— В том-то и дело, что бросить я тебя не могу. Ты как чемодан без ручки: тащить тяжело, а бросить жалко. Странный балласт в моей жизни. А то, что я гуляю и пью, — терпи. У тебя нет выхода.
— Я терплю, — чуть слышно произнесла я и, увидев, как Леонид закрыл глаза и захрапел, взяла телефон и нервно его отключила, чтобы не мешал ему спать и не трепал нервы мне.
Глава 20
Посидев около часа в саду, я вернулась в комнату и вскрикнула от ужаса. Рядом с Леонидом стояли мои покойные мужья: Самуил, Михаил, Игорь.
— Привет, крошка! Как ты без нас? Тебе, наверное, скучно? Ты, похоже, позабыла, что мы существуем.
— Я думала, вы наконец навсегда ушли в мир иной и больше меня не побеспокоите.
— Наташенька, мы уже столько раз говорили: если когда и уйдем в мир иной, то только с тобой.
— Боже мой, но откуда вы опять взялись?! — закричала я, не помня себя. — Я ведь только зажила нормальной человеческой жизнью!
— Таким грешницам, как ты, не место среди людей.
Увидев в руках Самуила нож, я бросилась на призрака:
— Нет! Что ты собрался сделать?!
Но я прошла сквозь него. Ловила руками воздух. Мужья громко смеялись и играли со мной, как со щенком.
— У меня и так из-за вас вся жизнь под откос!
— А у нас? Ты не подумала о том, что у нас вообще не стало жизни?
— Ну простите меня, мужики. Только ничего не делайте.
— Как можно простить того, кто лишил тебя жизни? — почти хором поинтересовались бывшие мужья.
— Но если вернуть все обратно, я бы никогда этого не сделала. Клянусь, никогда! Я бы жила обычной, нормальной жизнью и не брала грех на душу! Пожалуйста, простите меня! Я тысячу раз обо всем пожалела. Эх, если бы повернуть время вспять…
— Увы, прошлого не вернешь Нужно было думать раньше и отдавать себе отчет в своих поступках.
Леонид, открыв рот, громко храпел. Когда напивался, он спал как убитый, его не могли разбудить крики.
— И этого споила, — заметил Михаил.
— Да это не я, это присушка так работает. Что, я ему в рот алкоголь вливаю?! Он сам спивается.
— Ты как хочешь: чтобы нож сам перерезал ему шею или это сделаешь ты? — спросил Самуил.
— Я хочу, чтобы он жил. — Меня обдало ледяным потом.
— Не выйдет. Он должен пополнить наши ряды. Все равно ему крышка. Чем он лучше нас?
Я так и не поняла, как в моей руке очутился нож и как покойные мужья взяли меня в тиски и попытались перерезать шею Леониду.
— Нет! — кричала я, отбиваясь, но ничего не могла с этим поделать.
Прошло несколько секунд. Мертвый Леонид с перерезанным горлом все в той же позе, с открытым ртом, остался лежать на диване, а призраки исчезли, и я осталась одна, с ножом и окровавленными по локоть руками…
Плохо помню, что было дальше. Я собрала сумку с вещами и документами, закрыла дом на ключ в надежде, что Леонида найдут не так скоро, ведь в нашем доме никогда не бывало гостей. Села на самолет и полетела на юг Франции. Там встретила Люську.
— Люся, я на несколько минуток. Часики тикают. Как ты? Как дети? Я очень скучаю, мне вас не хватает. Тебя, Таньки, твоих детей. Славные были времена… Эх, жаль, вернуть ничего нельзя.
— Боже мой, наконец-то ты объявилась! Я только знала, что ты сбежала из больницы, и больше о твоей судьбе ничего неизвестно. Я места себе не находила.
Люська плакала, обнимала меня за плечи и не верила своим глазам.
— Ты так изменилась…
— Пришлось немного подкорректировать внешность, чтобы не походить на беглянку из психушки. Люся, я сейчас уеду далеко-далеко. Но ты знай: я жива и здорова, со мной все в порядке. Я всегда о тебе помню и очень люблю.
— Куда ты собралась?
— В глухомань, которую и представить трудно.
— А может, у нас останешься?
— Меня найдут. Это опасно. Я могу кого-нибудь убить. А мне безумно дороги ты, дети… Ведь дороже у меня никого нет.
— Как это — можешь убить? — не поняла Люська.
— Не так выразилась, извини. Может произойти что-то нехорошее, и я никак не могу на это повлиять.
Я тяжело прощалась с Люськой. Клятвенно пообещала обязательно ее навестить. Увидеться с детьми не смогла. Просто не выдержало бы сердце.
На могиле Патрика я увидела Абель. Люська сказала мне, что она вступила в права наследства. Оказывается, еще при жизни Патрик завещал всё своей домоправительнице. Я стояла за деревом так, чтобы она меня не увидела, но Абель заметила меня.
— Если думаешь, будто я призрак, ошибаешься. — Абель положила цветы на могилку. — Я настоящая. Ты убила мою сестру. В доме жила моя сестра-близнец, но об этом не знал даже хозяин дома. Мы все делали вдвоем, а со стороны казалось, что все делаю я одна. Я похоронила сестру тут, недалеко. Про это тоже никто не знает. Я не могу никому рассказать, потому что есть завещание, и тогда начнутся проблемы с наследством. Будут выяснять, кто из нас Абель. Я спрятала ее тело перед тем, как нашли тело девушки-эскортницы.
— Прости меня. Я не хотела убивать твою сестру. Это не я.
— Я слышала про то, что ее убила статуэтка. Именно поэтому ты должна лежать в психушке, а не гулять среди нормальных людей, чтобы статуэтки и шторы никого не убивали.
Я не стала ничего доказывать этой интриганке и бросилась вон с кладбища.
Не помню, как добралась до дома Антонины. Все время боялась, что меня узнают, найдут и вновь запрячут в психушку. Когда взялась за ручку двери, увидела, что передо мной стоят четверо: Самуил, Михаил, Игорь и Леонид. Недолго думая, я нырнула в избушку, плотно закрыла за собой дверь и посмотрела на Антонину. Ее, похоже, не удивил мой визит.
— Все от бесов бегаешь?
— Спаси меня, Антонина. Они мне жить не дают.
— А может, ты пришла очередного олигарха приворожить?
— Издеваешься? Мне бы с этими разобраться.
— А как же новая жертва?
— Я и есть новая жертва! Антонина, можно я у тебя поживу? Я все потеряла. В реальном мире у меня ничего нет. Я расплатилась за все сполна.
— Это ли расплата, — хитро улыбнулась Антонина. — Ты не видела настоящих расплат.
— То, что я увидела и ощутила, для меня более чем достаточно. Теперь я знаю: приворот — самое страшное зло. У меня больше нет возможности жить в реальном мире реальных людей.
— Тогда добро пожаловать в мир колдовства! Я всегда знала, что у меня будет преемница. Это ты.
Антонина открыла дверь своей избушки, прогнала бесов, дала мне выпить какой-то отвар и убаюкала, как маленького ребенка. Я закрыла глаза и улыбнулась во сне.
