— Ника, еще ничего не известно, — обнял меня за плечи Ричард. И рявкнул: — Владыка Ир!
Зеленокожий сделал несколько шагов вперед, оказался по колено в воде.
— И что у нас тут происходит? — раздался над волнами его рокочущий голос. И на мгновение стихли абсолютно все звуки. Замерли волны, спрятался ветер. Улетели куда подальше птицы… И в этой тишине послышались испуганные голоса:
— Простите, Владыка! Это не мы, Владыка!
Со всех сторон к нам плыли зеленокожие длинноволосые девушки. Даже в том состоянии, в каком я пребывала, я отметила, что они потрясающе красивы.
— Кто? — Владыка Ир уже не говорил — он ревел. И океан тут же отозвался на его гнев — поднялись волны, потемнела вода.
— Ия, — пискнул кто-то осторожно.
— Да как она посмела?
— Она так ждала своего Ричарда. А он… вернулся с женщиной и ее детьми.
— Мальчики живы? — выдохнула я.
— Один точно жив, — быстро отозвалась одна из девушек. — Он сразу сообразил, как под водой дышать, когда Ия их утаскивала. Второй начал захлебываться. Мы не знаем, что с ним.
Небо стремительно чернело. Вдалеке пророкотал гром.
Я из последних сил закрыла рот руками, чтобы не кричать, и сдерживалась, чтобы не упасть на песок и не начать кататься по нему.
— Прости, друг, — опустил голову Владыка. — Надо отправляться к ней, под воду, и узнать, что можно сделать. Ты со мной?
— Да, — кивнул Ричард.
И они шагнули в море.
— Стойте, — вырвался у меня крик. — Я с вами.
— Ника, — обернулся милорд Верд. — Ты не маг. Ты не умеешь дышать под водой.
— Я сойду с ума в ожидании.
— Могу тебя усыпить.
— Не смей, — яростно зашипела я.
— Хорошо, — посмотрев в мои глаза, сказал он. — Владыка Ир, поможешь?
— Все, что в моих силах.
Мы неслись сквозь толщу воды быстрее ветра. Я даже не удивилась, когда обнаружила у зеленокожего вместо ног мощный хвост. Странно, но у Ричарда тоже был хвост. Хотя почему странно? С хвостом — быстрее. А вот для меня нашлись две огромные рыбины, чем-то похожие на наших акул. Повинуясь знаку Владыки, я ухватилась за плавники, острым треугольником выступающие на спине, — и все замелькало перед глазами.
Тот факт, что мы все дышали под водой, тоже удивления особого не вызвал. Может, потому, что меня сжирала тревога, которой я только бешеным усилием не давала превратиться в панику. Сейчас я на нее попросту права не имела. Все потом. Истерика — потом. Мне помогала злость на этот красивый мир, оказавшийся таким опасным. На Ричарда, который привез нас сюда. На некую Ию. Кто это? Любовница? Любимая?
Тут я поняла, что мы изменили траекторию движения — и несемся куда-то вниз. Вода стала словно гуще, появилась тяжесть в голове. Потом мы плавно снизили скорость — и заскользили извилистым путем под водой. Слева и справа были белые стены подводной пещеры. Достаточно высоко вверху тоже был камень. Мы словно ввинчивались куда-то вглубь. И внезапно вынырнули. Рыбины посмотрели — как мне показалось — издевательски и, взмахнув хвостами и обдав меня целым фонтаном брызг, исчезли в глубине. Мне захотелось нырнуть за ними, потому что на поверхности я внезапно стала задыхаться.
— Погоди, милая. — Ричард положил мне руку на плечо. — Сейчас. Все хорошо. Вдохни.
Получилось. Я жадно втянула в себя воздух. Выдохнула уже с криком, ощущая себя новорожденным младенцем.
— Как трогательно, — раздался неприятный женский голос, красивые обертона которого были просто пропитаны ненавистью.
— Ия, что с моими детьми? — холодно отозвался милорд Верд.
— Принц Ричард, зачем вы лжете? Они же не ваши.
Я огляделась и увидела потрясающей красоты женщину — высокую, статную. С изумительными белоснежными волосами длиной почти до земли. За исключением плаща волос, на ней ничего не было.
— Сестра, — раздался голос Владыки Ира, и в нем была печаль, — ты зашла слишком далеко. Ты напала на человека, которому мы обязаны жизнью. На острове, который был дан ему в дар за его заслуги перед нашим народом и нашим миром. Ты нарушила клятву нашего мира. Ты хоть понимаешь, что ты натворила?
— Что с сыновьями? — повторил вопрос Ричард.
— Ты же говорил, что умеешь только нападать или защищать. Что не умеешь любить. Что не знаешь этого чувства и смирился с тем, что никогда не узнаешь. Поэтому ты и не можешь быть со мной. И я тебя отпустила. И вот ты здесь. С женщиной, которую любишь. И с ее детьми, рожденными не от тебя, которых ты почему-то считаешь своими.
Она подошла к нему практически вплотную и замерла, пытаясь найти что-то в глазах.
— Как же так, принц Ричард?
— Мне нечего тебе сказать, Ия, — не отвел он взгляд. — Я говорил то, во что я верил. И в моих словах не было лжи. И ты это знаешь. Да, все изменилось однажды. Но это не причина нападать на мою семью.
— И теперь ты считаешь меня врагом и готов уничтожить, как ты всегда поступаешь с врагами?
— Пока я хочу удостовериться, что с сыновьями все в порядке. И если это так, то по возможности посчитаю этот инцидент недоразумением.
— А ты знаешь, я оставлю их у себя. Они пока молоды и так ставить защиту, как ты, не умеют. Не доросли еще. И покорить их — дело времени. И моего желания. Вот пусть и согревают меня ночами, раз ты не захотел.
— Что? — вынесло меня. — Ты совсем обалдела? Им только по четырнадцать!
— Я буду нежной. — Она не скрывала усмешки. — Буду хорошей учительницей. У тебя теперь есть мужчина. Зачем вам с ним дети от другого?
— Ия, — начал говорить Владыка, — не заставляй меня применять силу.
— Что? Ир, ты же — мой брат. И ты применишь силу против меня?
— Да, — печально, но решительно ответил ей Владыка.
— И ты, любимый? — посмотрела она на Ричарда.
— Ия, прекрати это безумие. Надо искать того, кто полюбит, а не ждать того, кто полюбить не смог.
— И это все, что ты можешь мне дать? Раздраженный ответ?
— Ия… Все, что я хочу, — это забрать сыновей. И не применять к тебе силу.
— Тогда ты их не получишь. — И она исчезла. Вернее, попыталась. Ее накрыл зеленоватый купол, в котором она забилась, что-то отчаянно крича. До нас не доносилось ни звука. Потом пространство вздрогнуло — и Ия пропала.
— Мне жаль, — проговорил Ричард, положив руку на плечо Владыки.
— Перестань. Девчонка стала своевольной, сладу никакого. Младшая, самая балованная. Такое впечатление, она решила, что заслуга в победе над нашествием — целиком ее заслуга. Больше никто ничего не делал, только она бесстрашно ходила в атаки. Посидит без магии в чужом мире, поучится с людьми договариваться — поумнеет.
