– Мне пора, – негромко произнесла Фантина.
– Что?
– Мне нужно идти.
– Почему? Куда?
Но услышать ее ответ он так и не смог. Она уже вырвалась из его объятий, распахнула дверцу экипажа и выпрыгнула на ходу.
Он бросился за ней, схватился за створку распахнутой дверцы, Джейкоб резко натянул поводья.
– Фантина! – крикнул Маркус, но ответа не последовало.
Вокруг вырисовывались темные очертания зданий, освещенные луной. Он обернулся, поискал глазами силуэт Джейкоба.
– Куда она побежала?
Джейкоб пожал плечами.
– Да куда угодно. Хорошо, что я ехал медленно, поэтому она наверняка не ушиблась.
Маркус покачал головой.
– Не понимаю.
– Да, хозяин. Так и жена моя говорит.
– Обо мне?
– Обо всех мужчинах.
– Черт! – Маркус так сильно ударил кулаком по карете, что лошади испугались. Он выбрался из экипажа, продолжая всматриваться в темноту и надеясь разглядеть ее фигурку. – Ты знаешь, я простоял на улице три часа, три чертовых часа, пока ждал ее. И теперь она сбежала!
– Да.
– Это бессмысленно. Она не имеет никакого значения.
– Да.
Маркус вздохнул. Ничего не видно, ни намека, куда она скрылась.
– Поехали. Она сама способна позаботиться о себе.
Джейкоб промолчал.
– Думаешь, она ударилась? Когда выпрыгнула из кареты?
– Она проворнее кошки, милорд. Она не ударилась.
– Твоя правда, – согласился Маркус. Но тревожиться и недоумевать не перестал. Ну почему она сбежала?
В конце концов он вскарабкался на козлы, сел рядом с кучером и уставился в темноту.
– Подождем еще немного. На всякий случай.
– Хорошо, – ответил Джейкоб, протягивая ему фляжку с коньяком.
Маркус принял ее с благодарной улыбкой, сделал хороший глоток, прежде чем отдать назад.
– Расскажи, что еще говорит твоя жена.
Джейкоб улыбнулся.
– Попытаюсь, но, как по мне, ее слова имеют смысл только для нее самой.
Маркус кивнул и опять потянулся за фляжкой.
– Женщины…
* * *
В итоге они прождали больше часа. Уже давно закончился коньяк. И лошади стали тревожиться, и мелкий дождь начался.
Но Фантина так и не появилась.
– Наверное, нам лучше вернуться домой, – наконец сказал Маркус. – Холодно сидеть на улице. Лошади могут заболеть.
– Да, – ответил Джейкоб, но вожжи в руки не взял.
– Послушай, на этот раз я говорю серьезно.
– Ага.
И они продолжали сидеть.
– Поехали. Дома у меня есть для нас кое-что получше. Выпьем бренди.
Казалось, возница только этого и ждал. Джейкоб припустил резвым галопом, пока Маркус не передумал.
И все же он должен был проверить последнее место, прежде чем расслабиться.
– Но сперва отвези меня к дому сестры.
Маркус услышал стон Джейкоба, хотя кучер и пытался его сдержать.
– Еще одна коротенькая остановка, – пообещал Маркус. – Клянусь. И ты получишь целую бутылку моего лучшего бренди.
– Одна коротенькая остановка, – проворчал Джейкоб, во многом как для себя, так и для Маркуса. – Чувствую, что еще и там придется ждать, причем не один час, а моя мягкая постелька, к слову, становится все холоднее и холоднее.
В конце концов Маркусу пришлось пообещать Джейкобу целую бутылку бренди и десять своих лучших сигар, прежде чем кучер перестал ворчать. Маркус не возражал против таких жертв. Он понимал, что Джейкоб прав: сколько они могут ее ждать? Но, что бы он там себе ни говорил, у него не будет спокойного сна, если не убедится, что Фантина в безопасности.
И только подъехав к дому сестры, он осознал, что разразилась буря. Во всем доме горел свет, суетились люди, слуги поспешно заносили в дом багаж из очень знакомой кареты.
Глядя на эту карету, Маркус был вынужден признать горькую правду.
Фантина не в безопасности. Откровенно говоря, ей грозит бóльшая опасность, чем когда-либо.
Приехала его матушка.
Он витиевато выругался, но легче не стало, и того, что он хотел знать больше всего, не узнал. Фантина вернулась в свои покои? У нее было достаточно времени, чтобы дойти домой пешком, но только если она отправилась прямо сюда и никуда не заходила.
Был только один способ (хотя он и не желал этого признавать) проверить, как там Фантина, и не потревожить его матушку, – взобраться по стене в комнату Фантины. Если она там – все хорошо. Если нет – придется развлекать мать, пока Фантина не образумится и не вернется.
– Джейкоб, лучше поезжай домой, – вздохнув, сказал Маркус и спрыгнул на землю. – Не хочу, чтобы слуги видели, как их хозяева ставят себя в глупое положение.
– А я закрою глаза, – с улыбкой предложил кучер.
– Джейкоб, поезжай домой, – сухо приказал Маркус.
Джейкоб послушал его, припустив рысью, чтобы скорее добраться до теплой, сухой постели. А Маркус, который несколько секунд смотрел ему вслед, направился к дому и поднял глаза на окно Фантины.
Непросто было проскользнуть незамеченным за угол дома, когда столько слуг продолжали таскать мамин багаж. Ему пришлось пройтись дальше по улице, потом вернуться с тыльной стороны дома, проклиная холод, грязь и всех женщин. Когда он добрался до задней части дома своей сестры, то был совершенно не в духе.
– Фантина, – негромко позвал он, всматриваясь в темное окно.
Тишина.
Он вздохнул. Кричать громче Маркус не решился, но следовало проверить, дома ли она. А это означало, что нужно взбираться на стену.
Схватившись одной рукой за плющ, он начал подтягиваться вверх. К сожалению, листья были мокрыми, а его ноги в сапогах не находили опоры, поскольку ее вообще там не было. Приглушенно выругавшись, Маркус спрыгнул на землю и разулся. А потом, от души выругавшись, опять стал карабкаться.
Он все же добрался до ее окна, несмотря на хлеставшие по лицу мокрые листья. А затем попытался развернуться своим крупным телом на очень узком подоконнике и наклонился, чтобы открыть окно.
Окно не поддалось.
Маркус надавил сильнее, едва не соскользнув вниз, – но все тщетно. Окно было заперто.
Он не знал, то ли ему кричать от разочарования, то ли от злости стукнуть по окну. Он схватился за две крепкие на вид лозы, ступил на подоконник, отставив пятую точку назад. Эта непристойная поза позволяла ему прижаться лицом к окну и заглянуть внутрь.
