачем?
— А вот маски — это уже инициатива нашего клиента. Он хочет загладить возникшее между ним и Леей недоразумение… — неуверенно добавила она. — Поговорить, аккуратно выяснить, в чем его вина.
— Ты ему веришь?
— Я обязана расставить точки над «и». Что-то в этой истории меня беспокоит. Маски! Кстати, помнишь венецианский карнавал на флэшке? А обнаженных любовников? Там тоже фигурируют маски…
— Еще они фигурируют на утренниках в детских садиках, на школьных елках и на корпоративных вечеринках! — не сдавался Матвей.
— Ты прав, но…
Астра, шурша подолом, подошла к окну и выглянула во двор. В морозной синеве горели два старинных фонаря у входа в дом, чуть поодаль приткнулись к деревьям «Форд» хозяина, черный «Хаммер» Вишнякова и джип-«Фольксваген» Бутылкиных. Больше машин не было. Неужели, Калганов что-то пронюхал и отменил выступление «Русалок»? Было бы обидно. Она уже настроилась на необычную забаву, которую можно совместить с расследованием. Конечно, расследование — громко сказано, ведь никакого преступления пока не произошло. Нет ни трупа, — тьфу! тьфу! тьфу! — ни кражи, ни угроз, ни шантажа.
Аллею осветили фары, и к флигелю подкатил серебристый микроавтобус.
— Что «но»? — произнес ей в спину Карелин.
Она повернулась, и у него возникло дежавю. Женщина у окна в черном атласном платье, с жемчугами на шее, зимние сумерки за стеклом, и эта сладкая дрожь в сердце, это чувство, теснящееся в груди, и невозможность дать ему волю…
«Я боюсь ее? — спросил себя Брюс. — Всегда боялся?»
Он увидел ее на ассамблее и не поверил глазам. Она пристегнула к корсажу веточку можжевельника. Царь Петр пытался утвердить на Руси заморское празднование Нового года, даже специальный указ издал: «…перестать дурить головы людям и считать Новый год повсеместно с первого января. А в знак доброго начинания и веселия поздравить друг друга, желая в делах благополучия и в семье благоденствия». Повелел украшать дома ветками «из дерев сосновых, еловых и можжевеловых, детей забавлять, на санках катать с гор. А взрослым людям пьянства и мордобоя не учинять — на то других дней хватает».
Нововведение отторгалось рьяно, как и иные начинания царя-реформатора. Поддерживали Петра самые близкие — единомышленники, соратники и люди с прогрессивными взглядами, лишенные косности…
— Что с тобой? — произнесли ее губы… — Ты меня слышишь?
Он вздрогнул и внутренне встряхнулся.
— Ты меня слышишь? — повторила Астра.
— Слышу…
— Не похоже! — она показала на окно. — «Русалки» приехали! Иди, взгляни.
Внизу во дворе водитель выгружал из микроавтобуса сумки с вещами девушек. К ним подошел Борецкий в маске, в накинутой на плечи дубленке, из-под которой выглядывала рубаха ватафина, заговорил, — видно было, как из его рта вылетают облачка пара.
— Ни слова не разберешь! — с досадой процедила Астра, щелкая по оконной раме. — Отличный стеклопакет! И про звукоизоляцию хозяин ничуть не преувеличивал.
Молодой парень тоже в маске и в рубахе с вышитым на груди грифоном выскочил на крыльцо — помогать носить вещи на второй этаж.
— Уже? — удивился Матвей. — Праздник начался? Борецкий, как я понял, вошел в образ?
— Он хозяин, ему положено. Никаких поблажек! Никому!
Девушки одна за другой высыпали из машины и с любопытством осматривались по сторонам. Носильщик в маске рассмешил их.
— Вон Лея, — сказала Астра. — Видишь ее? Блондинка, самые длинные волосы…
— В голубой куртке?
— Ага, с белым воротником.
— Вишняков, небось, тоже у окна торчит!
Девушка, чувствуя направленные на нее взгляды, подняла голову. Астра поспешно отклонилась, Матвей скользнул за штору. Они, не сговариваясь, прыснули.
— Наш клиент наверняка отпрыгнул как ошпаренный, — захихикала она. — Вдруг девицы его засекли?
— Вряд ли. Со двора плохо видно… только если в комнате горит свет. Вишняков не так глуп, чтобы раскрыться раньше времени. Предпринять столько усилий, чтобы все испортить?
Певицы гуськом потянулись в дом.
— Они обязательно пройдут мимо нас, — прошептала Астра, направляясь к двери. — Малая гостиная, которую им отвели, в конце коридора.
Она повернула ручку, осторожно потянула ее на себя. Дверь бесшумно приоткрылась, и сразу раздались шаги: грузные — мужские, и легкие, цокающие каблучками — женские.
Астра старалась разглядеть лицо Леи. Девушка прошла по коридору, не поднимая головы. Она казалась уставшей или чем-то удрученной…
* * *
Велидар был похож на тысячи таких же молодых студентов — умных, энергичных ребят, приехавших в столицу получать образование и в перспективе работать. Разве что отличался необычайной красотой. Кому понадобилось его убивать? Может быть, внешность его и сгубила? Любовь и ревность — вечный мотив, по которому один человек желает смерти другому.
Карты путала записка, оставленная новым знакомым в кармане ее куртки. Как будто он заранее все просчитал — и теперь она должна была угадать эти его расчеты, сделать все так, как он запланировал. Но зачем мертвому какие-то планы? Ему же все равно. После смерти земные заботы теряют смысл. Выходит, нет?..
Не случайно он подошел к ней тогда, у вокзала… не случайно протянул руку помощи, позвал к себе, закрыл в соседней комнате и велел сидеть тихо и не рыпаться. Она, сдуру, приняла его за маньяка! Он переоценил ее умственные способности, поставил не на ту лошадку.
— Что мне нужно сделать? — спрашивала она, когда Велидар приходил в ее сны. — Подскажи!
— Просто живи… Все сложится само собой. Твоя дорога приведет тебя, куда следует.
В жизни Велидар одевался, как многие московские студенты — джинсы, свитер, куртка, спортивная обувь. В снах он представал перед ней в длиннополой рубахе, иссиня-черной, расшитой дубовыми веточками и кругами по вороту, по рукавам, по подолу. Его волосы, взгляд, речи — все менялось. Как ни странно, в этом ином образе молодой человек казался более настоящим.
Его посланца она узнала с первого взгляда. И, не раздумывая, доверилась ему.
При всем том она не избавилась от сомнений. Что, если Велидар — всего лишь плод ее воспаленного мозга? Темная сторона личности, которая вдруг взбунтовалась и вышла из-под контроля? Такое бывает — она смотрела фильмы, где подсознание заставляет героев совершать ужасные поступки.
